У нас иногда рассуждают очень примитивно, что койки ППГ в армейском тыловом районе исчисляются десятками тысяч; их нужно сократить — они больше пустуют. Они действительно пустуют, когда армия не ведет боевых действий, но действующая общевойсковая армия без них обойтись не может. Судить о необходимости большого количества коек нужно тогда, когда идут боевые операции. Тогда слепой увидит, а глухой услышит, что нужно иметь госпитальные базы армий, притом койкоемкие, как предлагал Пирогов, во всяком случае не менее чем на 3000–4000 единиц каждая. Об этом говорит и опыт боевых действий войск на реке Халхин-Гол и в войне с Финляндией. И этого будет достаточно, когда фронтовые госпитальные базы по койкоемкости будут отвечать двум требованиям: лечить раненых и больных солдат и офицеров, которые не подлежат эвакуации в глубокий тыл страны, и осуществлять маневр госпиталями, с тем чтобы принимать раненых и больных на месте от армейских госпиталей, особенно полевых подвижных, которые своим ходом должны наступать на пятки медико-санитарным батальонам, ведущим наступательные бои. ППГ на Волховском фронте, как уже сказано, было недостаточно. Это, а также недостаточная подготовка врачей-хирургов, слабая сработанность вновь сформированных коллективов подвижных госпиталей и плохие дороги обусловливали недостаточно хорошие исходы лечения ранений с повреждением костей конечностей и на Волховском фронте. А ведь количество фронтов по сравнению с началом войны возросло почти в 2,5 раза. Отнюдь не менее увеличилось и количество армий. В связи с этим продолжалось формирование медицинских учреждений войскового, армейского и фронтового подчинения до июля 1944 года.
Организация медицинского обеспечения боевых действий войск — особо емкое понятие, имеющее отношение как к лечебной медицине, к особенностям течения ранений различных областей тела в условиях действующей армии, так и к оперативному искусству, к условиям подготовки и успешного ведения армейских и фронтовых операций. Об этом придется говорить дальше. Сейчас же напрашивается одно отступление.
Среди советских людей моего поколения, выросших в рабочей или крестьянской среде, где без взаимной поддержки и выручки трудно обойтись трудовому человеку, воспитание в духе социалистического гуманизма нашло благодатную почву. Готовность помочь в горе, особенно тогда, когда твоя работа может предупредить или смягчить человеческие страдания, было делом обычным, повседневным. Когда пишешь эти строки, невольно возникает мысль об эпохе Возрождения с ее ожесточенной борьбой против церковного мракобесия и деспотизма. Беря под защиту личность человека, отрывая ее судьбу от господствующих общественных отношений, провозвестники гуманизма, борцы за его торжество, беспредельно преданные его идеалам, пуская громы и молнии на феодальные порядки, не могли, естественно, предвидеть, что шедший на смену феодализму капитализм превратит их идеализированный гуманизм в ложь, обман и лицемерие, не щадя при этом и самого милосердного дела, каким является здравоохранение.
Это невольное отвлечение навеяно событиями минувших дней войны, когда мне приходилось встречаться с видными представителями медицины США, Англии и Канады, приезжавшими к нам в июле 1943 года для ознакомления с организацией оказания медицинской помощи раненым. Они представляли союзные нам страны в борьбе с фашистской Германией, и мы их принимали как хороших и искренних друзей, с русским гостеприимством и показом всего, чем располагали. Они остались довольны организацией увиденного, вниманием к раненым воинам и заботой об оказании им не только квалифицированной, но и специализированной помощи. Автор этих строк не без участия наших гостей был удостоен званий почетного члена Королевского Общества врачей Англии и Общества военных врачей США и Канады. Эвакуация раненых по назначению и лечение их по специальностям в условиях боевой деятельности войск не могли не привлечь внимания гостей, заставили задуматься над сложностью проблемы, решаемой советскими врачами, руководители которых считают ее решение первейшей обязанностью, важнейшим служебным долгом.
Однако даже сейчас, в условиях мирной жизни, в век научно-технической революции, в одной из самых развитых буржуазных стран — США миллионы людей не могут получить квалифицированной поликлинической и больничной помощи, не говоря уже о помощи специализированной. Они не имеют средств на ее оплату в силу ее баснословной дороговизны, недостаточной заработной платы и безработицы.
А ведь это те люди, чьими руками создаются все материальные ценности, составляющие богатство этой страны. Становится больно за обездоленных.
…Наступило лето 1943 года. Политическое и военное руководство фашистской Германии решило нанести сокрушительный удар советским войскам в районе Курского выступа, где сосредоточило крупные силы.
Наступление диктовалось политическими соображениями. Необходимо было любой ценой поднять престиж фашистской Германии в глазах своих союзников. Победа под Сталинградом и последующее за ней успешное зимнее наступление Красной Армии продемонстрировали всему миру величайшую моральную и материальную силу социалистического строя.
5 июля 1943 года немецко-фашистская армия перешла в наступление против войск Центрального и Воронежского фронтов на Курской дуге. Ей удалось с большими потерями вклиниться в оборону Центрального фронта на 11 километров, а Воронежского — на 36, Войска этих фронтов сумели остановить наступление противника и затем нанесли врагу контрудар.
Проведя ряд операций, наши войска к концу декабря 1943 года прошли с боями на запад до 450 километров. Вражеские войска понесли большие потери в живой силе и боевой технике. После битвы на Курской дуге они уже до самого разгрома в Берлине вынуждены были вести стратегическую оборону.
В этих условиях передислокация госпиталей имела более планомерный характер, обусловливалась планом наступательных действий наших войск и созданием надлежащих условий для лечения большинства раненых и больных в пределах госпитальных баз армейских и фронтовых тыловых районов. Такой подход к лечебно-эвакуационному обеспечению имел многочисленные положительные стороны. Однако ему присущи были и некоторые отрицательные моменты. Не всегда можно было смягчить нежелательное влияние последних на лечение раненых. Но об этом будет сказано позже.
В ходе наступления наших войск ГВСУ подготовило ряд проектов постановлений ГКО о реэвакуации госпиталей. 7 августа 1943 года ГКО обязал Наркомздрав СССР реэвакуироиать и передать Наркомату обороны ЭГ на 10000 коек, которые дислоцировались в пределах Сибирского, Средне-Азиатского, Приволжского и Московского военных округов, а также на территории Закавказского фронта для усиления ГБА и ГБФ. Кроме того, ГКО предписал НКО увеличить на 30000 количество коек в ЭГ, ГБА и ГБФ без увеличения штатной численности персонала. Для сокращения эвакуации раневых во внутренние районы страны он обязал Наркомздрав СССР передислоцировать из пределов Средне-Азиатского, Сибирского, Уральского и Южно-Уральского военных округов на Украину ЭГ на 40 000 коек.
Наступил 1944 год. Началась зимне-весенняя кампания. Советские Вооруженные Силы, проведя ряд успешных операций, сокрушили оборону противника почти на всем Восточном фронте, разгромили крупнейшие стратегические группировки немецко-фашистских войск под Ленинградом и Новгородом, на Правобережной Украине и в Крыму, на южном участке вышли на государственную границу СССР, перенесли боевые действия на вражескую территорию и заняли выгодные рубежи для нанесения новых ударов по врагу.
В ожесточенных сражениях советские войска, преодолевая сопротивление противника, продвинулись до 220–280 на Северо-Западном и до 250–450 километров на Юго-Западном стратегических направлениях.
В ходе летне-осенней кампании 1944 года советские войска нанесли врагу серию сокрушительных ударов. Советская земля была почти полностью очищена от агрессора. Развивая наступление, Красная Армия при участии национально-освободительного движения народов и армий восточноевропейских стран освободила ряд стран Европы.