Услыхав эго, князь изменился в лице. Он сейчас же вызвал к себе Гора и, сообщив ему эту новость, сказал:

— По всем признакам Деспот собирается начать старую игру. Я не думал, что он окажется столь низким человеком и воспользуется даже траурными днями. Я сейчас же еду в город, чтобы заставить царицу и великого князя немедленно покинуть Багаран. А ты будь осторожен, следи внимательно за нашими войсками и за тем, что происходит в городе. Мне кажется, что нас ждут неприятные события.

Сказав это, князь сел на коня и помчался в город.

Езник последовал за ним.

Марзпетуни подъехал ко дворцу как раз в ту минуту, когда Деспот и Абас готовились подняться в цитадель, чтобы осмотреть новый замок Ашота. Перед дворцом стоял отряд воинов, готовых выполнить любое приказание Деспота.

— Куда вы направляетесь, великий князь? — обратился Марзпетуни к Абасу, многозначительно глядя на него.

— Дядя хочет рассеять мою тоску и предлагает подняться в цитадель, чтобы осмотреть его новый замок, — простодушно ответил Абас.

— Может быть, и ты не откажешься присоединиться к нам? — любезно предложил Деспот. — Буду очень рад, если князь Марзпетуни одобрит мое творение.

— Ты забыл, князь, что я уже видел его, когда там жил католикос Иоанн, — холодно ответил князь Геворг.

— Ничего, осмотри еще раз. Погода прекрасная, — настаивал Ашот.

— Светлейший князь, твой замок красив и прочен. Князю князей он, наверно, понравится, но мы не должны огорчать царицу, — возразил князь.

— Я тебя не понимаю, — сказал удивленно Абас.

— Мы еще в трауре, и нам рано думать о развлечениях, — ответил Марзпетуни.

— Живых не хоронят вместе с мертвыми, князь Геворг, — заметил Деспот, лицемерно улыбаясь.

— Но об умерших не следует так быстро забывать.

— Князь Марзпетуни! Не тебе учить великого князя, он теперь твой царь, — строго заметил Деспот.

— Да, он мой царь. Да здравствует Абас, армянский царь! — воскликнул князь, снимая шлем и сурово глядя на спарапета.

— Что это значит? — недоумевая спросил Абас, чувствуя какую-то тайну.

— Скажи, князь, ты сам выразил желание подняться в замок? — спросил Марзпетуни Абаса, не отвечая на его вопрос.

— Нет, дядя предложил мне, а я поблагодарил его за внимание.

— Да, это я предложил! А вот ты, князь Марзпетуни, ты, видимо, забыл, что передо мною, тоже царем, твои выкрики совсем неуместны! — вскричал Деспот, окинув Марзпетуни гневным взглядом.

Князь не ответил ему и, обращаясь к Абасу, спокойно сказал:

— Мой господин, твой слуга умоляет тебя: вместо того, чтоб подниматься в замок, соизволь спуститься в лагерь, если хочешь рассеять свою печаль. Берега Ахуряна сейчас куда приятнее, чем замок, да и солнце греет там жарче.

Абас не успел еще ответить, как Деспот воскликнул:

— Почему ты не отвечаешь на мой вопрос, князь Марзпетуни?

— Прежде чем ответить тебе, я сам должен спросить тебя: зачем твои войска передвигаются из Ерасхадзора в Еразгаворс?

— Мои войска? — изменившись в лице, спросил Деспот.

— Из Ерасхадзора в Еразгаворс? — взволнованно переспросил Абас.

— Пока мы здесь спокойно сидим, наш гостеприимный хозяин готовит нам ловушку… — продолжал князь.

— Ты лжешь! — воскликнул Деспот.

— Лжет твое царское величество! — возмущенно ответил Марзпетуни.

— Как ты смеешь? — продолжал Деспот и, обращаясь к стражам, приказал: — Задержите этого несчастного!

Несколько воинов вышло вперед.

— Не родился еще тот человек, который осмелится задержать живого Марзпетуни! — грозно воскликнул князь и, обнажив меч, обратился к воинам:

— А ну, попробуйте свою силу, багаранские храбрецы!

Воспользовавшись замешательством, Езник вскочил на коня и помчался в лагерь. Воины остались пригвожденными к месту.

— Что это значит, светлейший князь? Неужели потомок Багратуни мог дойти до такой низости? — взволнованно сказал Абас.

— Как? Ты говоришь о низости в присутствии моих воинов?! — воскликнул Деспот.

— Ты попираешь святой обычай гостеприимства; ты оскорбляешь память покойного государя. Как же иначе я могу назвать твой поступок?

— Так ты повторяешь свое оскорбление?

— Я могу сказать больше: ты изменник, — возмущенно ответил Абас и, обращаясь к Марзпетуни, сказал: — Князь, попроси царицу от моего имени приготовиться к отъезду. Мы сегодня же уедем отсюда.

— Отсюда никто не уедет! — оборвал его Деспот.

— Отъезд зависит от нашей воли, — заметил Абас.

— А разрешение — от моей! — ответил Ашот.

— Разрешение? Ты что же, берешь нас в плен?! — воскликнул Абас, дрожа от гнева.

— О нет, я только хочу, чтобы вы подольше у меня погостили! — сказал Деспот, насмешливо улыбаясь.

— Так ты с этой целью вел меня в замок? Ты хотел меня пленить? — спросил в негодовании Абас.

— Тебе угодно верить подозрениям?

— Это не подозрение, а истина. Князь Марзпетуни угадал твое намерение.

— В таком случае пусть это будет истиной! Никто больше не выйдет из этого дворца! Исполни свой долг, — обратился он к начальнику стражи и повернулся, чтобы войти во дворец.

— «Савл, Савл… трудно тебе идти против рожна!» — воскликнул Абас и, обнажив меч, преградил Деспоту дорогу. — Куда? Остановись и повтори приказ! — крикнул он грозным голосом. — Ты не смеешь оскорблять наследника багратунского престола! Стой и скажи, кто ты такой!

— Я царь армянский, а ты мой подданный, — ответил Деспот и, снова обращаясь к стражам, крикнул: — Что же вы медлите?

— И в самом деле, что ж вы стоите?! — воскликнул Марзпетуни и обнажил меч.

Воины окружили его и хотели обезоружить. Увидев это, Абас устремился на помощь.

— Вперед! Исполним свой долг! — вскричал он, нанося удары.

Во дворце поднялся ужасный шум. Сбежались телохранители Абаса и, увидя его в опасности, бросились на заговорщиков. Начался бой.

К счастью, столкновение происходило далеко от женской половины. По распоряжению Деспота выход оттуда был закрыт. Поэтому в покоях царицы шума не было слышно. Число заговорщиков росло. Еще немного, и Абас и Марзпетуни были бы обезоружены. Но в тот момент, когда несколько сильных рук уже схватили князя Геворга, пытаясь отнять у него меч, перед дворцом загремели трубы, и Гор с обнаженным мечом бросился на заговорщиков.

— Что вы делаете, исчадия ада? — вскричал он и стал рубить противников отца.

За юным князем последовали его телохранители, затем придворный полк и ванандцы. Через несколько минут дворцовая площадь наполнилась воинами, которые, сверкая мечами и размахивая копьями, казалось, готовы были сокрушить все, что окажется на пути.

Вскоре подоспели и другие войска, которые оцепили дворец со всех сторон.

Что касается Деспота, то он исчез, как только услышал звуки труб.

Царский брат и Марзпетуни, избавившись от непосредственной опасности, поспешили на женскую половину, чтобы успокоить царицу и остальных женщин, встревоженных звуками труб.

— Уедем отсюда, уедем скорей, — взмолилась царица. — Я не хочу проклясть город, которому я завещала тело своего любимого.

— Уедем сегодня же, — ответил Абас. — Но дай мне время задержать изменника. Змея будет жалить до тех пор, пока не размозжишь ей голову…

— Оставь его, дорогой Абас, бог сам накажет преступника, если он достоин наказания… Ашот изменил своим гостям, но гости не должны платить неблагодарностью хозяину.

— Говорите «изменнику»! — воскликнул Марзпетуни.

— Называйте его как угодно, но оставьте его в покое, — твердила царица.

О том же просили княгини Гургендухт, Гоар, Шаандухт и другие знатные женщины.

Свита Абаса, наоборот, требовала мести.

Абас, избегая будущих смут, уступил просьбе царицы.

В тот же вечер великий князь Абас со свитой, царица со своими приближенными и Марзпетуни с царскими войсками оставили город заговорщиков и направились в Еразгаворс.

Владетель Гардмана сепух Давид провожал сестру-царицу до столицы.