Только что от едущих навстречу кавалеристов узнали: 21-й полк сегодня днем занял село Вознесенское и станцию Верещагино. С этой станции почти пять месяцев назад я уехал на военно-агитаторские курсы.

Заодно с 21-м полком действует хорошо мне знакомый Путиловский Стальной кавалерийский полк. Командует им теперь Филипп Егорович Акулов!

Вчера получил удостоверение личности. В нем проставлена должность — секретарь политотдела. Подписали удостоверение товарищ Воронцов и я сам.

Вперед и вперед наступают части нашей бригады и 29-й дивизии. Разведка продвинулась вдоль железной дороги до станции Чайковской. Еще дальше зашли части Северного экспедиционного отряда, которые действуют на левом фланге нашей армии.

За неделю заняли то, что сдавали в течение шести месяцев. Все ближе и ближе к родным местам!

До Северского оставалось верст двенадцать, но уже получено было приказание: не задерживаясь в Северском, двигаться в село Сепыч, еще верст семьдесят. Вот это здорово! Я согласен, несмотря ни на какую усталость, идти вперед. Тем более, что сейчас победы поднимают дух красноармейцев и без особой агитации.

Погода жаркая. Идем пешком. Иной раз еле передвигаешь ноги. Ночуем в поле, у костров.

Вечерами роса покрывает луга, солнце золотит край неба. Дремлет вдалеке густой лес. Тишина. Только усталые кони, позванивая колокольчиками, жадно тянутся к сочной траве. Звон колокольчиков напоминает о чем-то родном и милом, дорогом с детских лет. Словно песня наших девушек…

Как вспомнишь о доме, о семье, о деревне — тоска на сердце.

… Ночуем около села Сепыч. В нем, кроме политотдела, будут расположены штаб бригады, санитарная часть и пункт особого отдела.

Силы нашей бригады растут. Сегодня в ее подчинение передали автоброневой отряд: две бронемашины, два мотоцикла и два грузовых автомобиля. Теперь белым от нас не удрать!

На левом фланге бригады беляки устроили сильную оборону, вырыли два ряда окопов, поставили два ряда колючей проволоки. Они хотят отвести свои главные силы за Каму.

Совсем случайно узнал, что правее Особой бригады наступает Камышловский полк 29-й дивизии. Он теперь носит номер 257. Этот полк — родной брат полка «Красных орлов». Оба они словно близнецы. Формировались в одно время, в одном месте. Невольно встает перед глазами славный товарищ, боевой командир Камышловского полка Бронислав Иванович Швельнис. Не проходит рана на сердце от преждевременной смерти его.

Говорят, недолго нам стоять в Сепыче, дня через три пойдем дальше.

За последнее время у нас на фронте не все ладно. На стыке бригады и Северного экспедиционного отряда белые перешли в наступление, по слухам, немалыми силами. Они отбросили 61-й Рыбинский полк, окружили 1-й стрелковый полк Северного отряда и 23-й Верхне-Камский полк.

Комбриг товарищ Васильев двинул на выручку из своего резерва 22-й Кизеловский полк.

Мы надеемся, что 23-й устоит — им командует боевой командир товарищ Пичугов. А тем временем подойдут 22-й и 61-й полки.

21-й Мусульманский полк продолжает наступление, приближается к Ново-Паинскому. У этого села в прошлом году погибло много-«красных орлов».

Прибыв в Сепыч, политотдел сразу же развернул работу. Надо скорее отправить в полки газеты и листовки. Это не так-то просто. Части быстро движутся вперед, догонять их нашим курьерам приходится на подводах.

Агитаторы политотдела идут все время с теми полками, с которыми начали наступать.

Особенно трудно держать связь с 61-м и 23-м полками. Они действуют далеко от бригады. О комиссарах этих полков товарищах Попкове и Рычкове политотдельцы говорят, как о людях самостоятельных, умелых, бесстрашных.

В политотделе у нас много учителей. Но при таком быстром продвижении им почти не приходится работать. Школьные занятия бывают лишь изредка в запасном батальоне, полевом госпитале, мастерских.

И нашим артистам — их при политотделе восемь человек — сейчас удается выступать от случая к случаю. Полки в боях, на марше, на колесах.

Зато много работы по восстановлению Советской власти в местах, которые освобождены от белой нечисти. Большая нужда в агитаторах и организаторах. Политотдел выпускает воззвания и печатные листовки для населения. В них разъясняется суть нашей Советской власти.

Крестьянство освобожденных волостей относится к нам хорошо. Это видно прежде всего по тому, как нас кормят. Яйца, масло, сметана, молоко — ешь не хочу. А ведь последние четыре месяца мы сидели на крохотных порциях овсяного хлеба, не всегда получали мясо.

Вчера вошли в родную Пермскую губернию. Куда ни глянешь — бескрайние поля, луга, покосы. Все это особенно дорого сердцу. И народ здесь словно более близок, понятен.

За последние два дня наши войска снова продвинулись далеко вперед.

Сегодня читал белогвардейские газеты. Ну и ну! Чего только в них нет, начиная от самой жалкой лжи и кончая самой гнусной похабщиной. Вот, например, статейка «В стране комиссаров». Военный комиссар будто бы указал начальнице сарапульской гимназии, что гимназистки старше 2-го класса не имеют права отказываться гулять с красноармейцами. Еще какой-то вымышленный комиссар якобы послал требование «отпустить» женщин для красноармейцев.

В ответ на эту подлую ложь я написал в «Красный набат» заметку «Посмотрели бы на себя». Вот что в ней говорится:

Все хорошо. Бригада продолжает наступление. Из белогвардейских атак ничего не получается. Нашими занята станция Шабуничи, которая мне запомнилась по бою в ночь под Новый год.

С первых дней наступления мы почувствовали большую нужду в политработниках для деревни.

Доблестные красные войска очистили от белогвардейской мрази уезды Вятской и Пермской губерний. Тысячи крестьян разорены, они потеряли все, начиная от лошади и кончая дырявым зипунишком. Беляки ничем не брезговали.

Поротые, вконец обнищавшие крестьяне проклинают белогвардейщину. Жизнь сурово проучила тех, кто надеялся на «братскую защиту» генералов наподобие Пепеляева.

Как никогда, крестьянство, стремится к Советской власти. Мы должны помочь ему в новом устройстве и вместе с тем развеять ложь и клевету, которые распространяли белогвардейцы, пользуясь темнотой и невежеством мужиков.