Он и не заметил, долго или коротко тянулась та минута, когда перед ним вместо Сылу возникла Гаухар, Она, еле заметно улыбаясь, почти шепотом спрашивает, словно выведывает у него какую-то тайну;

— Ты был в армии, Агзам?-

Он понимает — это не пустое любопытство, ей нужно это, чтобы потом рассказать детям. Что же ответит Агзам? Он может только повторить то, что однажды уже говорил Гаухар:

— Да, был, но уже после войны. Что же тут героического?..

Ну, можно вспомнить один случай. Тот саперный взвод, которым он командовал, как говорится; подняли по боевой тревоге и направили в маленький городок. Там школьники нечаянно обнаружили склад снарядов, закопанный гитлеровцами в землю. Глубина и площадь были немалые. Взвод Агзама работал днем и ночью — десять суток. Чем глубже, тем осторожнее разрывали землю голыми руками: ведь достаточно было сделать резкое движение, чтобы вызвать страшной силы взрыв. Потом всех участников операции наградили. Но это был ведь самый обычный солдатский труд. Сколько таких страшных «кладов» обезврежено саперами! Не станешь же бахвалиться этим, если не хочешь прослыть хвастуном.

Все же он набрел на родник.

В горле пересохло. Агзам припал к струе, бившей из ямки.

Здесь, в глубине леса, сосны выше и толще. Теперь над головой зеленый свод. Корни деревьев переплелись; сквозь траву желтеет прошлогодняя, опавшая хвоя; под ногами на каждом шагу похрустывают сухие ветки. Где-то стучит дятел; замолчит на минуту и снова примется за свою бесконечную работу. Вокруг настоящий сосновый бор, не знавший ни пилы, ни топора. Узенькая тропинка петляет между деревьями.

Неподалеку, должно быть, протекает река: понизу легонько тянет сыростью. Вдруг тропинка устремилась вниз. Появились лиственные деревья. Впереди прорезалась, блеснула синева реки. Это не. Кама, только ее приток. Основное русло Камы значительно правее, отсюда не увидишь его. Если не полениться пройти вдоль притока до конца, то выйдешь на берег Камы. Там, в вековом сосновом бору, расположен пионерский лагерь. В прошлом году Агзам побывал здесь. Вон послышался гул машины — где-то тут поблизости находится гараж. А вот уже и ребячьи голоса звенят в глубине леса. Кто-то гулко стучит палкой о сухое дерево; слышен заливистый смех; кто-то протяжно кличет: — А-у-у-у!

Сквозь деревья видны крыши построек, крытых оцинкованным железом; выделяются голубые решетчатые изгороди, красные флажки. На поляну выбежала группа ребят, все в коротких черных шортах, в белых рубашках и блузках; в руках у некоторых сачки для ловли бабочек. Еще одна группа, здесь только мальчики постарше. "Агзам шел прямо к ним. Двое смельчаков побежали навстречу ему. Должно быть, решили: если кто-то из незнакомых взрослых забрел сюда, значит, или новый работник лагеря, или послан провести интересную беседу с пионерами, — словом, свой человек.

— Здравствуйте, дядя! Знаете, один наш пионер спас утопающего.

— Утопающего? — переспросил озадаченный Агзам. — Молодец, смелый мальчик!

— Ему дадут медаль? — спросил другой.

— За спасение утопающего? По-моему, должны дать.

Один из мальчиков повернулся к товарищам:

— Ага! А мы с Костей что говорили? Я сам читал в газете!

— Не ври! Об Акназаре не писали в газете!

— Да, писали о другом мальчике. Теперь и про Акназара напишут.

Агзам, конечно, знал, что это лагерь района и в числе прочих ребят здесь находятся ученики той школы, где преподает Гаухар. До районо уже дошли сведения, что здесь чуть не утонул мальчик, но имя спасителя не было упомянуто. Уж не тот ли это Акназар, который доставил столько переживаний Гаухар? Он спросил ребят, откуда этот мальчик. Ему назвали номер школы. Да, правильно, именно в этой школе работает Гаухар.

— А где сейчас этот смельчак?

— На речке! Акназар всегда бывает на речке.

— Вон Зиля. Она-то наверняка знает. Зиля-а-а-а! Из лесу прибежала группа девочек:

— Зиля, где Акназар? Вот дядя спрашивает.

— Там, на реке.

— В глазах у девочки вспыхнуло беспокойство. Почему этот дядя спрашивает об Акназаре? Откуда он? Надо бы как-то сообщить Акназару. Уж не случилось ли еще что-нибудь неприятное?.. Девочку бросала быстрые взгляды из стороны в сторону. Потом припустилась бежать, но совсем не по направлению к реке. Только отбежав за деревья, она круто повернула в сторону Камы.

Дядя в белой вышитой рубашке чуть усмехнулся этой хитрости Зили.

— Пойдемте-ка вместе к реке.

Ребята повели гостя к тому месту, откуда незадачливый купальщик прыгнул в воду и едва не распростился с жизнью. По дороге они встретили воспитательницу. Она, конечно, узнала заведующего районо, поздоровалась. Спросила, куда ребята ведут его. Услыхав ответ, всполошилась:

— Никак не можем удержать ребят, — кто бы ни появился в лагере, обязательно расскажут об Акназаре, Прославляют его не меньше, чем космонавта.

— Разумеется, космонавт — это слишком. Но в возрасте Акназара спасти утопающего тоже своего рода героизм.

— Конечно, конечно! — поспешно согласилась воспитательница. А про себя подумала: Акназар, безусловно, заслуживает похвалы, но лучше бы не было этого несчастного случая, тогда и не разнеслась бы о нашем лагере худая слава, будто здесь ребята тонут.

Агзам остановился на краю обрыва, покачал головой. Нырнуть с такой кручи да еще не умея как следует плавать!.. Только безрассудные ребята способны на такое.

А воспитательнице сказал вслух:

— Надо строго запретить ребятам купаться здесь!

— Да разве они дожидаются разрешения? — оправдывалась женщина. — Не успеешь оглянуться — уже нырнут. Ведь они не задумываются о последствиях.

— Но вы-то должны задумываться, — уже строго напомнил Агзам. — А это значит — усилить надзор за купальщиками.

Он хотел добавить, что смелый мальчик-спаситель все же достоин похвалы, это уж бесспорно. Но не успел Агзам сказать это, как воспитательница увидела за деревьями Акназара с Зилей, махнула им рукой:

— Сюда, сюда идите!

Но они мгновенно исчезли, как две вспугнутые птицы.

— Кто там?«— не понял Агзам.

— Только что промелькнули Акназар с Зилей, и вот уже след простыл.

Агзам усмехнулся:

— На их месте я, наверное, поступил бы так же. — Вы, конечно, объяснили ребятам, что поступок Акназара действительно геройство?

Но у воспитательницы свое особое мнение;

— В принципе следовало бы…. А с другой стороны — опасно. Из молодечества ребята начнут прыгать с обрыва. Да еще могут затеять игру «в спасение».

В этом соображении был свой резон. И все же при умелом разговоре можно было бы предостеречь ребят от опасных затей. — Но Агзаму не хотелось вступать в явно затяжной спор. Вместо этого он спросил:

— Ну, а мне разрешите потолковать с ребятами?

— Безусловно, пожалуйста! — обрадовалась воспитательница. — После обеда, как только они отдохнут немного, объявим о беседе.

— Отлично! Кстати, и я отработаю свою порцию каши, — рассмеялся Агзам.

— Как назовем тему беседы, товарищ Агзам?

— Вот уж затрудняюсь назвать… Если не возражаете, я буду говорить о разумном героизме. Согласны?

— Отлично! И еще лучше будет, если уточните: о разумном героизме в условиях нашей лагерной жизни.

Агзам только кивнул в ответ.

Когда была жива Сылу, они жили в соседнем с Зеленым Берегом, таком же маленьком городке, занимали довольно удобную, просторную комнату. Агзам работал в школе, заведующим учебной частью. Вскоре после гибели Сылу Агзам покинул этот городок, ему было очень тяжело там, где каждый шаг напоминал о Сылу. Ни начальство, ни сослуживцы не отговаривали его от переезда, только просили об одном: «Если захочешь вернуться — пожалуйста, мы всегда рады принять тебя».

Но вернуться он уже не смог. Даже на новом месте, в Зеленом Береге, некоторое время ходил сам не свой. Однако время все же брало свое. А после знакомства с Гаухар он заметно воспрянул духом. Но это не сразу случилось.