На пастбище, возле стада, Пятрас кроме Владаса увидел еще двух подростков. Встретили Пятраса очень приветливо, тут же стали рассматривать и листать его книги, а Владас прямо-таки впился в них. Пастушки показали пастбище, стадо, отличившихся чем-либо коров и коз, а главное, хорошо известного всему городу огромного серого козла Менделя, который водил за собой все стадо. Хитрый был этот козел: стоило только пастухам чуть зазеваться, он тут же уведет все стадо в рожь или пшеницу какого-нибудь десятинника. Отхлестают его за это кнутом, а он даже не рассердится. Бьют его, гонят, а он спокойно, не теряя достоинства, отойдет в сторонку и тут же, забыв про кнут, опять направится со всем стадом в хлеба. Много забот было у пастухов с козлом Менделем, но ему все прощали, потому что был он очень ласковый, привязчивый. С помощью корки хлеба ребята обучили его всевозможным проделкам. Захочется козлу хлеба, он и бежит к ребятам, и сам вызывает их на игру.; Пастушкй наперебой рассказывали Пятрасу о своем ученом козле, а потом показали, что он умеет делать.

Один пастушок вытащил из кармана губную гармо"ш-ку и заиграл веселую польку. Услышав музыку и увидав в руках ребят хлеб, козел давай кружиться, притопывать ногами — не хуже любого деревенского парня!

А вскоре из кустов приковылял еще один танцор.

— Вот и наш журавль Йонас, он еще получше козла отплясывает! Станцуй, Йонялис, станцуй, — стал уговаривать Владас журавля.

Танцора не надо было долго упрашивать. Он тут же начал подскакивать и приседать в такт музыке; танцевал он и в самом деле замечательно. Если козел умел только притопывать ногами и кружиться, как попало, то журавль, следя за музыкой и не сбиваясь с такта, показывал такие фигуры, что никакая балерина не смогла бы проделать ничего подобного.

Пятрас хохотал до слез — так понравились ему козел и журавль.

— Ну, а теперь хватит! — сказал пастушок и спрятал гармошку. — Дайте танцорам хлеба, пусть полакомятся.

Ребята угостили плясунов, а те, мигом проглотив хлеб, ждали еще, обшаривая глазами карманы ребят.

— Теперь, козел, споем!—сказал один мальчик и громко начал:

Ой, козел наш, козлик,

Потряси бородкой,

Потряси бородкой,

Спой нам песенку!

Спой нам песенку —

Дадим тебе хлебушка!

К мальчику присоединился козел и заблеял так громко, что даже коровы и козы, перестав щипать траву, с любопытством уставились на своего вожака.

А сам певец, видимо упиваясь своим голосом, стоял с закинутой головой, тряс бородой и блеял все громче и громче.

Ребята помирали со смеху. Один только журавль казался равнодушным. Он стоял, выпрямившись, склонив голову набок, и с презрением поглядывал одним глазом на козла.

Кончив петь, козел опять получил кусок хлеба. За хлебом подошел и журавль.

— Подожди, подожди, Йонялис! — сказал Владас. —

Ты тоже получишь свою долю, но сначала покажи, как Каралюс в корчму к Абраму бежит, бежит, бежит!

Услышав эти слова, журавль весь как-то сжался, сгорбился и побежал, засеменив ногами.

— А как пьяный Каралюс домой идет, идет, идет! — снова закричал Владас.

Журавль выпрямился, задрал голову, широко расставил ноги и зашагал, покачиваясь и прихрамывая: вот как подвыпивший Каралюс из корчмы возвращается!

Такого представления Пятрас даже в Каунасе ни в театре, ни в цирке не видывал, и за всю свою жизнь он еще никогда так не смеялся.

— А может, хочешь прокатиться на нашем козлике? Он покатает не хуже коня! — сказал один из мальчиков и, взобравшись козлу на спину, ухватился за его большие рога, как за вожжи, и погнал его по кругу. Козел и в самом деле был сильный. Сначала он шагал со своей ношей не спеша, а потом вдруг как припустится! Все ребята покатались на козле, захотелось и Пятрасу. Он вскарабкался на козла, ухватился за рога и давай погонять: «Но, но, но!» И козел, не выказывая недовольства, понес гимназиста.

Мальчики даже не заметили, как безоблачное небо затянуло большой черной тучей, все вокруг потемнело, блеснула молния и так загрохотал гром, что коровы и козы от испуга попадали на землю. Поднялся сильный ветер. Испугавшись грома, упал на землю и козел с гимназистом, но быстро вскочил и с громким блеянием со всех ног помчался домой. Не успели ребята опомниться, как все стадо, поднимая пыль, понеслось с пастбища вслед за козлом. За стадом побежали и пастухи.

Пятрас, перепугавшись не меньше других, еще крепче ухватился за рога и даже не заметил, как козел принес его в городок. Хотя он и кричал во все горло «тпру, тпру!», козел не останавливался, а прыгать на скаку Пятрас не решался.

И Пятрас, будто лихой наездник, вихрем примчался прямо к корчме Менделя. Тут он соскочил наземь. В это время доктор и его жена стояли у окна и смотрели, как надвигается гроза. До чего же они удивились, увидев, что их Пятрас скачет на козле впереди стада! Пятрас, в гимназической форме, верхом на козле... Отец залился смехом:

— Ну и наездник!

Весь вымокнув под дождем, Пятрас прибежал домой. Доктор весело смеялся, когда Пятрас стал рассказывать ему про козла Менделя и журавля Йонаса. Только матери все это не понравилось.

— Нечего тебе, Пятрас, заводить дружбу с пастухами! — сердито выговаривала она своему любимому сыну. — Ничему хорошему они тебя не научат. В городке немало приличных детей, с ними и дружи!

— Ну за что, милая Веруте, ты его бранишь? — весело сказал доктор. — За то, что он на козле прокатился? В детстве, когда я пастухом был, я еще не так на своих горбатых свиньях разъезжал. Мы даже соревнование устраивали. Вот было смеху, когда свиньи нас прямо в лужу сбрасывали!

— Так ты был пастухом, Пятрас не пастух, он сын доктора, гимназист.

— Ну, и что тут такого? Пошалить, порезвиться можно и гимназисту.

— Только не на козле кататься и не на свиньях. И не с пастухами дружить!

— Животных мучить действительно не годится, но подружиться с пастухами нашему Пятрасу не мешало бы. Пусть посмотрит, как живут другие дети.

Мать нахмурилась, но не сказала ни слова. Она знала, что отца трудно переубедить, когда речь заходит о воспитании сына.

Лето было в разгаре. Пятрас подружился с городскими пастухами и часто приходил к ним на пастбище, но охотнее всего он бывал с Владасом. Пятрас каждый раз приносил ему'новые книги, и они разговаривали о прочитанном.

— Какие науки проходят в гимназии? — спросил его как-то Владас.

Пятрас сказал, что он учит русский язык и немецкий, историю, географию, показал, какие трудные задачи приходится решать по арифметике о бассейнах, поездах и складах. Владас с завистью слушал Пятраса.

— Как бы я хотел все это знать! Но моя мать бедная, она не может отдать меня в школу. Говорила, что осенью мне не придется даже в начальную школу ходить— отправит меня в деревню, к чужим людям в батраки.

— Если хочешь учиться, я тебе книги пришлю,— успокаивал Пятрас друга.

Но слова эти не могли утешить Владаса.

Однажды он прочитал книгу Марка Твена «Приключения Тома Сойера», которую так любят все дети. Владас с жадностью следил за всеми приключениями Тома и его друга Гекльберри Финна. И как он завидовал им, когда они нашли в пещере большой клад: бедный Финн разбогател и смог потом учиться.

— Вот если бы и мне найти клад! — мечтал Владас.— Старик Ила рассказывал, что в окрестностях нашего городка много заколдованных кладов зарыто, и уже не раз люди находили эти клады и богатели. Но, говорят, еще немало их в земле лежит, только не всем они в руки даются.

— Знаешь что, Владас? Давай спросим Илу, где зарыты клады, и начнем искать. Ведь находят же люди. Может, и мы найдем1

— Хорошо тебе говорить... Но ведь клады почти все заколдованные.

— Не все же заколдованные; а если найдем, может, как-нибудь и снимем заклятье. Ты только подумай, что

тогда будет: бросишь коров пасти, поедем вместе в город, вместе в гимназии будем учиться! А потом в далекие чужие страны отправимся... Путешествовать будем...