Теперь голова раскалывалась так, словно ею не один час играли в баскетбол.

Очень скоро случилось и совсем ужасное. Через распахнутую дверь к нему ворвались звуки детской песни. Очевидно, дети нашли стерео и включили одну из своих записей. Джо закрыл голову подушкой, но это не помогло. Детские голоса, казалось, звучали все громче и громче. Само собой, это была песня о китах. Он стиснул зубы, дотерпел до конца и только тогда вздохнул с облегчением.

Но его радость длилась недолго. Они нашли клавишу перемотки. Песня о маленьких китах зазвучала снова, уже громче. Этого уж точно не вынести! Сексуальный голос Чинны, напевающий детские песни, — это одно. Хор бурундуков, пищащих о китах, — совсем другое. Если он послушает еще хоть несколько минут, то, несомненно, сойдет с ума.

Его затуманенный мозг попытался разобраться в ситуации. Если бы он смог закрыть дверь, это, пожалуй, помогло бы, но не хотелось вылезать из кровати. Если он со всего размаху запустит в дверь лишней подушкой, то дверь ударится о стену, оттолкнется от нее и сама закроется. Да, это отличная идея! Полулежа, Джо схватил подушку и со всей силы запустил ею в дверь. Пока она была в воздухе, двигаясь, как при замедленной съемке, в проеме появилась Чинна, как раз вовремя, чтобы получить удар в лицо.

Все произошло на удивление медленно. Джо успел проследить за полетом подушки, за тем, как в комнату заглянула Чинна, намеревавшаяся что-то сказать ему именно в тот момент, когда подушка ударила ее.

Джо, извергая поток проклятий, соскочил с кровати и побежал к ней, придерживая на ходу мешковатые пижамные штаны.

— Вы в порядке? Господи, извините меня, я не хотел. Я целился не в вас.

Ошеломленная и слегка взъерошенная, Чинна стояла с подушкой в руках и разглядывала его.

— Тогда в кого? — спросила она скорее с интересом, чем с раздражением. — В моих детей?

— Я… нет, я хочу сказать… Моя дверь. Я пытался…

— Ваша дверь?.. — повторила она, взглянув на нее, затем искоса посмотрев на него. — Понимаю.

— Нет, вы совсем не понимаете. Я целился в дверь, чтобы она ударилась о стену и потом…

— Грег, вам не нужно ничего объяснять. Это ваш дом. Вы можете бросать подушки в людей, если хотите.

Он начал что-то говорить в свое оправдание, пока не заметил, что ее глаза хитро сверкают, и не понял, что она дразнит его.

Джо покачал головой и, усмехнувшись, протянул руку за своей собственностью.

— Спасибо, что поймали мою подушку, — сказал он ей, притворяясь сварливым. — Я возвращаюсь в кровать.

— О нет, вы не возвращаетесь, — возразила она, прижимая подушку к груди. — Уже поздно, и вам пора вставать. Я жду вас несколько часов.

Их глаза встретились, и оба тотчас вспомнили о поцелуе прошедшей ночью. Чинна первая отвела взгляд, зато Джо первый заговорил:

— Я почти не спал вчера ночью. Мне надо наверстать упущенное. Еще одного часа, думаю, хватит.

— Еще один час! Тогда уже будет пора снова ложиться спать!..

— Отлично. Значит, мне вообще не придется вставать.

Она закатила глаза и взглянула на свои наручные часы.

— Ладно. Даем вам ровно один час.

Он снова потянулся за подушкой, но она проигнорировала его протянутую руку. Войдя в его комнату, Чинна направилась к изголовью кровати и сама положила подушку, предварительно взбив ее. И тут ее взгляд упал на пустую бутылку из-под виски, валявшуюся возле кровати. Выражение ее лица изменилось. Она посмотрела на его налитые кровью глаза, снова взглянула на бутылку и сжала губы.

— Так сколько вы пьете? — спросила она сдержанно, и он вспомнил, что в каталоге было предупреждение: алкоголики могут не обращаться по ее объявлению. Что-то подсказало ему, что какой-то мужчина в ее жизни — возможно, даже отец этих детей — был алкоголиком.

Какая неожиданная удача! Теперь все, что ему нужно сделать, — это сказать, что он пьяница, и она исчезнет отсюда со скоростью звука! Именно это было сейчас написано на ее лице. Только одна маленькая ложь и…

— На самом деле я вообще не пью… — К своему ужасу, он услышал, как голос помимо его воли говорит правду. — Вчера ночью был особый случай. Мне нужно было обдумать несколько вопросов, и я увлекся, а так как я не привык к алкоголю…

Мгновение она продолжала критически его изучать, после чего, словно удовлетворившись осмотром и полученным объяснением, медленно кивнула, хоть в ее глазах и появилась настороженность, которой раньше не было.

— Хорошо.

Джо почему-то почувствовал облегчение. Что с ним такое произошло? Он же не хотел ей нравиться!

— Эй, не забудьте! — быстро сказал он ей вслед. — Вы уезжаете сегодня.

Это заявление ничуть не смутило Чинну. Она оглядела комнату и состроила недовольную гримасу.

— Знаете, если вы действительно уверены, что я не нужна вам как жена, то вам не мешало бы подумать о том, чтобы оставить меня в качестве приемной матери, — беззаботно сказала она, направляясь к двери. — Судя по тому состоянию, в котором находится жилище, вам нужна хоть какая-то женщина.

Плюхнувшись на кровать, Джо закрыл глаза, но заснуть не смог. Влечение, которое Джо испытывал к этой женщине, было просто безумием. Ведь она приехала не только для того, чтобы выйти замуж за его брата, но и привезла двоих детей!

— Я избавлюсь от этого наваждения! Просто сказывается похмелье, — успокоил он себя вслух, поднимаясь с постели. Предательский сон по-прежнему отказывался спасти его от беспокойных дум, поэтому Джо решил, что с таким же успехом сможет встать и как-нибудь пережить этот день.

Натянув джинсы, рубашку и надев ботинки, он прошел в гостиную и направился в кухню, на ходу кивнув детям, игравшим возле стерео.

— Привет, дети, — буркнул он.

Палец Кимми автоматически оказался во рту, но Расти нашел в себе силы ответить.

— Здравствуйте, мистер Кэмден, — сказал он, широко распахнув глаза.

Джо остановился и внимательно взглянул на мальчика, оценив предпринятое им усилие.

— Зови меня Джо, хорошо?

Расти уставился на него в замешательстве, причину которого Джо понял уже на кухне, пока рылся в посудных шкафах. Расти и Кимми последовали за ним и наблюдали за его действиями с порога. Отыскав пачку аспирина, он поднял на них взгляд и увидел, что дети все еще пребывают в состоянии растерянности. Ну, конечно, они же думают, что он Грег! Бедняжки! Расти определенно выглядел смущенным, но Джо не стал ничего объяснять. Его голова раскалывалась от боли. Схватив стакан, он налил себе воды, бросил в нее две таблетки и, наблюдая, с каким бульканьем они растворяются, содрогнулся при мысли о том, что придется выпить эту отраву.

— Что это? — поинтересовался Расти, взбираясь на стул, чтобы рассмотреть поближе.

Джо поднял стакан и посмотрел на пузыри.

— Это волшебный напиток. Он уменьшит мою голову и успокоит желудок.

Зажмурившись и скривившись, Джо выпил лекарство. В ожидании облегчения он так и остался стоять неподвижно. Довольно скоро ему действительно стало лучше. Опустив глаза, Джо обнаружил, что оба ребенка не отрываясь смотрят на его голову. На мгновение он разозлился, затем вспомнил свои же слова. Они ждут, когда она уменьшится!

Господи, как бы подоходчивее объяснить им? Но ничего толкового не приходило ему в голову, и Джо только пожал плечами. Оставив стакан и таблетки на столе, он повернулся и направился в ванную. Теперь ему надо умыться и побриться. Может, тогда он снова почувствует себя человеком.

Тем временем на кухне Расти взял пустой стакан, поставил на стол рядом с раковиной, подвинул стул так, чтобы было удобнее добраться до крана.

Кимми серьезно наблюдала за братом, потом вынула палец изо рта, произведя звук, аналогичный издаваемому при вытаскивании пробки из бутылки, и поинтересовалась:

— Ты собираешься сделать себе маленькую голову?

Расти покачал головой, увлеченный своим делом.

— Нет. Это не подействовало. Разве ты не видела? Его голова осталась такой же.

Кимми молча обдумывала слова брата, пока тот открывал кран и наполнял стакан. Затем он спрыгнул, взял горсть таблеток со стола и направился обратно к стакану.