- В школе ты всегда была ко мне добра, - продолжала она, - и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я застыла:

- Со мной?

- Меня убил Зак Дэвис.

Зак Дэвис? Тот самый Зак Дэвис?!

Сьюзи была из тех девочек, которые в столовой сидят в одиночестве. Слишком крупная, из-за чего все вокруг ее как будто и не замечали вовсе, но не слишком большая, чтобы ее боялись. Для одних она была невидимкой, для других – бесполезным членом школьного сообщества, зря расходующего воздух. Моя лучшая подруга Дженнифер называла ее Пенопластом. В ее глазах Сьюзи была белой и пустой, без намека на индивидуальность.

А мне она почему-то всегда нравилась. По крайней мере до тех пор, пока как-то раз не вернула мне домашку по математике с нарисованным под заданием сердечком. Мне показалось это странным, и я перестала с ней разговаривать. А когда узнала, что она погибла, первым делом вспомнила о том сердечке. И о том, как низко с ней поступила. Как осудила ее ни за что ни про что. Но тогда я не знала, что и думать. И вместо того чтобы с ней поговорить, перестала обращать на нее внимание. Как и все остальные.

Вот только Зак Дэвис был самым популярным мальчиком в школе. Капитан футбольной команды. Ему доверили читать прощальную речь на выпускном. И он напал на Сьюзи? На Сьюзи Крамер? В голове не укладывалось.

- Мне кажется, я была чем-то вроде репетиции, - продолжала Сьюзи. – Легкой добычей. Он сказал, что у него давно уже эти порывы. И что больше он не может держать себя в руках.

Какие еще порывы? Мне очень хотелось спросить, но слова не шли с языка.

- Но я оставила полиции подсказку. Скоро они все поймут, а до тех пор…

Послышался тихий стук в дверь, и я замерла. Неужели это Сьюзи? Неужели она здесь? Я изо всех сил вслушивалась в трубку, но там царила тишина. Сьюзи перестала говорить.

В дверь снова постучали.

С ужасной неохотой я заставила себя подняться и подойти к двери. Понадобилась вся сила воли, чтобы повернуть ручку. Но когда дверь приоткрылась, я поняла, что за порогом не Сьюзи. От облегчения выдохнула и, щурясь в темноте, уставилась на высокую тень, со сложенными на груди руками прислонившуюся плечом к стене дома.

- Зак? – удивилась я.

Засунув руки в карманы, он шагнул вперед.

- Меня ужасно расстроило то, что случилось со Сьюзи.

Он говорил так, будто мы с ним друзья. Причем о человеке, на которого ни разу даже не взглянул. На меня он, кстати, тоже никогда не смотрел и ни разу мне ни слова не сказал.

- Ага, меня тоже, - нахмурилась я и открыла дверь чуточку шире, но тут же об этом пожалела, когда Зак шагнул еще ближе.

- Не хочешь прогуляться? Мне нужно с кем-нибудь поговорить.

Он был такой мускулистый, такой красивый! Сколько раз я мечтала о том, как он постучит в мою дверь? Сколько раз представляла себе, как он скажет именно эти слова? В других обстоятельствах я бы ухватилась за этот шанс и вприпрыжку побежала бы за Заком, подняв столб пыли. Но теперь…

- Эм-м, мне вообще-то мама только что велела идти спать.

Положив на дверь руку, Зак сделал еще один шаг ко мне, оказавшись в лужице тусклого света. Он стоял достаточно близко, чтобы я разглядела в его глазах зеленые искорки. Те самые, которые всегда казались очаровательными. Лукавыми. Интригующими. Но сейчас в его глазах искрилось отчаяние. Темное. Опасное.

- Да ладно тебе! – не унимался он и слегка надавил на дверь, чтобы я ее не закрыла. – Только ты и я. Твоя мама ни о чем не узнает.

Я совсем забыла, что все еще прижимаю к уху телефон, когда Сьюзи вдруг торопливо зашептала:

- Пусть думает, что ты разговариваешь с полицией.

До меня не сразу дошло, о чем она говорит, потому что Зак разглядывал мои голые ноги, отчего собственные шорты показались мне короче, чем были на самом деле.

- Хорошо, офицер, - сказала я в трубку, и взгляд Зака вернулся к моему лицу. – Сейчас со мной все в порядке. И здесь мой друг, Зак Дэвис. Я все ему передам.

Зак сделал шаг назад, а я стала следить за его реакцией и закрыла телефон:

- Звонили из полиции. Задавали вопросы о Сьюзи, хотели убедиться, что со мной все путем. Кажется, они считают, что Сьюзи помогли умереть.

Зак осмотрелся по сторонам и отошел еще дальше.

- Ясно. Ну тогда я, наверное, пойду домой.

- Ага, будь осторожен.

Но он ушел еще до того, как я закончила говорить. Наткнулся на куст азалии и скрылся в темноте. Телефон загудел – пришло сообщение. От Сьюзи. У меня так тряслись руки, что не сразу удалось его открыть.

«Спасибо, что была ко мне добра. Мелани Уорт совсем не такая».

Я выдохнула, только сейчас поняв, что затаила дыхание, и прислонилась спиной к стене. Мелани Уорт никто не нравился. Но при чем тут она?

Я всю ночь не спала, а наутро так боялась пойти в школу, как никогда и ничего в жизни не боялась. Там мне придется встретиться с ним. С Заком. А ведь мне кое-что о нем известно.

Ну ладно, согласна, все это странно. Что на самом деле мне о нем известно? Что Сьюзи Крамер обвинила его в убийстве? Через два дня после того, как умерла? О таком никому не скажешь. Но если он опять ко мне придет? Что мне говорить? И что вообще делать?

- Боже мой! – вздохнула в трубку мама, пытаясь меня разбудить. Видимо, я все-таки уснула. На диване. И у меня жутко затекла шея. Я села и потерла затылок, а мама убежала в кухню варить кофе. – Дочку Билла? – переспросила она в телефон. – Ладно, дай знать, если что-нибудь выяснят. – Закрыв телефон, она обернулась ко мне: - Ты спала на диване? – и, не дожидаясь ответа, добавила: - Нашли еще одну девочку. Твою одноклассницу. Занятия отменили.

Меня окатило волной какого-то нездорового облегчения, пока я не осознала все, что сказала мама. Нашли еще одну девочку? В смысле… мертвую?!

Включив кофеварку, мама вернулась в гостиную. Коричневый халат, которому лет сто, как нельзя кстати подходил к спутанным волосам, стянутым резинкой. Мама села рядом и положила ладонь мне на колено.

- Солнышко, убили твою подругу Мелани Уорт. Полиция арестовала сына Дэвисов.

С чего вдруг мама решила, что Мелани была моей подругой, ума не приложу, но думать об этом не было сил – все мысли сосредоточились на «сыне Дэвисов».

- Подозревают, что он убил их обеих. На руке первой девочки было нацарапано имя и… А это еще что такое? – Взгляд мамы остановился на окне у меня за спиной.

Я оглянулась, тут же об этом пожалев, потому что шея отозвалась резкой болью, и поняла, что мама смотрит не на улицу, а на само окно.

На стекле грязью были нарисованы десятки сердечек. Большие и маленькие. Словно какая-то жуткая мозаика. Их явно рисовали пальцами. Заботливо и с любовью, потому что все они были идеальной формы.

- Кому придет в голову такое натворить? – возмутилась мама.

Я не удержалась и изумленно улыбнулась.

Девочке из пенопласта. Вот кому.

Пыльная буря

Когда братья уходили в школу, а маме было плохо из-за ребенка в животе, я часто бегала одна на пересохшее пастбище за нашим домом. Выдумывала целые миры из того, что находилось под рукой. Старый ветхий сарай – единственная, кроме нашего дома, постройка на много километров вокруг – становился роскошным и величественным замком. А голые останки древнего трактора, проржавевшие от непогоды, всегда превращались в мою карету. Кроме замка и кареты, популярностью у моего воображения пользовались истории об ограблении банка и побеге на шикарной машине. 

Вот и сегодня я тащилась к ожидавшей меня карете. Высоко в безоблачном небе плавилось горячее солнце. По ногам хлестали сухие стебли, оставляя на коже белые полоски. Я присела, чтобы содрать с носков колючки. Один носок был розовый, другой – красный. Я твердо верила, что эти цвета – из одного семейства, а значит, прекрасно сочетаются. Мама со мной не соглашалась, но ей было не до споров – слишком много сил уходило на то, чтобы избавляться в ванной от съеденного завтрака. Так что носки я выбирала сама.