French Cancan

Французский канкан

1955 — Франция (97 мин)

· Произв. Franco London Films, Jolly Films

· Реж. ЖАН РЕНУАР

· Сцен. Жан Ренуар по сюжету Андре-Поля Антуана

· Опер. Мишель Кельбер (Technicolor)

· Муз. Жорж Ван Пари

· В ролях Жан Габен (Данглар), Мария Феликс (Прекрасная Аббатиса), Франсуаз Арнуль (Нини), Жан-Роже Коссимон (барон Вальтер), Джанни Эспозито (князь Александр), Филипп Клэй (Казимир), Мишель Пикколи (Валоргей), Анна Амендола (Эстер Жорж), Дора Долл (Телка), Жак Жуанно (Бидон), Жан Паредес (Кудрие), Жан-Марк Теннберг (Сават), Эдит Пиаф (Эжени Бюффе), Паташу (Иветт Гильбер).

Париж, конец XIX в. Данглар управляет роскошным кабаре под названием «Китайская Ширма», главная звезда которого — его любовница Прекрасная Аббатиса. В Нини, прачке с Монмартра, помолвленной с булочником, Данглар обнаруживает неожиданные способности танцовщицы. Он видит в ней потенциал, который поможет ему осуществить давнюю мечту: возглавить популярное заведение, принимающее в своих стенах не несколько десятков клиентов, а сотни и даже тысячи. Он выкупает «Белую Королеву» и строит на ее месте «Мулен-Руж», где собирается возродить старинный канкан под новым и более заманчивым названием «французский канкан». Нини вместе с несколькими десятками девушек посещает интенсивные занятия по танцам. Внимание, которое Данглар уделяет Нини, порождает ненависть в душе Прекрасной Аббатисы. Во время визита министра на стройплощадку она затевает потасовку с Нини. Данглар пытается их растащить и падает в яму. Из-за перелома он обездвижен на 40 дней. Прекрасная Аббатиса, не только вспыльчивая, но и мстительная, за это время готовит месть: ее «серьезный любовник», заказчик Данглара, выходит из дела, и Данглар, будучи не в состоянии расплатиться по векселям, встав на ноги, лишается своего владения. Однако молодой заграничный князь, безумно влюбленный в Нини, дает деньги на продолжение работ. Неутомимая Прекрасная Аббатиса намекает ему что Нини стала любовницей Данглара, и князь хочет застрелиться, однако остается жив. Перед отъездом в родную страну он вручает Данглару права на владение участком. «Мулен-Руж» триумфально открывает 1-й сезон с полным комплектом из 82 танцовщиц канкана. Чтобы утвердиться в мире развлечений, Нини вынуждена навсегда расстаться со своим женихом. А Данглар, отказавшийся поклясться ей в верности (поскольку верность не согласуется ни с его природой, ни с родом занятий), продолжает искать новые таланты.

♦ После 15 лет скитаний Ренуар возвращается снимать во Францию. «Французский канкан, — пишет он в журнале „Cahiers du cinéma“, № 78, ― олицетворял для меня большое желание снять фильм, очень французский по духу, который бы смог легко и удобно наладить контакт, протянуть приятный на вид мостик между мною и французской публикой». Он получает проект, предназначенный для Ива Аллегре, и переписывает его в одиночку и целиком. В этот «простой» фильм без видимых амбиций, вдохновленный истинными событиями из жизни создателя «Мулен-Руж», тем не менее, вложена немалая часть философии и стиля Ренуара. Ренуар снова описывает некий клан, живописный, разнообразный и очень цельный мир, который не обособляется в тайное общество, однако, подобно различным социальным классам в Великой иллюзии, La grande illusion*, живет по своим правилам и в своих границах. Князь и булочник, представители 2 разных полюсов общества, обожгутся об этот мир, на собственной шкуре и к большой своей горечи ощутив, что не являются его частью («В джунглях животные собираются в семьи, в кланы и не смешиваются под угрозой смерти. Я сунул нос, куда не следовало», — говорит князь после неудачного самоубийства). Клан, описанный в этом фильме — это не Театр с большой буквы, как в Золотой карете, Le саrrosse d'or*; это мир развлечений в самой популярной и самой скромной форме: мюзик-холлы, кафешантаны, кабаре и все, что несколько десятилетий спустя назовут «варьете». Ренуара больше всего интересуют не актеры, а режиссер спектакля, постановщик, серый кардинал праздника. Это говорит о том, насколько фильм ему близок. Цвета — чувственные, яркие и изменчивые, отдавая должное импрессионизму, воссоздают мир, уже давно ушедший в прошлое и живущий только в воспоминаниях. При этом слащавость отсутствует полностью, поскольку жестокость соседствует с ностальгией, сопровождая ее повсюду, словно тень. Работа с актерами — отдельное чудо, характерное для режиссерского стиля Ренуара; в каждом персонаже — и этим Ренуар проявляет в себе моралиста — видна марионетка, как бы они ни пытались скрыть свою суть яркими эмоциями. И, наконец, движение, священное движение, каким бы неистовым оно ни было, создается, как у Джона Форда, путем грамотного сочетания статичных планов. Камера, словно из стеснения, старается двигаться как можно меньше, зато всегда осознанно, и всегда украдкой. В последних фильмах Ренуара движение идет от тела, от чувств, а не от техники.

Frenchman's Creek

Французова бухта

1944 — CШA (110 мин)

· Произв. PAR (Б. Дж. Де Силва)

· Реж. МИТЧЕЛЛ ЛАЙСЕН

· Сцен. Тэлбот Дженнингз по одноименному роману Дафны Дю Морье

· Опер. Джордж Барнз, Чарлз Лэнг (Technicolor)

· Муз. Виктор Янг

· В ролях Джоан Фонтэйн (Дона Сент-Коламб), Артуро де Кордова (Жан-Бенуа Обри), Бэзил Ратбоун (лорд Рокингем), Найджел Брюс (лорд Годолфин), Сесил Келлауэй (Уильям), Ралф Форбз (Гарри Сент-Коламб), Херолд Рэмонд (Эдмонд).

Лондон, 1668 г. Леди Дона Сент-Коламб больше не в силах выносить светские условности столичной жизни и в особенности — общество лорда Рокингема, которое ей постоянно навязывает муж. Вместе с детьми она уезжает в свою резиденцию в Навроне, на берегу моря. Говорят, будто в этих краях орудуют пираты, но Дона не принимает угрозу всерьез. Однако Дона попадает к людям французского пирата Обри, чей корабль бросил якорь в соседней бухте. Она понимает, что Обри завел привычку в ее отсутствие жить в особняке. Она ничуть на него не в обиде, поскольку сразу же очарована его аристократическими манерами и непринужденным образом жизни. Он же, со своей стороны, заявляет, что давно влюблен в ее портрет, висящий в спальне. Она просит Обри взять ее с собой в рейд. Пираты захватывают корабль, принадлежащий родственнику ее соседа лорда Годолфина.

Муж Доны, лорд Рокингем и все местные благородные мужи собираются на ужин в Навроне, чтобы подготовить ответный удар, но там их грабят пираты. Узнав о связи между Доной и пиратом, Рокингем надеется шантажом добиться милостей от молодой женщины. Когда Рокингем понимает, что это бесполезно, он пытается ее задушить. Леди Дона, защищаясь, бьет его кинжалом и толкает с лестницы. Рокингем разбивается насмерть.

Обри не успевает добраться до корабля и попадает в руки преследователей. Дона помогает ему бежать, но в последний момент не решается отправиться с ним, поскольку для этого ей пришлось бы бросить детей.

♦ Все необычно в этом крайне утонченном фильме, который, как говорят, после неоднократных превышений бюджета и съемок, растянувшихся на 104 дня, стал самой дорогой кинокартиной на тот момент. От сюжета ждешь приключенческих коллизий, однако фильм превращается в волшебную фантазию Лайсена, построенную на образах главных героев, чем-то похожих на самого режиссера. В самом деле, и пират, и леди — эстеты, бегущие от обыденности в мир блеска, игры, развлечений и свободы. Многословные и литературные диалоги хорошо отражают трезвый взгляд персонажей — и автора — на поиски идеала, который, разумеется, недостижим.

У Лайсена, только что закончившего Даму в потемках, Lady in the Dark*, было мало времени на подготовку к съемкам. Он занимался в основном декорациями, костюмами и реквизитом, необычно роскошными для американского кино. Ему пришлось сохранить всю запутанность и медлительность первоначального сценария и согласиться на работу с достаточно необычным дуэтом звезд вместо пары, которую хотел снимать сам (Рея Милленда и Клодетт Кольбер). В итоге все эти навязанные условия пошли на пользу фильму, особым украшением которого стала операторская работа в формате «Technicolor», выполненная с большим вкусом и пластичностью; редким операторам удавалось сравниться с нею (особенного внимания достойны великолепные планы пиратского корабля, плывущего в тумане под пение матросов). Наконец, стоит уважить публику тех лет и напомнить, что этот эстетский фильм, не вписывающийся в привычные правила и необычный по манере изложения, стал при выходе на экраны одним из крупнейших коммерческих успехов года.