Он слегка вздохнул.

— Изабель…

— А теперь скажи мне, что ты видел, — потребовала она, и ее глаза блестели, как будто от слез.

Саймон оперся руками о каменный пол пещеры.

— Я видел, что я был знаменитым, рок-звездой, — сказал он медленно. — Я был богат, моя семья была вместе, и я был с Клэри. Она была моей девушкой, — он почувствовал, как Изабель напряглась, почувствовал, как она начала слезать с него, и удержал ее руками. — Изабель, послушай. Послушай. Она была моей девушкой, а потом, когда она пришла, чтобы сказать мне, что любит меня, я сказал: «Я тоже тебя люблю, Изабель».

Она уставилась на него.

— Изабель, — сказал он. — Это вырвало меня из видения, когда я произнес твое имя. Потому что я знал, что видение было неправильным. Это было не то, чего я действительно желал.

— Почему ты говоришь мне, что любишь меня только тогда, когда пьян или спишь? — спросила она.

— У меня привычка выбирать неподходящий момент, — ответил Саймон. — Но это не значит, что я подразумеваю что-то другое под этими словами. Есть вещи, которых мы желаем, даже не смотря на наши мысли и чувства. Есть вещи, которых наши души желают, а моя желает тебя.

Он почувствовал, как она выдохнула.

— Скажи это, — сказала она. — Скажи, раз уж ты трезвый.

— Я люблю тебя, — произнес он. — Я не хочу, чтобы ты сказала это в ответ, если не чувствуешь, но я люблю тебя.

Она откинулась назад над ним, и прижала подушечки пальцев к его губам.

— Я чувствую это.

Он приподнялся на локтях, когда она наклонилась, и их губы встретились. Они целовались, долгим и мягким поцелуем, который был сладким и нежным, а затем Изабель немного отстранилась. Ее дыхание было прерывистым, и Саймон сказал:

— Так мы ОСО сейчас?

Изабель пожала плечами.

— Я понятия не имею, что это значит.

Саймон старался скрыть то, что он был чрезмерно доволен этим.

— Неужели мы официально встречаемся? Есть ли ритуал у сумеречных охотников? Должен ли я изменить свой статус в фейсбуке с «все сложно» на «в отношениях»?

Изабель восхитительно сморщила носик.

— У тебя есть книга, которая одновременно еще и лицо?

Саймон рассмеялся, и Изабель вновь наклонилась и поцеловала его. На этот раз он потянул ее вниз, и они обернулись вокруг друг друга, запутавшись в одеялах, целуясь и перешептываясь. Он потерял себя в удовольствии от вкуса ее рта, изгиба ее бедра под рукой, и теплой кожи ее спины. Он забыл, что они были в мире демонов, что они собираются в бой на следующий день, что они мог не вернуться домой: все исчезло, и была только Изабель.

— ПОЧЕМУ ЭТО ДО СИХ ПОР ПРОИСХОДИТ? — прогремел звук бьющегося стекла, и они оба сели, чтобы увидеть Алека, уставившегося на них. Он уронил пустую бутылку вина, которую нес, и по всем полу пещеры были осколки стекла. — Почему вы не можете пойти в другое место, чтобы делать эти ужасные вещи?! Мои глаза!

— Это царство демонов, Алек, — ответила Изабель. — Нам некуда идти.

— И ты сказал, что я должен приглядывать за ней… — начал Саймон, но затем понял, что не разговор не будет продуктивным, и заткнулся.

Алек плюхнулся на пол на противоположной стороне огня и посмотрел на них обоих.

— А где Джейс и Клэри?

— Ах, — произнес Саймон осторожно. — Кто бы знал?

— Натуралы, — заявил Алек. — Почему они не могут контролировать себя?

— Это загадка, — согласился Саймон, и снова лег спать.

Джиа Пенхаллоу сидела за столом в своем кабинете. Это было такой редкостью, что она не могла не задаться вопросом, нахмурился бы Консул, увидев, как непочтительно она сидела за древним столом, но она была одна в комнате, и устала так, что не было слов, чтобы описать ее усталость.

В руках она держала записку, что пришла из Нью-Йорка: сообщение от мага, достаточно сильного, чтобы обойти своих коллег по городу. Она узнала почерк Катарины Лосс, но слова ей не принадлежали.

Консул Пенхаллоу,

Это Майя Робертс, временный лидер стаи Нью-Йорка. Мы понимаем, что вы делаете все возможное, чтобы вернуть нашего Люка Луки и других заключенных. Мы ценим это. В знак нашей доброй воли, я хочу передать вам послание. Себастьян и его силы будут атаковать Аликанте завтра вечером. Пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы быть готовыми. Если бы мы только могли быть там, сражаясь на вашей стороне, но я осознаю, что это не возможно. Иногда мы можем только предупредить, ждать и надеяться.

Помните, что Конклав и Совет, сумеречные охотники и нежить, вместе — это свет мира.

С надеждой,

Майя Робертс.

С надеждой. Джиа снова сложила письмо и сунула его в карман. Она думала о городе, который раскинулся под ночным небом, бледно серебряных башнях демонов, которые скоро обагрятся красным. Она думала о ее муже и дочери. Она думала, о коробках и ящиках, которые прибыли от Терезы Грей не так давно, и появились они на площади Ангелов, а на каждой коробке была печать с символом Спирального Лабиринта. Она почувствовала, как в ее сердце зашевелился страх, но и отчасти облегчение, что, наконец, придет время и с ожиданием будет покончено, наконец, у них будет шанс. Она знала, что сумеречные охотники Аликанте будут бороться до последнего: с рвением, с храбростью, упорством, с удвоенной силой, с гордостью.

С надеждой.

21

Ключи смерти и ада

— Боже, моя голова, — проговорил Алек, когда они с Джейсом опустились на колени возле хребта скалы, венчавшего вершины серого покрытого щебнем холма. Скала их скрывала, и из-за нее с помощью руны Дальнозоркости они могли видеть полуразрушенную крепость и толпящихся вокруг нее словно муравьи Темных Сумеречных охотников.

Это было похоже на искаженное зеркало Холма Гарда в Аликанте. Строение сверху напоминало им известный Гард, но с огромной стеной вокруг него крепость была огорожена как сад в крытой галерее.

— Может, тебе не нужно было так напиваться прошлым вечером, — сказал Джейс, наклонившись вперед и прищурив глаза. Вдоль всей стены концентрическими кругами располагались Омраченные, плотная группа перед воротами, ведущими внутрь. В стратегических местах наверху и внизу холма стояли небольшие группы. Алек видел, что Джейс подсчитывает количество врагов, рассматривая и отбрасывая стратегии в своей голове.

— А, может, тебе стоит меньше проявлять самодовольство относительно того, что ты сделал вчера, — сказал Алек.

Джейс чуть не упал с хребта.

— Я не проявлял самодовольства. Ну, — поправился он, — не больше, чем обычно.

— Да ладно, — сказал Алек, вытаскивая свое стило. — Я могу читать твое лицо как очень открытую и крайне порнографическую книгу. И очень об этом жалею.

— Так ты хочешь сказать мне, чтобы я закрыл свое лицо? — поинтересовался Джейс.

— Помнишь, когда ты смеялся надо мной из-за того, что я скрывался с Магнусом, и спрашивал, не ударился ли я головой? — спросил Алек, поднеся кончик стило к своему предплечью и начав рисовать иратце. — Это расплата.

Джейс фыркнул и забрал стило у Алека.

— Дай сюда, — сказал он и закончил за него иратце со своими обычными неаккуратными движениями. Алек почувствовал онемение, когда головная боль начала отступать. Джейс снова переключил свое внимание на холм.

— Знаешь, что самое интересное? — сказал он. — Я видел несколько летающих демонов, но они держатся на расстоянии от Мрачного Гарда…

Алек вскинул бровь.

— Мрачного Гарда?

— У тебя есть название получше? — Джейс пожал плечами. — В любом случае они держатся на расстоянии от Мрачного Гарда и холма. Они служат Себастьяну, но, похоже, уважают его пространство.

— Ну, они не могу находиться слишком далеко, — произнес Алек. — До Зала Договоров они добрались довольно быстро, когда ты поднял тревогу.