Наконец, танцы прекратились, и Ева почувствовала себя ужасно усталой. Кроме того, ей очень захотелось пить. Джерри, как ни странно, оказался приличным кавалером и тут же снабдил ее стаканом с холодным напитком. Еве захотелось побыть одной, и она с огромным чувством облегчения заметила, что одна из девушек, которых опекал Джерри, внезапно оказалась рядом и настоятельно потребовала от Джерри внимания к себе, говоря: «Ты совсем забыл обо мне, дорогой. Я что, не нравлюсь тебе, когда на мне надеты тряпки?»

Джерри только пожал плечами и позволил девушке завладеть собой, правда, предварительно одарив Еву очередной сногсшибательной улыбкой. Ева отодвинулась от вновь затанцевавших пар и попыталась сосредоточиться. Кто-то выключил почти весь свет в зале, и лишь несколько ламп мерцали, и их свет терялся во внезапно возникших клубах дыма. Ева ощутила в воздухе раздражающий запах марихуаны. Аромат наркотика проникал повсюду и, вдруг возникнув, стал сильным и устойчивым.

«Должно быть, на подобных вечерниках просто курить сигареты не принято», — устало подумала Ева и заметила, что на столах, оказывается, в серебряных футлярах горками лежали свернутые из листьев небольшие сигары. Помимо сигарок с марихуаной кое-где на столах стояли такие же футляры, наполненные белой мелкой пудрой. Совершенно очевидно, что футляры содержали в себе кокаин. Интересно знать, боялся ли чего-нибудь на свете Брэнт Ньюком? Скорее всего, ему было просто наплевать и на полицию, и на отдел по борьбе с наркотиками.

Остается Фрэнси — ей любой ценой необходимо разыскать Фрэнси. Вполне возможно, что подходящий момент для поисков настал — все были заняты собой и наркотиками, да и свет почти нигде не горел. Танцы же в гостиной становились все более и более откровенными. Стало похоже на то, что некоторые из танцующих совершают половой акт прямо под музыку, посередине зала. Те же, кто не танцевал, являли собой еще более загадочный вид — они сидели, тихо склонив головы и еле слышно, невнятно переговаривались друг с другом. Некоторые же просто сидели молча, уставившись глазами в никуда.

Ева медленно двинулась сквозь толпу, стараясь придать своему лицу безразличный вид. Она должна найти Фрэнси во что бы то ни стало — и в этом все дело. К сожалению, она сильно сомневалась, что разговор с Фрэнси поможет вернуть девушку домой. Ведь Фрэнси заявила ей о бессмысленности переговоров. Фрэнси ненавидит ее — и это ясно как день. Какого черта Дэвид требует от нее невозможного!

Ева пробиралась по залу, сжимая, словно талисман, в руке стакан с уже теплой жидкостью, и механически улыбалась людям, с которыми случайно сталкивалась. Ее попытки обнаружить Фрэнси не должны бросаться в глаза. И вдруг Фрэнси оказалась рядом, в каких-нибудь двух шагах. Девушка глупо хихикала, и было очевидно, что она находится под действием наркотика. Тонкое шелковое платье на ней было разорвано так, что обнажало одну грудь, а на спине и плечах можно было увидеть багровые отметины недавних побоев. Ева инстинктивно устремилась по направлению к девушке, но у нее на пути внезапно возникла целая толпа невесть как протрезвевших и откуда-то взявшихся гостей, которые все старались протиснуться в том же направлении. Рядом с Евой пытался расчистить себе путь молодой волосатик, с ног до головы увешанный кожаными амулетами и ремешками. Музыка прекратилась, и установившаяся тишина, казалось, давила на барабанные перепонки.

Пока Ева пробиралась к Фрэнси, сцена действий претерпела некоторые изменения. Фрэнси уже стояла, пошатываясь, на тяжелом мраморном столе, выполненном в мавританском стиле, и с обеих сторон ее поддерживали Джерри Хормон и Брэнт.

Брэнт собирался произнести некое вступление, поэтому он, призывая собравшихся к молчанию, поднял руку. Фрэнси опять принялась глупо хихикать, и, чтобы заставить ее замолчать, Брэнт довольно сильно хлопнул ее по заднему месту. Ева не могла не заметить, как после удара несчастная девушка постаралась прильнуть к могущественному хозяину всем телом и при этой попытке рухнула бы со своего постамента, если бы тот же Ньюком грубо, но решительно не поддержал ее. Добившись относительного молчания, Брэнт наконец произнес:

— Господа, настоятельно рекомендую вам заткнуться на минуту и выслушать меня. Перед вами девчонка, которая не желает возвращаться домой под крылышко к своему обожаемому братцу. Более того, она не только ненавидит свое съеденное молью семейство, но и не против взорвать этот поганый городишко к чертовой матери! Все дело заключается в том, что нашей очаровательной девоньке нужен человек, который бы ее содержал — покупал тряпки и все такое прочее. Самая большая печаль состоит в том, наш птенчик любит деньги, и поэтому мы во всеуслышание объявляем, что наша милашка отправится куда угодно, но только с тем, кто захочет раскошелиться. Принимаются ставки. Кто желает?

По залу пронесся шум, многие захлопали в ладоши, а кто-то даже удовлетворенно хмыкнул:

— Аукцион по продаже рабов — это что-то новенькое!

Люди в зале продолжали аплодировать, а Фрэнси принялась смеяться. Судя по ее опухшему, отупевшему лицу и отсутствующему взгляду, она вряд ли до конца понимала, что происходит. Ева пришла в ужас — неужели подобное возможно в центре такого огромного города в цивилизованной стране?

Брэнт Ньюком, сверкая зубами, приблизился к девушке и полностью сорвал с нее остатки блузки, предъявив всему свету ее большие и довольно спелые, несмотря на столь юный возраст, груди.

— Дамы и господа, — провозгласил он, — я не сомневаюсь, что многие из присутствующих здесь уже знакомы с нашей милой курочкой. И она никого не оставила без внимания. Она очень послушная, всегда делает то, что ей говорят. Те же, кто сегодня в первый раз у меня в гостях, имеет возможность подойти поближе и лично убедиться в достоинствах предлагаемого вам товара. Фрэнси сегодня вечером открыта для посещений. Подходите поближе, джентльмены! Не стесняйтесь, каждый из вас может стать счастливым обладателем выставленного образца.

Джерри Хормон, улыбаясь во весь рот, что-то прошептал на ухо Фрэнси, и та стала непристойно изгибаться, уже самостоятельно избавляясь от оставшихся на ее теле немногочисленных одежд. Когда юбка упала к ее ногам, Ева увидела на бедрах и ягодицах Фрэнси свежие рубцы от ударов плетью и едва не упала в обморок.