Снова Бибер видит Александрию, снова пересекает Суэцкий канал, снова, двенадцать лет спустя, страдает от ужасной жары в Адене; а через несколько дней во французском порту Джибути впервые в своей жизни вступает наконец на землю Африки.

Бибер пьян от счастья. Первые дни в Джибути становятся для него истинным праздником братания С Африкой. Но знакомство с местным населением, пестрая сумятица портового города, все эти разнообразнейшие впечатления не заслоняют от него высокой миссии. Вскоре подготовлена небольшая экспедиция — немного местных жителей, несколько мулов и все необходимое.

Затем экспедиция выступает из Джибути, через пустыни и степи, день за днем под палящим солнцем. Мысли Бибера опережают караван. Вечером, когда после дневного перехода расставлены палатки, он задумчиво глядит на чудесное тропическое звездное небо, а фантазия уносит его далеко вперед, в горы Каффы. И как предвещающее счастье предзнаменование светит с ночного неба созвездие Южного Креста, пока монотонное пение негров у лагерного костра не усыпляет его. В глубоком сне он черпает необходимые силы для грядущего дня пути.

Харар — древняя столица Восточной Африки. Здесь уже настоящая Африка. На главной площади древние львиные ворота еще времен господства Португалии, рынок с его пестрой жизнью, суетой и шумом — все это полностью овладевает Бибером.

В городе, опоясанном стеной, коричневые домики-кубики окружают минареты большой мечети и белоснежный дворец раса Макконнена, губернатора Менелика. Вокруг простираются зеленые сады: на востоке — до Эррерской долины, начинающейся от мощного Кундуту и вершин нагорья Кондела, на юге — до ущелий, сбрасывающих свои воды в Веби Шебели. Харар и Тимбукту — два священных города африканских мусульман.

Скоро Харар остается позади, и отряд движется дальше, через безлюдные каменистые степи, через плоские равнины: Бибер пересекает безрадостную Данакильскую пустыню. Там почти неограниченно владычествуют кочевники-данакиль, или данакильцы, — свободные сыны степей, лишь номинально подчиненные императору Эфиопии. На верблюдах они привозят товары в Аддис-Абебу. Ежедневно кочевники подъезжают к лагерю и показывают свои дикие военные танцы.

Четырнадцатидневным маршем к горам Асабот, мимо гор Гумби, через реку Хаваш отряд следует по направлению к нагорью Шоа. Иногда Биберу встречаются караваны навьюченных мулов и верблюдов, тянущиеся из центра страны. Наконец после нескольких дней отдыха маленький караван достигает плодородного оазиса. Все чаще ему попадаются эфиопские крестьяне, которые обрабатывают свои поля самыми примитивными орудиями, и многочисленные стада пасущегося скота.

Каменистая тропа становится круче. Конечно, это не совсем удобная дорога. Однако здесь тысячелетиями проходили караваны из глубины страны к побережью и обратно. Это единственный путь, связывающий многие племена страны — миллионы людей — с внешним миром.

Прошли недели. Наконец, достигнута цель путешествия — Аддис-Абеба, столица Эфиопского царства, основанная императором Менеликом в конце прошлого столетия. Еще совсем недавно этот город был всего-навсего большой деревней. Только теперь, после больших успехов и многих побед, Аддис-Абеба выросла в столицу Эфиопии, великой африканской державы.

Среди тысяч круглых хижин с соломенными крышами, похожими на кегли, возвышаются многоэтажные дома в индийском или даже в европейском стиле. Сады и рощи придают городу цветущий приветливый вид. Поэтому кажется вполне оправданным название Аддис-Абеба — «Новый цветок».

Едва ли в каком-либо ином городе мира можно увидеть такие противоречивые картины, как в Аддис-Абебе. Здесь стрелой проносятся роскошные современные автомобили, там едет верхом гордый эфиопский вельможа, окруженный толпой слуг, к императорскому дворцу Гиби, который со своим тронным залом, вмещающим тысячи людей, является одним из интереснейших ансамблей города.

В раздумье останавливается Бибер перед Гиби. Так вот где несколько лет назад разыгрались величайшие события, связанные с Каффой! Здесь, в этой императорской резиденции, семь лет назад был низложен Менеликом последний властитель Каффы Гаки Шерочо, и отсюда он, царь-бог, отправился в свое позорное заточение. Осторожно, чтобы не вызвать ни малейшего подозрения, Бибер снова и снова осведомляется о теперешнем местопребывании Гаки Шерочо. Недоумевая, люди смотрят на него и, не ответив, идут дальше своей дорогой. Но Бибер твердо убежден, что последний царь-бог должен находиться в непосредственной близости от столицы, правда, под надежной охраной. Он понимает, что местопребывание низложенного царя известно лишь самому Менелику и некоторым высокопоставленным вельможам страны и его хранят как важнейшую тайну.

Через несколько дней Бибер несколько приближается к своей цели: рано утром в его доме появляются гонцы императора и передают ему приглашение на прием к негусу-негести.

В назначенный час Бибер прибывает к первым воротам императорского дворца. В сопровождении двух пажей и нескольких слуг императора он пересекает первый и второй двор императорской резиденции. Этой же дорогой семь лет назад следовал в заточение Гаки Шерочо. В императорском дворце немноголюдно; здесь находится лишь несколько чиновников и вельмож, составляющих постоянное окружение императора.

Бибер ждет недолго. Его вводят в большой зал и тотчас с обычными пышными восточными церемониями представляют Менелику II. С темно-коричневого, изрытого оспой лица, обрамленного короткой белой бородой, на Бибера смотрят проницательные ясные глаза… Черная шелковая мантия окутывает невысокую коренастую фигуру императора. На голове поверх снежно-белого муслина — калабрийская шляпа, давно уже ставшая знаменитой в народе.

Бибер стоит перед императором амхаров. Менелик тотчас забрасывает его вопросами. Бибер почти не в состоянии этому поверить: Менелик, оказывается, очень хорошо осведомлен о некоторых важных делах, которые заботят императора Франца-Иосифа. В заключение Бибер с небольшим пояснением передает негусу послание Франца-Иосифа. На этом прием заканчивается.

В свободное время Бибер осматривает город. Обряды эфиопской церкви с ее причудливым смешением христианских и иудаистских обычаев чаруют его своей прелестью. На широкой площади перед большим шатром Менелика, где негус устраивает приемы и трапезы для своих подданных, Бибер наблюдает древний танец священников коптской церкви. Под грохот барабанов и хоровое пение все быстрее и быстрее кружится хоровод. Этот культовый обряд напоминает танец царя Давида перед скинией завета.

Через несколько дней Фридрих Бибер вновь стоит перед Менеликом. И снова торжественная церемония, обстоятельная, в восточном стиле беседа о многих вещах, так интересующих Менелика. Негус с видимым удовольствием отвечает на приветствия и пожелания Франца-Иосифа. Затем один из высших сановников по поручению Менелика передает Биберу необходимые полномочия — письмо императора — основу будущего торгового договора с Эфиопией.

Под впечатлением необыкновенно благоприятной обстановки Бибер хочет просить Менелика разрешить ему отправиться в Каффу. До сих пор для поездки на юг необходимо разрешение императора. Строжайше запрещено выходить за пределы города и совершать поездки в глубь страны. Бибер понимает, что он должен говорить сейчас, если хочет добиться цели. Скромный чиновник из Австро-Венгрии чувствует, что ему удалось завоевать особые симпатии императора. Однако Менелик опережает Бибера и сам обращается к нему. Видно, обрадованный тем, что может разговаривать с Бибером на языке своей страны, он приглашает ученого на торжественную трапезу, которая состоится завтра в тронном зале. Раз в неделю император приглашает свой народ сюда или в большой шатер за городом.

Из длинного тронного зала доносятся глухие удары барабанов. Вокруг суета тысячеголосой толпы. В этом тронном зале по субботам и в дни больших праздников император угощает мясом, хлебом и превосходным медовым вином до четырнадцати тысяч гостей.