Мне хотелось бы специально отметить этот момент, поскольку в дальнейшем, когда он стал у руля партийного и государственного управления, эти знания и этот опыт сыграли отнюдь не последнюю роль в том, что он сумел сначала утвердить, а затем и закрепить свою власть. Без приобретенных им знаний и опыта в сфере руководства экономическими процессами в стране ему было бы трудно управлять государственными делами в целом. Одних только политических навыков, проникновения в самую суть политической стратегии и тактики было явно недостаточно, чтобы стоять у кормила великой державы, которой стал в дальнейшем Советский Союз. Это черта Сталина как политического деятеля должна быть отмечена как одна из главных составляющих его успехов на государственном поприще.

Но вернемся непосредственно к предмету нашего рассмотрения.

В русло стремления Сталина значительно расширить диапазон своей практической и теоретической деятельности укладывается и публикация им в период 1921–1923 гг. ряда статей по вопросам общегосударственной, в частности, экономической политики партии. Примечательным фактом, который обращает на себя особое внимание, служит то, что сам Ленин лично подталкивает Сталина к написанию статей по этой тематике. Думается, делал он это неспроста, поскольку за каждым его шагом и каждой инициативой всегда просматривалась не только лежащая на поверхности цель, но и более далекие замыслы. В подтверждение приведу записку Ленина, адресованную Сталину, когда тот весной 1921 года болел, перенеся тяжелую операцию, и находился на излечении. Вот текст этой записки:

Сталин статьи, о которой просил Ленин, не написал. О причинах можно только догадываться. Что касается самой просьбы Ленина, то она, по всей вероятности, была реакцией на письмо самого Сталина, ранее направленное Ленину, в котором давалась оценка значения плана электрификации России. Сталин писал: «Мастерский набросок действительно единого и действительно государственного хозяйственного плана без кавычек. Единственная в наше время марксистская попытка подведения под советскую надстройку хозяйственно-отсталой России действительно реальной и единственно возможной при нынешних условиях технически-производственной базы»[925].

Ленину, видимо, весьма импонировал масштабный подход Сталина, усмотревшего в плане электрификации не какую-то очередную акцию, а поистине наметки коренного преобразования всего экономического облика страны. А без такого преобразования все разговоры о строительстве нового общества повисали в воздухе и выглядели красивыми, но малосодержательными декларациями.

Особый акцент в статьях Сталина, где затрагиваются экономические аспекты, делается на том, что «из партии переворота внутри России РКП превратилась в партию мирного строительства… Раньше можно было обойтись без знатоков военного и хозяйственного дела, ибо работа партии была по преимуществу критическая, а критиковать легко… Теперь партия не может обойтись без знатоков дела; наряду с использованием старых специалистов, она должна выработать своих знатоков: формировщиков, снабженцев, операторов (по военной линии), продовольственников, сельскохозяйственников, железнодорожников, кооператоров, знатоков индустрии, внешней торговли (по хозяйственной линии). Без этого строить нельзя»[926].

Рефреном многих его выступлений на различных партийных форумах и в партийной печати звучат слова о необходимости овладеть практическими механизмами эффективного проведения новой экономической политики в жизнь. Хозяйственная проблематика становится своего рода центром, вокруг которой вращается вся политическая стратегия партии. И хотя прежде Сталин никак не проявил себя в области экономики и управления хозяйством, в новых условиях эта проблематика постепенно занимает все больший удельный вес в его выступлениях. Помимо чисто классовых и политических аспектов НЭПа, он все больше обращает свой взор к чисто экономическим проблемам. Так, он рекомендует развивать индустрию путем:

Сталин чрезвычайно высоко, даже чрезмерно высоко, оценивал первые результаты проведения новой экономической политики. Им, как мне представляется, даже овладело чувство неоправданной эйфории, когда он говорил о первоначальных успехах НЭПа. Это видно из следующего его высказывания: «Снятие развёрстки и прочих подобных ей препон является первым шагом на новом пути, развязавшим руки мелкому производителю и давшим толчок к усиленному производству продовольствия, сырья и прочих продуктов. Не трудно уяснить себе колоссальное значение этого шага, если принять во внимание, что Россия переживает теперь такой же массовый порыв к развитию производительных сил, какой переживала Северная Америка после гражданской войны»[928].

Конечно, введение НЭПа дало мощный толчок развитию производства, особенно мелкого. Однако, как говорится, одна ласточка еще не делает весны. Процитированная выше оценка и несоразмерное сравнение с развитием производительных сил в США после гражданской войны относились к 1921 году. Но тогда не было реальных оснований для подобного оптимизма, что более чем наглядно доказал обрушившийся на страну в 1921–1922 гг. страшный голод, буквально поставивший страну на край национальной катастрофы. Аналогия с Америкой имела лишь чисто внешнее сходство и выглядела скорее как красивая метафора, чем реальный факт. И хотя Сталин, говоря о себе, как-то дал следующую примечательную самооценку — «я человек не увлекающийся»[929] можно с достаточным на то основанием утверждать, что в данном случае он явно увлекся и, как говорится, хватил через край.

В 1921 году Сталин составил наброски плана брошюры «О политической стратегии и тактике русских коммунистов», материалы которой были использованы им при написании ряда теоретических, или по крайней мере, претендующих на разработку теории, статей. Именно к этому периоду следует отнести повышенный интерес Сталина к коренным вопросам теории и стратегии коммунистической партии. Невольно возникает вопрос: что послужило побудительным мотивом для проявления такого интереса? Мне представляется, что Сталин, уже зарекомендовавший себя в качестве бесспорного знатока и эксперта партии по национальному вопросу, а также крупномасштабного организатора, решил расширить сферу своих теоретических изысканий и закрепить за собой репутацию человека, претендующего на роль одного из теоретиков партии не только в национальном, но и в других вопросах.

Так, в 1923 году он выступает с работой «К вопросу о стратегии и тактике русских коммунистов». Этой статьей Сталин попытался внести свою лепту в широко отмечавшуюся в марте того же года 25-ю годовщину создания партии. Кстати сказать, практически все видные партийные руководители, имевшие хотя бы малейшую склонность к литературной работе, не преминули выступить со своими статьями, воспоминаниями и т. д. Примечательна та демонстративная скромность, с которой Сталин представил вниманию читателей свою статью: «Считаю нужным, однако, оговориться, что статья эта не имеет претензии дать что-либо новое по существу в сравнении с тем, что уже сказано несколько раз в русской партийной прессе нашими руководящими товарищами. Настоящая статья должна быть рассматриваема как сжатое и схематическое изложение основных взглядов тов. Ленина»[930].