Англичанин по имени Бэтели, бывший в плену у португальцев в Ангоре, дал в 1590 году описание животного, которое но всем признакам было гориллой.

Долгое время о гориллах существовали только смутные рассказы, заимствованные путешественниками из третьих рук; до 1847 года ни Европа, ни Америка не располагали точными описаниями гориллы. И лишь в указанном году ученый американский миссионер Томас С. Сэвэдж опубликовал в Бостоне собранный им материал. Он жил: в течение года при миссии на реке Га-буна в Западной Африке. Правда, ему не привелось увидеть ни Мдной живой гориллы, но, основываясь на

черепах убитых горилл и иа рассказах туземцев, оп составил замечательное описание этого животного, выдержи! из которого я не могу не привести:

«Ростом это животное достигает полутора метров, в плечах оно песоразмерпо широко, тело его покрыто густою жесткою черной шерстью, похожею, как говорят, на шерсть шимпанзе. К старости горилла седеет, и это обстоятельство, вероятно, послужило поводом для утверждения, будто шерехь гориллы бывает разных оттенков.

На ходу горилла никогда не держится вертикально, подобно человеку. Она продвигается вперед боком, в согбенном положении. Ее передние конечпостп длиннее, чем передние конечности шимпанзе. Передвигаясь, она протягивает их с силой вперед и упирает в землю, так что движения ее посяг характер прыжков; при этом они плавны и стремительны.

Говорят, что, опираясь на руку, гориллы не сгибают пальцев, как это делают шимпанзе, имеющие обыкновение упираться в землю суставами, а ставят руку плашмя всею ладонью.

Обезьяны эти живут стадами, и в каждом стаде самок бывает будто бы больше, чем самцов. Все, рассказавшие мне о жизни горилл, единогласно утверждали, будто в стаде находится всего лишь один вполне взрослый самец-i орилла. Когда молодые самцы подрастают, они вступают в борьбу за первенство. Предводителем стада становится самый сильный, тот, которому удалось частью перебить, частью разогнать своих соперников. Рассказы о том, будто гориллы похищают туземных женщин и будто они при случае могут обратить в бегство слонов, совершенно нелепы и беспочвенны. Такие лее подвиги приписываются иногда шимпанзе, и это еще де-лепее. В основе этих небылиц лежат, вероятно, фан-128

тати чески е истории, которые туземцы рассказывали легковерным купцам и которые в передаче этих купцов попадали в руки составителей книг.

Жилища свои — если их можно назвать жилищами — гориллы, как и шимпанзе, устраивают на деревьях. Эти жилища состоят из груды сучьев, прилаженных среди густой листвы к развилинам ветвей. Обезьяны располагаются в них только на ночь. Гориллы, в отличие от шимпанзе, никогда не убегают от человека. Они свирепы и легко переходят в нападение.

Туземцы избегают столкновения с ними и вступают в борьбу только для самозащиты. Число убитых охотниками горилл очепь невелико. В большинстве случаев гориллы случайно попадают под выстрел охотника за слоновой костью или туземных купцов, пробирающихся через девственные леса.

Самцы издают при нападении страшный рев, далеко разносящийся по окрестным чащам. Горилла при дыхании широко разевает пасть. Нйжпяя губа у нее отвисает к подбородку. Покрытые шерстью складки кожи набегают к бровям; всо это придает горилле выражение необычайной свирепости. Молодые гориллы и самки исчезают, едва заслышав тревожный крик своего предводителя. А он, испуская страшные крики, яростно бросается па врага. Если охотник не вполне уверен в меткости выстрела, он подпускает гориллу вплотную и не мешает ей ухватиться руками за дуло ружья и сунуть его в рот, что обычно проделывают эти животные, и только тогда спускает гурок. Промах во всех случаях без исключения стоит охотнику жизни».

В 1855 году Поль Дю-Шайю, первый среди белых убил гориллу. Экспедиция его голодала, пегры, обслуживавшие его, утоляли голод змеей. Вот как рассказывает Дю-Шайю о случившемся:

129

9 в серпов А1».»шси.

«Змея была съедена. У меня было доста/гочпо времени, чтобы подумать о предрассудках, благодаря ко-которым я одни оставался голодным. Несколько времени спустя мы увидели невдалеке от лагеря остатки деревни. На местах, где раньше стояли хижины, росло нечто вроде сахарного тростника. Я стал: с жадностью ломать стебли этого растения и высасывать сок. Вдруг мои спутники заметили одну подробность, которая всех нас крайне взволновала. На земле вокруг пас валялись вырванные с корнем стебля сахарного тростника. Кто-то вырывал их, а затем бросал на землю. Ясно было, что кто-то, подобно нам, высасывал из шгх сок. Это были, несомненно, следы недавно побывавшей здесь гориллы. Мое сердце наполнилось радостью. Негры молча переглянулись. Затем раздался шопот: «Нгияа» (горилла).

Мы пошли по следу, разыскивая на земле изжеванные обломки тростника, и натолкнулись в конце концов па отпечатки ног столь страсти > разыскиваемого животного. Я впервые видел: отпечаток такой ноги, и мне трудно передать, что я пережил в эти минуты. Итак, я мог ежесекундно очутиться лицом к лицу с чудовищем, о силе, дикости и лукавстве которого мне так много рассказывали туземцы.

Это было животное, почтя не известное людям науки. Ни одни белый ни разу еще но охотился за ним. Сердце мое билось так громко, что я стал бояться, как бы до гориллы не донесся его стук. Нервы моя болезненно напряглись. По отпечаткам йог было ясно, что здесь прошло целое стадо горилл.

Жешцины-туземки, сопровождавшие нашу экспедицию, стали проявлять признаки страха. Для их защиты мы оставили в лагере несколько мужчин. Уходившие на охоту еще раз осмотрели ружья. Ведь 130

горилла нападает так стремительно, что в случае осечки не остается времени перезарядить ружье, и горе тому, кого она наметит жертвой. Мои негры, вопреки обыкновению, примолкли — предстоявшая борьба была несравненно опаспее обычной охоты. Есть все основания называть самца-гориллу владыкой африканских лесов в самом буквальном смысле слова. Горилла и лев Атласских гор — наиболее сильные и неуступчивые среди диких животных згой части света; южноафриканского льва по силе и смелости не приходится даже и сравнивать с ними.

Мы двинулись по следам горилл, разбившись на две группы. С одной стороны шли три негра, с- другой я с одним из негров. Мы старались держаться в виду друг друга, чтобы в случае нужды не остаться без поддержки.

По следам мы установили, что здесь побывали четыро или пять, повидимому, не очень крупных горилл. Иногда они передвигались па четвереньках, иногда присаживались на землю, чтобы пожевать сахарный тростник, запас которого тащили с собой. Преследование становилось все напряженнее. Л должен признаться, что никогда в жизни не волновался больше, чем в эту минуту. В течепие многих лег слышал я рассказы туземцев о гориллах, о том, как они сильны и упорны, и стремительны в борьбе, и о том, какой ужас наводит их рев. Я знал, что мне предстоит встреча с животным, которого избегает даже лев, ибо в областях, населенных гориллами львы почтя не встречаются, хотя в других местностях Африки их вообще немало²⁶.

Спустившись с хо;гма, мы по стволу упавшего дерева перешли через реку и приблизились к нескольким гранитным скалам. У подножья скалы лежал полусгнивший ствол огромного дерева. Судя по ряду признаков, на этом стволе совсем недавно сидели гор гллы. Мы стали пробираться вперед с чрезвычайной осторожностью. Вдруг я услышал странный, получеловеческий крик, и вслед за тем четыре молодые гориллы промчались мимо нас в лес. Раздались выстрелы. Мы погнались за ними, но они знали лес лучше нас. Одна из горилл еще раз мелькнула передо мною, но ее наполовину заслоняло дерево. Стрелять не имело смысла. Мы бежа ш до полной потери сил, без всяких результатов: ловкие животные передвигались быстрее пас. Не спеша поплелись мы к лагерю, гцз нас ждали пер епуганные женщины.

Я должен признаться, что стрелять в первый раз по гориллам было очень неприятно. Они бежали не на четвереньках, а по-человечески, на двух ногах. Головы их были низко опущены, волосатые тела наклонились вперед, и всем обликом своим они напоминали людей, убегающих от смертельной опасности. Если еще прибавить, что эти животные издают ужасный крик, в котором есть что-то человеческое, то станут вполне понятными все суеверные рассказы туземцев о лесных людях».