снровке. Африканские и индийские сланы огличаюгся друг от друга и внешним видом, и величиною, и чертами характера. Наиболее резко разница между ними сказываегся в бивнях *и ушах. Уши африканского слона больше, бивни длиннее, и концы их дальше отстоят друг, от друга.
Вообще всякое животное живет полной жизнью только в привычной для него среде, поэтому и слона следует изучать па его родине. Люди, утверждающие, что африканского слона труднее приручить, чем индийского, опираются только на опыт цирков и зоологических садов. Но они упускают из виду, что ручных индийских слонов гораздо больше и привезти их из Индии легче, чем добыть и привезти африканского слона. В Северной Америке я видел: только двух африканских слонов: одного в Вашингтоне и другого в Ныо-Йор ve.
Очень немногие люди, наблюдавшие слонов на воле, записали свои наблюдения. Ведь большинство этих людей—охотники, единственная цель которых — добыча. Слон с его жизнью и характером для них совершенно безразличен. Оценить на-глаз бивни, всадить пулю в мозг — вот все, что им нужно. Те немногие исследователи, которые пытались наблюдать слонов, достигали очень незначительных результатов. Не имея личного опыта, пельзя себе представить, какие трудности приходится преодолевать исследователю, желающему изучить африканского слона в родной ему обстановке.
Я уже рассказывал, что в лесах Будонго мне пришлось провести довольно много времени среди стада в семьсот слонов. Однако, хотя я все время хорошо слышал их голоса и отчетливо видел все стадо, ибо оно наелось близко от меня, каждый слоп в отдельности оставался не более получаса в поле моего зрения.
Вот как все эго произошло. Однажды вечером, перед самым наступлением сумерек, до нас донесся трубный рев слоновьего стада. Мы сидели за ужином. Трубные звуки становились все громче. Когда мы кончили ужин, тревожный рев раздавался приблизительно в километре от нас. По силе доносившихся до нас грозных звуков мы поняли, чго к лагерю приближается огромное стадо. Несмотря на то, что слоны неуклонно наступали на наш лагерь, мы в обычное время разошлись по палаткам. Трудно было допустить, чтобы они и в самом деле напали на лагерь. А так как ночыо все равно ппчего нельзя увидеть, мы решили выспаться, чтобы утром со свежими силами приняться за работу.
Около полуночи ко мне в палатку пришла жена и сказала, что она зарядила ружья и сделала все приготовления для охоты. Ей де спалось, и она присела у костра под открытым небом. Слоны были уже на расстоянии ста метров от нас. Слышался рев, топот, треск деревьев и кустов. Наутро я встал очень рано. Слоны миновали наш лагерь, пройдя вдоль лесной опушки. Там, где накануне зеленели густые и высокие травы и кустарники, сегодня виднелась крепко утоптаппая обнаженная земля. Правительственные охотники, видевшие стадо днем, сказали иам, чго в нем по меньшей мере семьсот голов.
Л пошел но следам вдоль опушки, однако, слонов не было видно. Я хотел было спуститься на дно пересохшего речного русла, но вдруг почувствовал инстинктивную тревогу. Я решил взобраться на какой-нибудь холм или возвышенность, с которых можно было бы осмотреть • окрестность. Увидав скалу, я забрался па нее. Вдруг совсем подо мной из чащи вынырнула спина огромного слона. За ним показался другой, третий — все русло было тесно заполнено слонами. Я отошел
3 В сердце Африки. 33
в сторону я вскарабкался повыше, на соседнюю скалу. Слопы потоком стекались со всех сторон.
Солнце поднялось над холмами, лес заискрился яркими красками. Обезьяны приветствовали друг друга лаем и криками. Повсюду просыпалась жизнь. Не было пи малейшего ветерка, воздух был педвяжпм. Мне чудилось, что я подсмотрел лес таким, каким он был за миллион лег до нашей эры. Пели птицы, возились обезьяны. Пи оживающему девственному лесу, топча все на пути, медленно двигалось гигантское стадо слонов, где одиночками, где группами втягиваясь в лес из равнины. В лесу стоял непрерывный гул. С треском падали вывернутые слонами деревья, резкие звуки вырывались из сплошного слоновьего гомона. Слоны шли сплошной массой, растянувшись на целый километр. Впззапио меня учуяла старая слониха, стоявшая на самой опушке. Обожав вокруг скалы, она громко затрубила. II сразу лес стих. Слопы стояли не шевелясь. Они к чему-то прислушивались, чего-то ждали. Но вдруг среди деревьев снова раздался шум, точно от налетающей бури. Стадо мчалось нестройной массой, вздымая тяжелыми, ногами сухие листья и ломая па ходу деревья. Мне больше никогда в жизни не при-ходилос > слышать, чтобы стадо слонов производило такой оглушительный шум. Правда, обстоятельства времени я места содействовали этому. Стояла чрезвычайная засуха, даже росы в то утро не было. Обычно, когда почва не так суха и когда слопы проходят своим естественным спокойным шагом, они не производят в лесу пи малейшего шума.
Несмотря на огромные разм зры, слон прячется в лесу так же бесшумно, как дикий кролик в картофельном поле. Однажды в трудно проходимой чаще я неожиданно для себя очутился так близко от старой сло-
лихи, что слышал урчание в еб желудке. Но кай только она меня заметила, урчание оборвалось, как его всегда бывает, когда слоны настораживаются, и слониха беснгумпо скрылась в джунглях.
Однако, вернемся к стаду, среди которого мне пришлось очутиться. С того мгновенья, как я заметил первого слона, и до того, когда последний слон скрылся в лесной чаще, прошло, вероятно, не более пятнадцати минут. В эти пятнадцать минут предо мной развернулась изумительнейшая из картин, какие можно видеть только в первобытном лесу, по какие не сразу даются наблюдателю. Как бы увлекательна ни была эта картина, что дала она мне в смысле изучения слонов и их привычек? Собственно говоря, почти ничего. Нужно много времени и терпения, чтобы близко познакомиться в африканских лесах со старым «тем-бо», как зовут слонов негры племени суахели.
Стадо скрылось в лесу, я ждал. Прошло еще с четверть часа, и до меня снова стали доноситься голоса и топот успокоившихся животных. Я пошел за ними в лес. Но следам было видно, что они разбились на небольшие группы. Я продвигался по одной из тропинок, пока не увидел: метрах в пятидесяти отбившегося от стада слона. В лесу трудно увидеть всего слона сразу. Обычно среди стволов и зарослей мелькает то бшзепь, то хобот, то небольшая часть туловища, а чтобы увидеть всего слона, не привлекая к себе внимания, надо обойти его за ветром.
Стадо должно было пересечь небольшую полянку.
' Я пробрался среди зарослей и, обогнав слонов, устроился так, чтобы видеть их, когда они будут переходить поляну. Слоны шли медленно, пасясь па ходу. Первыми на поляну вышли два слона. Что-то обеспокоило их, и они торопливо скрыли зь за деревьями. Я упорпо 3* 35
йралсй за ними, стараясь но производить ни малейшего шороха. Вдруг впереди метрах в двадцати из зарослей вышел ма юнький слоненок. Я остановился. К слоненку, подошла слониха-матъ. Она повернула его в направления ушедшего стада и стала подтопить хоботом. Я снова стал красться за слонами. Так мы дошли до большой поляны. Слоны стояли здесь тесной массой, видимо, приготовившись к обороне. Я не мог точпо разобрать, сколько их было, так как в воздухе носились облака поднятой стадом пыли. Вдруг я увидел бпвян исключительной красоты. Среди стада стоял старый слон, как раз того типа, который нужен был для группы, заказанной мне музеем. Я спрятался за куст, стоявший у края поляны, и стал приглядываться. Намеченный мной слон был в двадцати метрах от меня. Толпившиеся вокруг слоны закрывали его отчасти своими гигантскими телами. Мпе было неудобно целиться из засады ему в голову, по по положению передпей ноги я мог точно определять, где находится сердце. Мпе пришлось стрелять впервые паугад.
Сердце слона до пятидесяти сантиметров длиной и около тридцати сантиметров шириной — совсем пе дурная цель, если у охотника есть возможность точно определить его м стоположеяие. Слона можно убить, попав в позвоночник, в сердце или в мозг5. Рапы, нанесенные в другие частн тела, не приносят ему ощутительного вреда. Я выстрелил одновременно из обоих стволов и тотчас же, ожидая нападения, схватился за другое ружье, которое нес за мою мой чернокожий бой. Но все стадо, не исключая и намеченного мною слона, ринулось в противоположную сторону. Я отбежал и взобрался па термитник, чтобы не потерять стадо из вида.