257
9 Перо и маузер
— Где мы? — спрашивает он, пошатываясь. — Что, Малупская корчма? А разве Заттюрагс проехали? Чего же этот шалопай не разбудил меня?
— Да в тебя хоть из пушек пали, не добудишься, — смеется Калнуснис, обивая башмаки на пороге корчмы.
Вуцан потоптался возле подвод, поплелся за хозяевами.
— Здорово, корчмарь, ставь на стол полдюжины пива! — Виксна первым подходит к стойке, занимает самый длинный стол. — И колбасок нам каких получше, баварских, что ли, хорошо прожаренных. Верно я говорю, господа?
— Да чего ты, зачем такая трата, Рейнис! Слишком жирно будет! — забеспокоился Малынь, развязывая свой дорожный куль. — Нам бы хлебца, маслица да пивка... Чего нам еще?!
Бутылки быстро пустеют. Хозяева пьют стакан за стаканом. Калнуснис и Малынь закусывают хлебом с маслом, а Виксна уплетает баварские колбаски.
— Слушай, ты, как там тебя? —обращается Калнуснис к сидящему в стороне Иону, протягивая краюху хлеба.— На-ка вот отрежь себе да ступай лошадей напои!
— И мою кобылку не забудь! Только с заду к ней не заходи. Лягает чужих-то! — подвинув к нему масленку, говорит Малынь.
Отрезав ломоть хлеба, Ион идет к двери.
— Может, поднести парню стаканчик? — замечает Калнуснис, кивая ему вслед.
— Слушай, хочешь горло промочить? Как тебя там? — кричит Виксна, опрокидывая очередной стакан.
Вуцан остановился. Глотнул побольше воздуху и говорит:
— Меня зовут Ионом Вуцаном.
— Ну, иди сюда, Ян! Чего там, такой же человек, как и все... На-ка тяпни! — добродушно бурчит Малынь, наполняя стакан.
Ион за весь день ничего не пил. Жажда мучит его. Взял протянутый стакан и чуть не бегом бросается поить лошадей.
Но вот лошади накормлены, напоены, да и сами хозяева подзаправились. Солнце уже скрылось за лесами, Виксна, еще больше захмелевший, швыряет на стол бумажник.
ri— Или у настоящих-то хозяев денег мало? Гляди, корчмарь, гляди и ты, неоперившийся хозяйчик, разве ж это не сотенные? Раз, два... четыре, пять... Ставь, корчмарь, дюжину на стол!
— Спрячь лучше деньги в карман!.. Не дело ты затеял, Виксна! Ну выпил, и будет, — с напускной строгостью выговаривает ему Калнуснис, а сам вроде бы собрался уходить.
— Чего? Это ты там вякаешь, Калнуснис? Учить меня вздумал? Ты что, нянька мне? Вот как кину сейчас на стол сотенные и буду пить всю неделю — из-за стола не встану! Верно я говорю, корчмарь, или нет? Хочу послушать, что скажет корчмарь! Я хочу, чтоб корчмарь высказался!
— Верно! Все верно!
— Ну так и ставь без разговоров ящик на стол. Пока все твои запасы не выпьем — до тех пор ни с места! — И Виксна локтем смахивает со стола бутылки. Пиво, пенясь, течет по земляному полу.
Время от времени Вуцан приоткроет дверь, заглянет внутрь, опять закроет. Там все то же — Виксна расплескивает пиво по столу, по полу, льет себе на штанины...
Лошади совсем ошалели от оводов и мух, лягаются, рвутся из упряжи. Пора бы и ехать, да хозяева что-то волынят.
«А, какое мне дело! — думает Вуцан, присев на лестницу. — Пусть себе хлещут, пусть морят лошадей!» — И, словно желая сорвать скопившуюся злость, с сердцем сплевывает.
Ты бросай, бросай на ветер Денежки отцовские!
В корчме теперь звучит уж не только хозяйский бас, все трое поют.
«Да они поди только во вкус вошли!» — про себя усмехается Ион, прикидывая, что придется, видно, здесь заночевать.
— Ион! Слышь, Ион! — раздается крик на всю корчму, даже стекла в рамах звенят.
— Пойти или не стоит? — рассуждает Вуцан. Потом нехотя встает. Ладно, зайдет, посмотрит, что там такое.
— Пей, Ион! — орет Виксна, о край стола откупоривая бутылку.
— Не хочу, хозяин!
— Пей. раз хозяин велит! — Виксна даже каблуком притопнул, пиво брызжет во все стороны.
— Вы меня работать, а не пить нанимали! — отвечает Ион.
— Пей, говорят тебе, голь перекатная!
Виксна подошел к нему, пошатываясь, чуть ли не силой собирается напоить работника.
— Вы пьяны, хозяин! — Кровь бросилась в лицо Иону, он едва себя сдерживает.
— Не горячись, Рейнис! Не горячись! — вступился Калнуснис. Он уже придумал, как буяна из корчмы выманить. — Человек не скотина, не годится его через силу поить. А вот лошадок мзжно пивом напоить.
— Давай лошадей напоим! Здорово придумал! Что мне, жаль для них ящик выставить!
Виксне предложение пришлось по душе.
И долго еще трое хозяев поили пивом лошадей из бутылок. Наконец с помощью Иона кое-как удалось уложить Виксну в фуру, прикрыли сверху попоной, и застоявшиеся лошади весело покатили...
Домой гуляки явились поздно. Первым доехал Ма-лынь. У того хутор верст на двенадцать ближе. Последним добрался Рейнис Виксна — его дом в полверсты от Калнусниса.
Домочадцы, на сенокосе за день намаявшись, спят без задних ног. но вот залаяли собаки. «Какого рожна еще брешут», — дивится работник Густ Целм, протирая спросонья глаза. Хозяина вроде бы еще домой не ждут. Да и с чего б тогда лаять собакам? Но хозяйский гнедой мерин стоит перед конюшней, незнакомый верзила топчется у фуры, а самого хозяина что-то не видать.
— Приятель, чей это дом? — спрашивает Ион, выходя навстречу Густу. — Конь встал и ни с места.
— Дом-то наш! А тебе чего?
Густ опять принимается протирать глаза; конь и фура — все хозяйское, но кто ж этот парень?
— Я вам хозяина привез, если только дом не перепутал. Да уж. верно, лошадь знает свой дом.
— Хозяина?.. Неужто помер? Так я сейчас хозяйку кликну!
— Нет, погоди! Просто пьян в дымину! А я к нему в работники нанялся. — Вуцан приветливо протягивает руку.— Здорово, приятель! Значит, вместе нам работать!
Совместными силами Рейниса Виксну перетащили в хозяйскую половину, потом работники снова вышли во двор. Густ Целм отвел Вуцана на сеновал с остатками прошлогоднего сена. Покружил еще по двору, лошадей зашел проведал, накинул скобу на дверь конюшни и обратно на остывшую постель...
И собаки наконец угомонились. Забрались в самую гущу сирени, свернулись в клубок и дремлют, лишь изредка приподнимут морду — послушают, понюхают...
Ион, зарывшись в сено, думал о новой работе, об ушедших днях революционной свободы, о верховьях Даугавы, но мало-помалу мысли его обрываются...
Разбудил его луч солнца, сквозь щель в крыше упавший на глаза... Часов у Иона нет. Да и куда ему торопиться? Перевернулся на другой бок, решил спать, пока не разбудят.
И опять проснулся. Солнце уже высоко. Про Иона, видно, забыли. Ну и пусть! Не самому ж ему искать работы. Он тут никого и ничего не знает. Пьянчуга-хозяин, проспавшись, может, и не захочет его признавать...
— Эй, там на сеновале! Спускайся вниз, хозяин зовет! — кто-то кричит басовитым голосом, поднявшись до середины лестницы. Для вящей важности раз-другой постучал о перекладину и полез обратно. Вспомнили наконец!
Отворив дверь дома, Вуцан рот раскрыл от удивления: перед ним при всех своих регалиях стоит блюститель общественного порядка и, направив на него револьвер кричит:
— Руки вверх!
Ион поднял руки, глаза вытаращил, даже назад попятился, и все глядит в недоумении то на одного, то на другого — на хозяина, Густа Целма, незнакомую женщину. Что за шутки?
После того как полицейский велел обыскать его карманы, продолжая потрясать револьвером перед носом Иона, тут уж он сообразил, что это не шутки.
Густ Целм, которому было велено вывернуть его карманы, выкладывает на стол добытые трофеи: спичечный коробок, свечной огарок, две-три щепотки табака и огрызок карандаша....