— Долго ждать, — отозвался Изыльметьев. — «Аврора» готова будет к выходу гораздо раньше.

— Охотно верю, — согласился Василий Степанович. — Но вам, не получив указания адмирала Путятина, полагаю, нельзя покидать наш порт… Идет война. Планы командующего эскадрой могут измениться. Вдруг он решит сделать передислокацию кораблей, и они покинут залив Де-Кастри. Где их будете искать? Нельзя исключить и такое: вице-адмирал может приказать вам остаться у берегов Камчатки для защиты Авачинской губы…

— Может быть, — подтвердил догадку Изыльметьев.

— А посему… — Завойко пристально посмотрел на собеседника. — Хочу, Иван Николаевич, чтобы военные мо-

ряки не чувствовали себя здесь гостями хотя бы оставшийся месяц, до возвращения брига.

— Как изволите понимать?

— Подключить экипаж к обороне порта.

— Авроровцы, как я знаю, уже работают на земляных сооружениях.

— Я хочу сказать больше, — продолжил Завойко. — Не скрою, тревожно у меня на сердце. Чувствую, что враги не оставят нас в покое. И это может случиться в ближайшее время, до вашего ухода отсюда…

— Произойдет такое, будем обороняться вместе, — заверил Изыльметьев.

— Не сомневаюсь в вашей искренности, — поддержал его губернатор. — По-другому не мыслится. А теперь давайте подумаем, как станем обороняться… Предполагаю, что в Авачинскую губу войдет сразу несколько кораблей, ибо в одиночку враги действовать не рискнут. Что вы, Иван Николаевич, в таком случае предпримите?

— Выйду навстречу и приму бой, — решительно ответил Изыльметьев.

Завойко отозвался не сразу.

— Мне думается, что такой шаг весьма рискован, — высказал сомнение он. — Допустим, «Аврора» вступит в морской бой с двумя-тремя кораблями (нам неведомо сколько их прибудет), а петропавловцы вынуждены будут без действия наблюдать издали за неравной схваткой и ждать ее исхода. Отбросим излишнюю самоуверенность. «Аврору» могут потопить. Что дальше? Враг подойдет к порту, а тут хилый гарнизон с кремневыми ружьями, две батареи со старыми пушками. И уж коль «Аврора» перед противником не устоит, то порту перед такой силой не удержаться. Мы потеряем Петропавловск, а это, считайте, — всю Камчатку… — Завойко смолк, два собеседнику осмыслить сказанное. — У меня есть соображения, как по-другому оборонять порт.

— Любопытно.

Василий Степанович предложил Изыльметьеву подняться чуть выше флигеля, к памятнику Витусу Берингу. Корректная Юлия Георговна, поняв по озабоченным лицам мужчин, что отошли они от дома не ради праздной прогулки, увела детей в глубь сада.

От памятника хорошо просматривалась окрестность. Напротив Петровской горы, на которой стояли губернатор и командир фрегата, за неширокой гаванью возвы-

шалея горбатый полуостров. Изыльметьев не сразу уяснил, что две возвышенности, соединенные между собой коротким перешейком, считаются разными сопками и имеют свои названия — Сигнальная и Никольская.

— На южном мысе Сигнальной, как видите, установлена батарея, — сказал Завойко. — Это наш аванпост. С него раньше, чем с какой-либо другой точки порта, можно заметить появившееся в Авачинской губе судно. Напротив аванпоста, смотрите под нашу гору, строим новую батарею, Кошечную. Назвали ее так по мысу, на котором она сооружается. Справа, где кончается гавань, на дефиле, между Никольской сопкой и Култушным озером, тоже установлены две батареи. Это на случай, если противник решит высадить десант севернее Никольской сопки. В порту есть еще полевое орудие и пять старых пушек, но они больше пригодны как сигнальные. Вот, пожалуй, все, чем мы располагаем для отражения вражеских кораблей с берега.

— Немного, — вставил Изыльметьев.

— И по моему разумению, мало, — огорченно сказал губернатор. — Для прочности обороны нам нужны пушки с более крупным калибром и, как минимум, еще две батареи. Одну бы поставили на перешейке сопок, а вторую — саженей на пятьсот южнее порта, около кладбища. Но, к сожалению, у нас нет орудий…

Завойко посмотрел в глаза собеседнику, стараясь угадать, понял ли командир корабля, куда его склоняет, спросил:

— Сколько, Иван Николаевич, понадобится вашим матросам времени, чтобы снять с фрегата половину орудий и перетащить их на берег?

Изыльметьев вопросительно уставился на губернатора: «Ах, вон в чем дело! Ему нужны пушки с «Авроры». Что ж это получается? Обезоружить фрегат? Так не пойдет!»

— Если враг при нас нападет на Петропавловск, — сказал Изыльметьев, — мой экипаж, как уже заверял, встанет на защиту порта. Но разоружать фрегат я ни при каких обстоятельствах не буду.

Губернатор нахмурился. Ему не понравился категоричный отказ капитан-лейтенанта.

— А вы, господин Изыльметьев, не торопитесь возражать, — предупредил Завойко. — Вначале выслушайте. Я веду разговор не о защите этого дома. — Он показал

рукой на свой флигель. — Хотя и его защищать надо. Оборона вверенного мне российского порта, в коем по воле рокового стечения обстоятельств оказались и военные моряки «Авроры», вас, офицера Российского императорского флота, должна волновать в высшей степени.

— Я в любой момент готов дать команду экипажу вступить в бой с врагом, — горячо отозвался Изыльметьев и насупленно добавил — Снимать же орудия с корабля не буду. Это не предусмотрено никаким уставом.

— Не упрямьтесь, — одернул его губернатор и настоял ответить на вопрос: сколько потребуется матросам времени, чтобы снять с фрегата половину орудий и перетащить их на берег?

— Несколько часов, — пробурчал Изыльметьев.

— Ну, часами, пожалуй, не управятся, — высказал сомнение Завойко, — а двое суток будет достаточно, чтобы уволочь их к местам батарей.

— Управятся часами, — повторил Изыльметьев.

— Хорошо, — не стал спорить губернатор. — Прошу выслушать внимательно. Чтобы принять вашим морякам максимально полезное участие в обороне Петропавловска, предлагаю такой прожект. «Аврору» вы ставите поперек Малой губы, против порта и Никольской сопки. За вами или впереди вас, значения не имеет, встанет транспорт «Двина»…

— А как на это смотрит его командир? — не преминул спросить Изыльметьев. — Транспорт тоже собирался вернуться в залив Де-Кастри.

— Собирался. Но его командир — человек понимающий и покладистый, — ответил Завойко с намеком на несговорчивость собеседника. — Мое предложение он принял без сомнений и колебаний.

Тут Василий Степанович сознательно покривил душой. Командир «Двины» был также категорически против разоружения его корабля. Тогда Завойко принял волевое решение: он приказал капитан-лейтенанту Васильеву, чей экипаж находится в порту, вверенному губернатору Камчатки, согласиться с необычным прожектом обороны Петропавловска.

Назвав командира транспорта сознательным и понимающим офицером, Завойко надеялся положительно повлиять на Изыльметьева. Однако и такое заявление не поколебало Ивана Николаевича. Он ничего не ответил. Завойко же, не обращая внимания на молчаливое возра-

жение командира фрегата, продолжал раскрывать прожект обороны порта:

— Как в ряд поставленные береговые батареи, корабли с обращенными орудиями левых бортов на юг смогут открыть огонь по врагу, когда тот, уничтожив наш аванпост, появится из-за Сигнального мыса. Орудия же противоло-ложных бортов обоих кораблей будут бездействовать. Они во время такого боя там практически не нужны. Как вы отчетливо понимаете, «Аврору» можно освободить от двадцати двух орудий, а «Двину» — от пяти. Вот я и предлагаю установить их на суше, там, где мы с вами определим сами. Орудийную прислугу, естественно, придется разделить: одни комендоры останутся на корабле в своих деках, другие перейдут на берег. Моряков, не артиллеристов, объединим в ударный отряд для отражения десанта. Вот так правильно будут распределены все ваши двести восемьдесят четыре человека. На «Двине» ведь тоже есть экипаж — шестьдесят пять человек.

Изыльметьев молчал. Он никак не мог смириться с мыслью, что придется снять с фрегата половину орудий. Однако доводы Завойко были весомыми, и командир корабля заколебался. «А если Василий Степанович прав в своем беспокойстве? — вкрадывалась мысль. — Что будем делать, коль в ближайшие дни к Петропавловску на самом деле подойдут вражеские корабли? Губернатора волнует судьба порта. Ему не откажешь в здравом рассудке — корабельные орудия на берегу можно расположить с максимальной пользой для обороны порта, при этом не подвергать корабли обстрелу… Ну, а если опасения Завойко окажутся напрасными? Тем лучше. Пусть какое-то время, до получения приказа от Путятина, «Аврора» постоит с невооруженным бортом. Ничего страшного не произойдет».