Уилл не спешил, давая Абигайль возможность идти так быстро, насколько хватало сил. Пол торопился вперед по коридору, как будто знал, куда им идти.
— Это не займет много времени, — негромко сказал Уилл, обращаясь к Абигайль.
Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и ее воспаленные глаза снова наполнились слезами.
— Я не знаю, что делать.
— Мы отвезем вас домой, как только…
— Я хочу сделать заявление! — заявил Пол. В тесном коридоре его громогласность неприятно резала слух. — И вы меня не остановите!
Уилл попытался погасить разгорающийся в душе гнев, но его выводил из себя самодовольный снобизм Пола.
— Что именно вы хотите сказать?
— Я собираюсь предложить дополнительное вознаграждение.
Уилл задохнулся, как от удара в солнечное сплетение.
— Дополнительное вознаграждение за что?
— Я скажу похитителю, что мы удвоим вознаграждение, если он вернет Эмму целой и невредимой.
— Эти вопросы так не…
— Я поговорю с твоим боссом, — перебил его Пол, нажимая кнопку вызова лифта мгновением раньше, чем двери открылись. — У меня нет времени на бесполезный треп!
Из древнего лифта вышла группа полицейских. Они узнали супругов Кампано и, постаравшись как можно скорее освободить кабину, остановились на почтительном расстоянии.
Пол вошел в лифт. Уилл положил руку на спину Абигайль, осторожно понуждая ее сделать шаг вперед. Он ввел свой код на грязной кнопочной консоли и нажал на кнопку третьего этажа. Что-то заурчало, двери со скрипом закрылись, и кабина, дернувшись, медленно поползла вверх.
Накануне вечером Уилл в числе прочих вопросов обсуждал с Амандой и пресс-конференцию. Супруги Кампано не должны были общаться с прессой, потому что Абигайль была слишком ранима, а Пол — неуравновешен. Как только они откроют рты, журналисты набросятся на них и превратят в убийственный вердикт даже самое безобидное заявление.
Об этом Уилл сообщил Полу.
— Это все будет совершенно не похоже на то, что вы видите по телевизору. Вы не должны делать никаких заявлений. Ваше присутствие необходимо для того, чтобы напомнить похитителю, что у Эммы есть родители, которые ее любят.
— Пошел к черту! — рявкнул в ответ Пол, стискивая кулаки. — Вы не помешаете мне обратиться к прессе!
Нос Уилла все еще болел после вчерашней драки. «Интересно, он снова собирается меня ударить? — спрашивал он себя. И тут же пришла другая мысль: — Сколько будет крови на этот раз?»
— Я могу помешать вам обратиться к прессе на этой конкретной пресс-конференции, — стараясь сохранять спокойствие, ответил он.
— Посмотрим, что скажет твой босс, — заявил Пол, скрещивая руки на груди. Возможно, он тоже не был готов к тому, что его опять ударят. — Я тебе уже сказал вчера, что не собираюсь играть в ваши игры и заниматься всякой ерундой. Этот парень хочет денег, и мы их ему дадим. Мы дадим ему все, что он попросит. Я не допущу, чтобы моему ребенку причинили вред.
— Ты опоздал, — произнесла Абигайль. Она говорила едва слышным шепотом, но мужчины отчетливо слышали каждое ее слово. Она подняла глаза на мужа. — Разве ты не понимаешь, что все самое худшее уже случилось?
Пол смотрел на жену так, словно она его ударила.
— Не говори так!
— Единственная причина, по которой он может ее вернуть, — это потому, что он ею уже попользовался.
Пол ткнул пальцем ей в лицо.
— Не говори так, черт бы тебя побрал!
— Это правда, — невозмутимо ответила Абигайль, как будто не замечая этой вспышки ярости. — И ты, Пол, знаешь, что это правда. Ты знаешь, что он пользовался ею, как хотел, всеми способами…
— Прекрати! — заорал Пол, хватая ее за плечи и с остервенением тряся. — Заткнись, ты меня слышишь?! Просто заткнись!
Двери скользнули в стороны, и раздался звонок, извещающий о том, что они прибыли на третий этаж. Перед открытой кабиной стоял высокий мужчина со стального цвета седыми волосами и бронзовой кожей. Он был похож на фотографию из журнала «Гарден-энд-Ган», хотя Уиллу его лицо было знакомо по газетным статьям. Хойт Бентли, богатый дедушка Эммы Кампано. Рядом с ним стояла Аманда. Если она и изумилась, увидев, как Пол Кампано угрожает жене, то ничем не выдала своего удивления. Она посмотрела на Уилла, задержав взгляд на его кровоподтеках. Ее бровь слегка приподнялась, и он мгновенно понял, что беседа о том, как ему удалось так расквасить себе физиономию, переносится на более удобное время.
Голос Хойта выдавал человека, привыкшего к повиновению.
— Отпусти ее, Пол.
— Не отпущу, пока она не скажет, что это неправда! — уперся Пол, как будто речь шла о какой-то словесной разборке, в которой он обязательно должен был одержать верх над женой, для чего ему пришлось пустить в ход силу.
Абигайль явно приходилось иметь дело с подобными выходками Пола в прошлом. Даже в горе она не удержалась от сарказма.
— Хорошо, Пол. Это неправда. Эмма в полном порядке. Я уверена, что тот, кто ее похитил, не причинил ей вреда, не изнасиловал ее и не…
— Довольно, — заявила Аманда. — Вот почему вы не будете общаться с прессой. Вы оба. — Она протянула вперед руку, не позволив двери лифта закрыться. Теперь она обращалась непосредственно к Полу. — Разве что вы желаете, чтобы вашей жене начали задавать вопросы о том, как она убила Адама Хамфри. Или вам хочется обсудить свои внебрачные связи. — Она наградила его одной из своих ледяных улыбок. — Вот как все будет: вы оба займете свои места на возвышении, после чего включатся камеры. Я зачитаю заранее подготовленное заявление, пока репортеры будут вас фотографировать. Затем вы вернетесь домой и будете ожидать второго звонка похитителя. Вам все ясно?
Пол выпустил плечи жены и тут же стиснул кулаки.
— У Эммы все хорошо, — сообщил он жене, не в силах оставить за ней последнее слово. — Это похищение из-за денег. Такие похитители не причиняют вреда своим жертвам. Им просто нужны деньги.
Уилл взглянул на Аманду, догадавшись, что она думает о том же, что и он. Слова Пола подтвердили то, что он нанял какого-то специалиста со стороны, и сейчас этот неизвестный эксперт его консультирует и, возможно, занимается чем-то еще. Предложение дополнительного вознаграждения относилось к категории оправданных рисков, но люди, получавшие почасовую оплату, как правило, умели сыпать идеями, оправдывавшими внушительную стоимость их услуг.
Хойт заговорил звучным, глубоким голосом, полностью соответствовавшим его невообразимо дорогому костюму и ручной работы туфлям.
— Единственное, чего мы добьемся, размахивая деньгами, — это убедим похитителя в том, что надо держать Эмму у себя, чтобы получить еще более крупную сумму.
Пол покачал головой. Его губы шевелились, но с них не срывалось ни единого звука. Казалось, гнев мертвой хваткой держит его за горло. Что касается Уилла, то его удивила дерзость Пола в присутствии тестя. Он ощутил между Амандой и Хойтом дух товарищества, которого, похоже, не заметил Пол. Они уже решили, как им следует себя вести и как лучше всего решать возникающие вопросы. Уилла не удивляло то, что эта парочка нашла общий язык. Аманда Вагнер была командующим в своей сфере деятельности, и Хойт Бентли не мог этого не оценить.
— Почему бы нам все это не обсудить? — предложила Аманда.
Она кивнула на длинный коридор, жутковатые окна которого выходили на заброшенные железнодорожные пути.
Пол перевел взгляд с тестя на Аманду и обратно. Потом, коротко кивнув, направился вместе с ними по коридору. Все молчали, пока не отошли достаточно далеко для того, чтобы их не могли услышать.
Глядя им вслед, Уилл отчаянно старался не чувствовать себя полностью уничтоженным. Эта сцена внезапно превратила его в ребенка, которому не позволили сидеть за одним столом со взрослыми. В довершение всего оказалось, что он стоит рядом с женским туалетом. Уилл заставил себя отвести взгляд от удаляющейся группы и прислонился плечом к стене. Но, отворачиваясь, он успел заметить, что Пол чуть ли не тычет пальцем в лицо Аманде, прибегая к своей излюбленной тактике. Даже с расстояния в двадцать футов Уилл ощущал напряжение, порожденное его угрозами. В мире существовали люди, которые считали себя обязанными в любой ситуации находиться в центре внимания, и Пол был королем среди них.