Молниеносные грозы мимолетно обрушивают дожди-проливни. Это сезонная особенность ведреной погоды на макушке лета. Дневная гамма контрастов света: сверху хмурая пасмурность тусклой тучи тенью, затемняет лес, но не облегает всего поднебесья. Сквозь тонкую пелену облачности ярко просвечивают лучи солнца, ненадолго скрытого тучей. Именно об этом и сказано в народных поговорках: «Ветер тучу пронесет и ведро принесет».

После ливня досуха просыхают лужицы, асфальт тротуаров. Пройдут минуты — и никаких следов грозы и проливня… И на проселке тоже, глядишь, только пыль прибило… Погода вторит народной мудрости: «Летом от ведра воды только ложка грязи, а осенью наоборот: от ложки воды — ведро грязи».

В БОРУ

Величавы чинные сосны, золотые колонны леса на светлом травянистом ковре с живыми вышивками цветов. Внизу стволы потемнели от дождей, и эта чернь красиво оттеняется изумрудом травы. А луковая желтизна середки стволов хранит запечатленный отблеск косых лучей вечереющего солнца.

Могикане вековых сосняков словно выстроились на парад. Снижающееся на западе солнце вдруг еще ярче, в упор озаряет желтые стволы, и будто огнем-полымем вспыхивает сосновая колоннада. Не отсюда ли народная поговорка — «загорелся сыр-бор».

Пожарищем кажется сыр-бор не только от отблесков солнца. Он весь в лилово-розовых жар-цветах вездесущего вереска, самого позднего медоцвета боров. Из хвоевидных кустиков выглядывают черно-зажаристые шляпки грибов-боровиков и их непременные спутники, нарядные статисты леса — красные мухоморы.

Вот здесь, наедине с зелеными друзьями, москвичи наслаждаются близостью природы, пьют душистый сосновый озон.

А с опушки тянет медом от яхонтово-красных головок клевера.

Солнце село. И тени, что по траве тянулись к востоку, вдруг совсем пропали, словно перебежали и сгустились в лиственных потемках соседних чащ.

Когда светило солнце, трава темнела в тени берез. А вечером, без теней, она светлеет от отблесков зари над лесом.

Задумчивые красавицы русского леса, березы отчетливо выделяются в лучах гаснущего заката.

Хвойные узоры сосны, распущенные косы плакучих ветвей березы насквозь просвечены зарей, и в воздухе разлита по-тютчевски «умильная таинственная прелесть».

Тусклым серебром росы светится трава полянки, чувствуется влажная бодрящая свежесть лесного вечернего воздуха.

Над кромкой темного леса тянется лента белой зорьки. Всему пейзажу дает освещение эта небесная рампа. Оттого так светозарно дивен прозрачный воздух даже в сумерках. Светотени прозрачного полусвета и отблески зари располагают к задумчивой мечтательности. Так и чудится, что по простору полянки, мимо берез вот-вот проскачет на сером волке сказочный Иванушка.

Таинственно мигают зеленые огоньки светлячков — ивановских червяков. Аметистом светится гнилушка пня.

Ясность догорающей зари над стемневшим лесом, волшебный свет смеркающегося воздуха — все живописует о примете времени года, когда «летом свет во всю ночь».

Прекрасны подмосковные вечера!

В БЕРЕЗОВОЙ РОЩЕ

Лето. В лесу не сыщешь прохладного местечка. Всюду пышет горячий воздух.

Лучи солнца зеленым костром зажгли резную листву, разбудили задремавшие в тени синие колокольчики.

Светлый, чистый березняк… Он весь в ярком свете сияющего дня. Солнце будто рассыпалось на мелкие блестящие осколки и разбросало их по траве и душистым копнам свежего сена.

Утомлен солнцем красавец-лес. Не шелохнутся ветви. Березовая роща! Точь-в-точь как на незабываемой картине русского художника Куинджи. Солнечная поляна, мягкие тени, серебряные стволы деревьев, зеленые облака, извилистый ручей. Простор и покой кругом. Хорошо в лесу. Далеко проглядывается редколесье. Белоствольные березоньки то разбегаются, то собираются вдруг в тесный зеленый хоровод. А одинокие березы, точно верстовые столбы, редко стоят на полянке, показывая дорогу в самые грибные места.

Сборщики не знают усталости в лесу. А грибы будто играют с ними в прятки. Нет и нет. И вдруг — вот они, на виду. Темно-коричневые кругляки, бронзовые шляпки на коренастых белых пеньках застенчиво притулились в седом белоусе. Не спешит, сдерживает азарт сборщик, зорко всматривается. Белые растут семьями. Замедляются шаги. Лесною тропою приятно углубиться в завороженную солнцем березовую рощу.

Лепестками то там, то тут мелькают бабочки. Непрестанен сухой треск кузнечиков.

Не умолкает журчанье говорливого ручейка. Где-то близко лесной овражек. И еще с кручи заметишь, как искрится, сверкает студеная вода в лазурной рамке незабудок.

Приятно припасть к прозрачному, прохладному ручью, напиться и освежить лицо.

В ЛУГАХ

Ласковое лето! Жара и дожди. Поспели травы на цветущих лугах.

И вот зазвенели косы. Затрещали сенокосилки в широких лугах. Отцвела, наливает колос рожь — косцов торопит! Солнце во всю мочь сушит скошенную траву. Светлое время! Июльские дни тихи, ясны, сухи, жарки и душисты.

Легка косьба по росе. В холодок вольготней и лошадям: меньше надоедливых оводов и мух. Ночи выручают рачительных колхозников. Чем раньше покос, тем душистее и питательнее сено. Пораньше скосишь — время для второго укоса выиграешь.

Серебрится роса на траве. Луг туманится. Не меркнет синь бездонно-глубокого неба.

Не спится старику-колхознику. Охота еще раз осмотреть новые косилки. Помахал он в молодости косой. Как не задуматься деду!

А лягушки в заросшем пруду захлебываются от восторга: «Как-кова! Тра-ва-то какова, трава какова!» И сонные перепела из дальних ржанищ нашептывают на ухо косцам: «Косить пора! Косить пора!» Всю ночь напролет хрипловато-скрипучим голосом надрывается, твердит дергач-коростель: «Хо-рош! Хо-рош!» Стена-стеной стоит набухший росой сочный луг.

…Рассветает. Бледнеет синий жемчуг лазури. Звезды тускнеют и тают в синем небе. Нежно румянеет заря. Ярче, зеленее трава и листва.

За деревенскую околицу спозаранку вышли косари, выехали механизаторы. «Пыль слеглась, остыл песок горячий…» Дорога извивается по крутояру. Над головами свешиваются густолистые ветви ольхи, черемухи и липы. Невзначай толкнешь косьем ветвь, и она обдает брызгами освежающей росы. Свернулись колокольчики, смолевки, одуванчики — ночной сон цветов до солнца.

Дорога, как из грота, вывела на сияющий простор. Живописный вид открылся на зеленую долину. Лесистый обрыв. В неподвижной глади реки отражается голубое небо. Неоглядна ширь лугов. Утиные места. Извивается серебро реки, Отлогие берега тонут в мглистой дымке.

В седых волнах тумана утопают до верхушек ветлы и ольхи. Всплакнул и умолк одинокий чибис-луговик. И вот знакомые звуки родились в тишине… Голос луга! Ритмична звенящая музыка певучих кос. Лязганье бруска. Тонкое пение гибкого металла. Как все это гулко разносится по реке, будит молчание тихой долины! Необозримо широк луг. Обкашиваются бугры, канавы, проезды для машин. Диагоналями расходятся скошенные ряды. Блестят косы.

А вот и машины. До чего же быстра работа с тракторами! Старикам сказкой кажется. Одна машина за всю деревню косит!