Дядюшка часто по-отечески поучает ее, преподает навыки придворной жизни. Сообщая, что императрица приглашает Варвару на обед, Потемкин дает племяннице советы: «Сударка, оденься хорошенько, и будь хороша и мила», и в другой записочке: «Матушка, жизнь моя Варинька, божество мое; я бы чрезвычайно рад был, есть ли б ты завтра вышла и была бы так авантажна, как сегодня. Прости, мой ангел, я тебя столько целую, сколько люблю». Потемкин неспроста упоминает об «авантажности» Варвары: он действительно делал все, чтобы племянницы выглядели соответственно их, а точнее, его положению при дворе. Потемкин дарил им дорогие подарки, и не только к праздникам, но и просто когда приходил навестить их. Однажды племянница встретила очередной подарок не так, как ожидал дядюшка, и в письме он отчитывает ее не как пылкий возлюбленный, а как строгий отец и влиятельный вельможа:

«Варвара Васильевна, разве так ты должна встречать мою ласку? Что ты думаешь, я не уверен в твоем бескорыстии? А я думаю, мне вы позволите поступать по моей иногда воле с вами, а особливо в вещах, которых гораздо больше у меня, нежели у вас. Знайте и то, что я всех вас дарю и впредь хочу в именины прилагать нечто и денег. Потому что вам жить надобно сходственно с моею знатностью. Вы меня огорчили, встретивши мою ласку сердечную так грубо».

Но долго сердиться на свою Варюшечку Потемкин не мог, и все его послания полны нежности, любви и заботы:

«Варинька, Варюшечка, душа моя, я посылал Замера (доверенное лицо князя. — Н.Б.) к вам, он мне сказал, что у тебя голова болит; жаль мне, душа моя; однако ж будь весела и с приятной твоей улыбочкой. Ангел мой, есть ли б знала, сколько тебя люблю. Прощай, ангел».

«Матинька Варинька моя, друг мой, жизнь моя, я тебя целую. Завтра, после концерта, буду сам; я бы и ранее приехал, но никак нельзя. О гофмейстерине просил и, приехавши, тебе расскажу. Кажется хорошо. Прости, мой ангел, посылаю тебе дынь».

Из некоторых записочек видно, что в 1777 г., в разгар бурного романа, Потемкин нередко бывал нездоров или пребывал в подавленном настроении, но болезненность не сказывалась на отношении к Варваре, с ней он по-прежнему заботливый и внимательный дядюшка-любовник. В коротких посланиях к племяннице наиболее полно раскрывается чувственная натура Потемкина. Для нее он находит множество ласковых слов, обращений, вариантов объяснений — Потемкин предстает совершенно другим человеком.

«Ангел мой, твоя ласка столько же мне приятна, как любезна. Друг бесценный, сочти мою любовь к себе и увидишь, что ты моя жизнь и утеха, мой ангел; я тебя целую без счета, а думаю еще больше. Прости, твой вернейший по смерть П.».

«Варинька, когда я тебя люблю до бесконечности, когда мой дух не имеет, опричь тебя, другой пищи, то если ты этому даешь довольную цену, мудрено ли мне верить, когда ты обещала меня любить вечно. Я люблю тебя, душа моя, а как?.. Так, как еще никто никого не любил… Не дивись, ежели ты видишь меня иногда в грусти. Бывают движения невольные, и я чувствую очень, что нет резона, токмо владеть собою не могу. Прости, мое божество милое, я целую всю тебя».

«Не забыл я тебя, Варинька, и не забуду никогда, а каков я вчера был, оставшись, то тебе расскажет Зомер. Да и теперь немогу так, что не мог остаться сидеть у государыни. Я еще, душенька, в первый раз вижу, что ты рассудила отвесть мою душу, когда я в превеличайшей грусти. Я, как ни слаб, но приду к тебе… Жизнь моя, ничто мне так не мило, как ты».

«Жизнь моя, Варинька, у меня так болела грудь, что я отроду этакова мученья не имел; завтра буду в городе. Прости, моя душенька, приезжай ко мне в Летний обедать».

«Варинька, голубушка, я, как собака, немогу; всю ночь не мог уснуть и за стол не пойду. Какова ты, жизнь моя? Завтра, после обеда, буду. Прости, душа милая. Целую тебя».

«Варинька, мой друг бесценной, душа моя, какова ты?.. А я занемог вчера, все тошно мне да голова болит; сегодня думаю выходить. Прости, моя жизнь, целую тебя».

«Варинька, душенька; я приехал, и голова так закружилась, что насилу дошел до комнаты. Я чрезвычайно хил стал. Государыня вышла и все вверху, а я один лежу. Моя жизнь, прости, целую тебя, сударка моя, душенька моя; посылаю тебе мое благословение и Надежде Васильевне».

«Варинька, душа моя, мне упомянуть твоё имя приятно. Красавица моя любезная; целую тебя всю с ног до головы. Мой ангел, для чего шуба счастливее меня!»

«Ангел мой бесценной, я недавно проснулся и здоров; приду целовать тебя, моя душа, любезная Варинька, ты мое здоровье и жизнь».

Когда же занемогла племянница Варвара, Потемкин с искренним беспокойством занимался ее здоровьем, и даже императрица давала советы:

«Моя божественная Варинька, ты видишь, сколько я маю заботы — мне твоя болезнь тяжелее собственной жизни. Послушай меня, а больше государыню, которая приказала весьма милостиво тебе сказать, чтобы ты пила спа-вассер (минеральную воду из источников в Спа. — Н.Б.), и покуда будешь пить, не есть горячих пирогов, ни хлеба теплого. Она уверять изволит, что ты, выпивши стаканов пять, будешь здорова и хандры не будет, да при этом движение должно иметь. Прости, моя любовь, моя душа, мое все, что я люблю». Видимо, недомогание было связано с изжогой и быстро прошло, но каждый раз, когда племянница жаловалась на плохое самочувствие, обеспокоенный Потемкин спешил успокоить и взбодрить Варвару:

«Варюшечка, душа моя, не смей немочь, я за это высеку. Сударушка моя, я видел тебя во сне очень хорошо. Ужо оденусь — приду тебя целовать».

«Я, Варвара Васильевна, сам немогу, а ты, верно, была бы здорова, ежели бы слушалась меня».

«Варинька, жизнь моя, здорова ли? С Новым годом (1778-м. — Н.Б.), будь здорова и люби меня так, как я тебя люблю, жизнь моя, друг бесценной; целую тебя».

В ответ на коротенькие записочки Потемкина Варвара писала ему более пространно, но и более сдержанно. Впрочем, у нее могло быть меньше опыта в эпистолярной любовной науке, а быть может, сердечные переживания Варвары были не столь сильны, как у дядюшки. История сохранила для нашего любопытства некоторые послания Варвары Васильевны к Потемкину, в них гораздо больше заботы и нежности, чем страсти и пыла:

«Жизнь моя, я очень о вас беспокоюсь, Христа ради скажите мне, есть ли вам легче? Я все ждала от вас, как вы сами мне обещали прислать, но не дождалась, то посылаю к вам. Бога ради, жизнь моя, напишите ко мне. Прощай, мой любезный ангел, буду ждать с нетерпением твоего ответа, а между тем прости еще, мой любезный друг; в мыслях тебя целую миллион раз. Приезжай, мой ангел, к нам, если ты здоров, а ежели нет, то не езди, мое сокровище, а прикажи мне к себе быть. Прости, душенька, еще тебя целую».

«Ради Бога, батюшка, князь Григорий Александрович, зайдите на минуту; я не еду без этого, чтобы с вами не помириться. Бог с вами, я, может быть, одним словом досадила, а вы вспомните, что целым письмом меня разругали, да в прибавок сказали: “Черт с вами”, то, как это слово приятно. Придите, голубчик, ради Бога, мне пора ехать».

«Папа, жизнь моя, очень благодарю за подарок и письмо, которое всегда буду беречь. Ах, мой друг папа, как я этому письму рада! Жизнь моя, приеду ручки твои целовать».

Вскоре любовная идиллия подходит к концу. Потемкин по долгу службы проводит все больше и больше времени в южных губерниях. Варвара тоскует, скучает, это замечают при дворе. Императрица пишет князю: «Слушай, голубчик, Варенька очень не может. Если тому причиною Ваш отъезд, Вы не правы. Уморишь ее, а она очень мне мила становится. Ей хотят пустить кровь». Удивительно в данном случае поведение Екатерины, которая, несомненно, была в курсе любовных дел своего фаворита. Не оставляет мысль, что ее столь сильное чувство угасло именно в тот момент, когда открылась его связь с племянницами, хотя в письмах императрицы нет ни намека на это обстоятельство. Скорее всего, только одна из сестер Энгельгардт — Варвара — вступила в любовные отношения с дядюшкой, а двор императрицы и досужие дипломаты определили остальных в «гарем» фаворита. Измена Потемкина, да еще с племянницами, могла разом остудить сердце Екатерины, ну а разум подсказал ей, что незачем терять способного администратора. С этой точки зрения послания князя в тяжелые дни расставания, где он умоляет Екатерину о возобновлении прежних отношений, выглядят более чем странно.