Черчилль предложил альтернативный план. Пруссия должна быть отделена от Германии. Также южные земли (Бавария. Баден, Вюртемберг, Саксония) должны были стать частью конфедерации Дунайских государств, в которую должны были также войти Австрия, Венгрия и другие Балканские государства. По всей видимости, Черчилль осознавал нереализуемость своей идеи как с Дунайской конфедерацией, так и с довольно искусственным разделением Германии. Скорее всего, он выдвинул свой план, чтобы затянуть дискуссию и не допустить принятия каких-либо определенных решений по германскому вопросу. Когда Черчилль поинтересовался у Сталина, как ему нравится идея с Дунайской федерацией, Сталин заявил, что все немцы одинаковы и дрались как дьяволы и ему пришелся по душе план президента, поскольку есть вероятность, что с его помощью удастся ослабить Германию. Он особо подчеркнул, что категорически против объединения даже части Германии в конфедерацию, поскольку тем самым немцы получат прекрасную возможность для возрождения сильного государства. Рузвельт согласился с утверждением, что все немцы — агрессивные и стойкие воины, но, по его мнению, управлять ими в пределах небольших союзов будет вполне возможно. Черчилль тут удачно подловил своих партнеров. Он возразил, что если Германия будет разделена на небольшие независимые государства и они не войдут ни в какие союзы, то рано или поздно они воссоединятся и бросят вызов своим противникам. На что Сталин ответил: "Нет, Россия не допустит этого". Черчилль воспользовался этой проговоркой и поинтересовался у Сталина, не собирается ли тот разделить всю Европу на небольшие государства, слабые и обособленные. Сталин ответил, что даже не рассматривал такой вопрос, и добавил, что только Германия должна быть разделена, а другие страны нет, "например, Польша станет сильным государством, так же как Франция и Италия…". Тут Черчилль напомнил, что ранее упрекал Францию за слабость и ругал польское правительство в Лондоне за амбициозные представления о том, какое положение Польша могла бы занимать в Европе.

20 декабря 1943 года Черчилль попросил Идена завести с поляками разговор о границах на основе формулы, о которой договорились со Сталиным (линия Одера на западе, линия Керзона на востоке), и посоветовать им принять это предложение. Тем самым польская территория сдвинулась бы на запад на 300–400 миль и она получила бы 150 миль морского побережья. Одна фраза из меморандума, отправленного Черчиллем Идену в качестве руководства, подошла к самой сути спорных вопросов: "Вам следует дать им понять, что, завладев нынешними немецкими территориями до Одера и твердо удерживая их, они окажут услугу Европе: ведь тогда будет создан базис дружественной политики по отношению к России и тесного сотрудничества с Чехословакией".

Герберт Фейс так формулирует главную проблему, которая стояла перед Черчиллем в польском вопросе: "Как запретить Советскому Союзу сделать Польшу своим придатком, не повредив военному сотрудничеству?" И решение всегда принималось в пользу военного сотрудничества.

Возвращаясь в Лондон из Москвы, Бенеш заехал в Марракеш, где восстанавливал силы Черчилль, и рассказал ему о своем пребывании в Москве. В более позднем отчете об этой беседе Бенеш писал: "Его |Черчилля| реакция была бурной. Он считал, что поляки должны принять требования Москвы; что, приехав в Лондон, я должен сначала информировать Идена, а потом Миколайчика, а затем вместе с Иденом уговорить поляков на правах их друга тотчас же принять решение вступить в переговоры с Москвой и согласиться на предложение Сталина".

В послании Рузвельту от 6 января 1944 года Черчилль писал, что собирается, вернувшись в Лондон, сделать все возможное, чтобы заставить польское правительство "… принять территориальные предложения Советского Союза, выработанные в Тегеране, а потом заявить о своей готовности защищать границу, проходящую по Одеру, как бастион от любой агрессин Германии против России, а также всемерно поддержать урегулирование территориальных вопросов. Это будет их долгом перед европейскими державами, которые дважды их спасали".

5 января польское правительство в Лондоне обратилось к полякам, одновременно опубликовав заявление Объединенным Нациям, в основном повторяющее обращение к польскому народу. В этом заявлении утверждалось, что соглашение с Советским Союзом крайне желательно и что в ближайшее время польская власть будет господствовать на освобожденной территории, в связи с чем Советский Союз должен уважать права и интересы Польской Республики и ее граждан. В нем говорилось и о том, что польским подпольщикам 27 октября уже приказано более интенсивно вести борьбу против немцев и избегать каких-либо конфликтов с советскими войсками, входящими в Польшу, и, напротив, сотрудничать с советскими командующими "…в случае возобновления польско-советских отношений".

20 января 1944 года Черчилль заявил Миколайчику: "Британское правительство считает, что Польша должна быть сильной, независимой и свободной". Но добавил: "От линии Керзона до Одера". Он предупредил Миколайчика, что Великобритания и Соединенные Штаты не станут воевать с Советским Союзом из-за польских границ. Черчилль объяснил, что британское и советское правительства гарантируют эти границы, если Польша их примет, но объяснил, что Рузвельт этого сделать не может. Описывая жестокие порядки, которые Красная армия установит в Польше, Миколайчик попросил союзников найти способ ввести в Польшу войска с целью помочь польской администрации на освобожденных территориях и предоставить населению защиту от советских войск. Записку соответствующего содержания Миколайчик передал Черчиллю в конце беседы.

Черчилль пытался убедить Миколайчика изменить состав польского правительства в Лондоне в соответствии с советскими пожеланиями. Но Сталину нужно было не просто польское правительство, дружественное СССР, а польское коммунистическое правительство, полностью зависимое от Советского Союза. Черчиллю, как и Рузвельту, не нравилось, что Сталин стремится к полному доминированию в Восточной Европе, создавая там правительства по собственному произволу и не допуская туда наблюдателей из других стран.

22 января 1944 года, выступая в палате лордов, Черчилль говорил: "Термин "безоговорочная капитуляция" не означает, что немцы как народ будут порабощены или уничтожены. Однако он означает, что в момент капитуляции союзники не будут связаны с ними каким-либо договором или обязательством… Безоговорочная капитуляция означает, что победители получают полную свободу действий. Это не значит, что они имеют право вести себя наподобие варваров или хотят отгородить Германию от остальных наций Европы".

В тот же день Гарриман поздравил Черчилля с благополучным возвращением в Британию из Карфагена, где тот перенес серьезное заболевание, и, кроме того, написал: "Русский медведь много требует, да еще и кусает руки, которые его кормят".

А неделей раньше, 15 января 1944 года, Европейская консультативная комиссия определила примерные границы будущих оккупационных зон в Германии. Советская зона начиналась южнее Любека на Балтике и далее занимала пространство между Одером и Эльбой. Из советской зоны исключался Большой Берлин, который должны были совместно оккупировать войска трех держав. Англии доставалась северо-западная зона, а США — юго-западная. Затем последовали только незначительные изменения в границах. Окончательно границы зон оккупации были оформлены соглашением от 12 сентября 1944 года в рамках Европейской консультативной комиссии в Лондоне. Советская оккупационная зона описывалась так: "Территория Германии (включая провинцию Восточная Пруссия), расположенная к востоку от линии, проходящей от пункта на берегу Любекского залива, где сходятся границы Шлезвиг-Гольштейна и Мекленбурга, по западной границе Мекленбурга до границы провинции Ганновер, затем по восточной границе Ганновера до границы Брауншвейга, затем по западной границе прусской провинции Саксония до западной границы Ангальт, далее по западной границе Ангальт, затем по западной границе прусской провинции Саксония и западной границе Тюрингии до пересечения ее с баварской границей и далее на восток по северной границе Баварии до чехословацкой границы 1937 года, занимается вооруженными силами СССР, за исключением района Берлина, для которого… предусматривается особый порядок оккупации".