Джо выпустил Кимми из рук неохотно. Ангел. Так она выглядела, когда он положил ее обратно в кроватку и укрыл одеялом. Ему нужно поскорее убраться отсюда, подальше от этих детей! Если бы он не был осмотрителен… если бы он не был осторожен… Надо сбежать от этих детей, отправить Чинну из Данмовина и вернуться в Лос-Анджелес — к жизни, которой он жил все эти годы. Вот и все, что нужно сделать. Вроде легко…

Все, что нужно сейчас, — это пройти мимо Чинны в коридор, лечь в свою постель и заснуть, а утром все снова станет на свои места. Он должен справиться с этим наваждением.

Закрывая дверь, Джо повернулся и понял, почему этот сценарий не сработает так эффективно, как он планировал. Чинна стояла между ним и его комнатой, ее волосы спускались по плечам золотой дымкой, свет, падавший сзади, вырисовывал изящные изгибы ее тела. Джо судорожно вздохнул и приказал себе сопротивляться.

— Пора спать, — сказал он, начиная продвигаться мимо нее, — а завтра мы обсудим ваши дальнейшие действия.

— Обсуждения не требуется, — сказала Чинна. — Мы с детьми переезжаем в снятый дом. Вам больше не нужно волноваться за нас.

— Вы не можете остаться здесь, в Данмовине, — серьезно сказал он. — Это безумие. У вас ничего не получится!

Она лишь вздохнула, покачав головой.

— Может, хотите поехать со мной в Лос-Анджелес? — Джо был потрясен, услышав собственный голос. — Там много работы последнее время и… — Что он говорит? Он что, спятил? И все же он не мог остановиться. — И я бы мог помочь вам найти место для жилья и работу с хорошим детским садом.

Но Чинна не проглотила эту наживку.

— Нет, — твердо сказала она. — В Лос-Анджелесе у меня будут те же самые проблемы, что и в Чикаго. Для нас самое лучшее место здесь, на Аляске.

— Чинна, — пробормотал он; способность сопротивляться покинула его, и он отрывисто произнес: — Вам лучше уйти. Сейчас вам лучше…

— Если вы приведете мне убедительную причину, — мягко сказала она, не сводя с него глаз, — я пойду спать и оставлю вас одного. Но если никакой причины нет…

Он схватил ее запястье и сильно сжал его.

— Вы приехали, чтобы стать женой моего брата, — сказал он хриплым голосом. — Это недостаточная причина?

— Я не знаю вашего брата, — прошептала она. — Но я знаю вас.

И, заглянув в ее глаза, он молча сдался. Она подалась вперед, прижала ладонь к его щеке и поцеловала в губы, а его руки медленно обвились вокруг нее, крепко обнимая, пока он с наслаждением вдыхал ее тепло. Джо закрыл глаза и всецело отдался чувствам.

Он отнес ее в постель, в ту постель, в которой спал все свое детство и юность, в которой мечтал о девушках и о том, как сбежит с Аляски. То, что он принес Чинну сюда, было символично, это каким-то образом замыкало некий круг стремлений и ценностей.

Ее тело… Он никогда не видел ничего более красивого, более роскошного, более желанного. Он позволил своему взгляду проследовать по длинной линии ее ноги, округлой спелости ее груди с крепким темным кончиком, изгибу плеча, а затем повторил свое путешествие рукой. Но тут дыхание у него перехватило, и пришлось сдерживать себя, чтобы не испортить дело.

Он уже не помнил, испытывал ли когда-нибудь такую страсть, — наверное, только в юности, когда секс был для него чем-то особенным. Он погрузил свои губы в ее мягкую кожу и начал таять вместе с ней, его руки продолжали блуждать по ее телу, и он опустился на нее, увлекая ритмичным скольжением бедер.

Занятия любовью всегда были приятны, но не особенно необходимы для Чинны. Теперь же все было по-другому. Ее плоть, казалось, горела, ее бедра начали активно двигаться, и неожиданно она захотела этого мужчину так, как тонущий человек — воздуха.

Он взял ее довольно властно. И она приняла его превосходство. Она жаждала сделать его своим, и на мгновение, только на мгновение, когда они поднимались по спирали выше и выше к солнцу, показалось, что это правда.

Я люблю тебя, подумала она, когда их тела прильнули друг к другу в последнем толчке. Она любила его так, как никогда не любила Кевина, хотя Кевину принадлежало все ее сердце.

Но это… это было нечто большее. Она любила его с отчаянным чувством единения, не изведанным ею с Кевином.

Джо протянул руку и погрузил в ее волосы, лаская ее, но глаза не излучали той любви, в которой она в данный момент нуждалась. Наклонившись, Чинна поцеловала его плечо, грудь, живот, как будто ее поцелуи как-то могли заставить его чувствовать то же самое. Он притянул ее к своему лицу, но улыбка была горькой.

— Чинна, я не могу обещать тебе ничего! Ты понимаешь это?

— Шшш. — Она приложила палец к его губам. — Молчи. Если у нас есть только сегодняшняя ночь, я хочу взять от нее все. — И поцеловала его в губы. — Поговорим завтра, — прошептала она. — Впереди долгая ночь.

Джо засмеялся и потянулся к ней, и мгновение они боролись, подводя друг друга ближе и ближе к моменту наивысшего наслаждения.

Она проснулась утром в своей постели и потянулась, чувствуя себя прекрасно, сначала даже не вспомнив, почему. Потом улыбка заиграла на ее лице, наполнила счастьем все тело. Джо — замечательный мужчина, а разделенную с ним ночь никто не сможет отнять у нее. Теперь это с ней навсегда.

Кто-то рядом бесцеремонно откашлялся, и все радостные ощущения мгновенно испарились.

— Доброе утро, — сказал мужской голос. — Вы, вероятно, Чинна Синклер?

Она повернулась в кровати, подтягивая одеяло к подбородку, и увидела какого-то заросшего мужчину, сидевшего в кресле возле двери. У него были довольно красивые голубые глаза и приятное лицо. Он выглядел как более молодая и дикая версия Джо. Но чего-то не хватало, и Чинна сразу поняла, чего именно. Взгляд! У Грега был какой-то пустой взгляд, тогда как Джо смотрел тепло и с пониманием.

— Вы, должно быть, Грег?

— Должно быть, — согласился мужчина, кивая. Он выглядел дружелюбно, но настороженно, как большой щенок, у которого неожиданно выросли огромные лапы и который еще не понял, как с ними обращаться. — Извините, что не смог поприветствовать вас, когда вы приехали. Но я оставил дверь открытой.

— Я заметила.

— Скажите, кто эти дети, которые здесь с вами?

— Это мои дети. Я не сказала вам раньше. Но они мои.

Он пожал плечами, очевидно готовый приспособиться к чему угодно.

— Это классно! Я всегда хотел детей. А сейчас они могут достаться мне даже без труда. — Грег усмехнулся. — Похоже на приобретение уже выдрессированной собаки.

— Похоже, — эхом повторила Чинна.

— Да, с детьми будет весело, — продолжал он, засияв. — Я научу их ездить на лошади, ловить рыбу и охотиться. А вы можете сидеть дома и готовить еду.

Чинна по-прежнему оторопело разглядывала его, пытаясь проснуться и заодно гадая, сколько ему может быть лет. В письме Грег сообщил о тридцати годах, но вел себя как не знающий, что делать с жизнью, восемнадцатилетний оболтус.

— Вы уверены, что вам нужна именно жена? — Она уже не заботилась о тоне вопроса. — Звучит так, как будто вам нужна мать и пара братьев.

— О, нет! — уверенно ответил он. — У меня уже есть мать. Она в Анкоридже. Я хотел жену, потому что… ну… — Он покраснел на мгновение. — Здесь больше нет девушек, кроме Нэнси, а она мне отказала.

— Я понимаю. — Похоже, эта Нэнси толковая девушка. Только сумасшедшая выйдет замуж за этого чудака.

Чинна уже собиралась попросить его уйти, как в дверях появился Джо.

— Эй, — дружелюбно окликнул его Грег. — Привет! Я наконец появился.

Джо переводил взгляд с брата на Чинну и обратно, не говоря ни слова. Она попыталась заглянуть ему в глаза, но взгляд Джо ничего не выражал. Резко повернувшись, он покинул комнату.

— Мой старший брат, — объяснил Грег, кивая в сторону двери. — Он хороший парень, когда в нормальном настроении. — И усмехнулся. — Только я не видел его в нормальном настроении с тех пор, как родился.

И Чинна расхохоталась. Грег и Джо, какой контраст! Но они явно братья, во всем заметны общие черты.