К началу перехода наших войск в наступление на всех фронтах в 1944 году медицинская служба Красной Армии располагала мощной и стройной организацией, позволявшей обеспечить противоэпидемическую защиту войск. Кроме медицинских подразделений войсковых частей, при медсанбатах стрелковых дивизий, танковых и кавалерийских корпусов были созданы санитарные взводы, оснащенные необходимым транспортом и лабораторией, позволявшей производить санитарно-химические и гигиенические анализы.
Большую роль в выявлении, изоляции и недопущении к эвакуации больных сыпным тифом среди раненых играли сортировочно-эвакуационные и контрольно-эвакуационные госпитали. ГБА и ГБФ позволяли лечить всех инфекционных больных.
Лечение абсолютного большинства больных эпидемическими заболеваниями в армейском и фронтовом районах представляло немалую трудность, которую наши военные врачи преодолевали.
В битве за Москву абсолютное большинство госпиталей армейского и фронтового подчинения дислоцировалось северо-восточнее и юго-восточнее Москвы, нередко в населенных пунктах, в которых были размещены госпитали Наркомздрава. Когда наши войска перешли в контрнаступление, а затем и в наступление на всех трех главных направлениях, пришлось немедленно освобождать госпитали армейского и фронтового подчинения, в том числе и те, в которых лечились больные эпидемическими болезнями. Освобождение госпиталей от больных и раненых с незначительными сроками лечения происходило и путем перевода их в госпитали, располагавшиеся в этих районах. Таким же образом мы были вынуждены поступать и после разгрома и пленения вражеской группировки под Сталинградом. Донской фронт, преобразованный в Центральный, был передислоцирован на центральный участок советско-германского фронта. Госпитали армейского и фронтового подчинения подлежали немедленному свертыванию и перевозке по железной дороге в пункты новой дислокации. Из главы «Эвакуация, реэвакуация и… мужество» читатель узнал, как вслед за продвижением наших войск на запад и юго-запад в многочисленных наступательных операциях фронтов непрерывно продвигались и их госпитальные базы и как на их место планировалась и осуществлялась реэвакуация госпиталей Наркомздрава соответствующими постановлениями ГКО и СНК СССР, для того чтобы не допускать сколько-нибудь значительного разрыва между тыловыми границами фронтов и тылом страны.
Боевая обстановка на фронтах очень часто затрудняет производство камерной дезинфекции и дезинсекции белья и верхней одежды бойцов. Поэтому большое значение в противоэпидемической защите войск действующей армии приобретали противопаразитарные средства. Имевшиеся на снабжении мыло К и препараты СК-9, К-3 обладали неприятным запахом. Пропитанное этими препаратами белье приобретало желто-грязный вид, но сохраняло инсектицидное действие в пределах 15–20 дней. Кавалерийские соединения, совершавшие рейды в тыл врага в тех районах, где свирепствовала эпидемия сыпного тифа, обеспечивались таким нательным бельем. Однако и в этом деле не всегда все проходило гладко. В частности, не всегда принимались меры к изоляции и сосредоточению в определенных местах граждан, больных сыпным тифом, в случаях размещения личного состава постоем по домам.
Медицинская служба Красной Армии в предвоенные годы и особенно во время войны уделяла большое внимание своевременной плановой вакцинации и ревакцинации по эпидемическим показаниям.
Как я уже говорил, мы не в состоянии были прививать троекратно против кишечных инфекций личный состав действующей армии. Часто обстановка не позволяла проводить троекратные прививки и пополнению, поступающему в запасные части военных округов, вследствие невозможности держать их сколько-нибудь длительное время в запасных частях. Кроме того, слишком часты были случаи, когда войска действующей армии пополнялись за счет призыва местного населения и за счет освобожденных из плена бывших военнослужащих. Рост заболеваемости в годы войны брюшным тифом, пусть незначительный, а также дизентерией во многом объясняется тем, что в армии систематически оставался известный процент непривитых и перевакционированных, которые главным образом и болели брюшным тифом и дизентерией. Если пополнение частей за счет местного населения непосредственно в районе театра военных действий и за счет освобождения из плена бывших военнослужащих может рассматриваться как исключение, то необычайная текучесть личного состава в частях и соединениях многомиллионной действующей армии является неизбежным спутником маневренной войны.
Медицинская служба Красной Армии в действующей армии применяла только поливакцину. Однако сложность приготовления и контроля качества ограничивала выпуск препарата. Поэтому медицинская служба там, где позволяла обстановка, прибегала к тривакцине.
Наличие эпизоотии среди грызунов в районах Сталинградской, Ростовской, Ворошиловградской и других областей и действующих очагов чумы в Маньчжурии и других сопредельных с нами на востоке странах вызвало необходимость проведения прививок живой чумной вакциной.
Войска, дислоцированные на Дальнем Востоке, в Средней Азии и Закавказье, начиная с осени 1942 года, вакцинировались против чумы ежегодно. Личный состав Сталинградского, Юго-Западного, Южного фронтов и Черноморской группы Закавказского фронта получил прививки осенью 1942 года.
Во время войны с империалистической Японией войскам Забайкальского фронта пришлось проходить по активно действующим эндемическим очагам чумы. Среди находившихся в этом районе контингентов советских войск наряду с большим процентом лиц, привитых неоднократно, был и известный процент лиц, привитых непосредственно перед наступлением. В наших войсках не было ни одного случая заболевания чумой. Среди гражданского населения заболевания чумой были. Наши врачи провели вакцинацию советской вакциной гражданского населения в действующем очаге. Привитые находились в течение 3–4 месяцев под наблюдением, которое показало, что наша вакцина является лучшей из всех применяющихся в Маньчжурии живых и убитых противочумных вакцин.
Деятельность советских военных врачей на поприще противоэпидемической защиты войск действующей Красной Армии в годы Великой Отечественной войны войдет в летопись второй мировой войны славной страницей.
Впервые, пожалуй, в истории войн, которые вела наша страна, войска действующей армии не служили источником заражения и распространения эпидемических заболеваний среди гражданского населения. Безусловно, впервые в истории войн имело место положение, когда войска действующей армии, помимо своих ответственных и весьма трудных задач, занимались оздоровлением гражданского населения. Это явление свойственно только армии социалистического государства, которая защищает подлинные интересы своего народа, является плотью от плоти народа.
В результате осуществления всей системы мероприятий в области противоэпидемической защиты войск в годы Великой Отечественной войны удалось избежать эпидемий, считавшихся неизбежными спутниками войн. Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне с неумолимой настойчивостью диктует необходимость учитывать специфические особенности противоэпидемической защиты войск действующей армии.
С особой силой подтвердились в годы войны выводы гигиенистов прошлого столетия о необходимости систематической уборки полей сражения, мест стоянок войск и расположения госпиталей, а также грунтовых и шоссейных дорог, железнодорожных коммуникаций от мусора, нечистот, экскрементов людей и животных, навоза, трупов людей и животных. Уже с зимы 1941/42 года наши гигиенисты взяли под свой контроль уборку полей сражения. Особенно поучителен был опыт ликвидации последствий Сталинградской битвы, где уборка и захоронение 147 200 трупов фашистских солдат и офицеров производились в разгар зимы, при тридцатиградусном морозе.
Большую работу провели наши военные гигиенисты и по контролю за водоснабжением войск. Хлорирование воды получило широкое распространение в войсках действующей армии, а также в тыловых гарнизонах. Опыт войны позволяет утверждать, что хлорирование воды можно считать главным средством ее обеззараживания при организации коллективного водопользования.