– Колокола старого аббатства… – с ужасом произнесла Мариса. – Говорят, что они возвещают о приближении несчастья.

– Вы же не верите в эту чушь? – энергично воскликнул Дартинг и приобнял ее. Мариса покачала головой и попыталась унять охватившую ее дрожь. Ей это удалось не очень хорошо.

– Не то чтобы я была сильно суеверной, – проговорила она с побелевшим лицом, – но сейчас мне стало страшно. Меня все уверяли, что они звонят из-за ветра, и я в это поверила. Но сейчас нет никакого ветра.

– У всего есть объяснение, Мариса, даже у звона колоколов. Пойдемте и сами в этом убедимся.

Гленн уверенно взял ее за руку и потянул за собой. Звон колоколов оборвался так же резко, как и начался. Мариса и Гленн растерянно посмотрели друг на друга.

– Нам же не могло это обоим показаться? – прошептала девушка.

– Определенно нет. И хотя это мне пока совершенно непонятно, я клянусь, что разберусь с этим призраком раз и навсегда.

– Для начала вам надо выяснить, откуда он возник и с чего все началось, – сказала Мариса.

Мужчина рассмеялся:

– В этом можете положиться на меня. Я все сам расследую. Но поскольку в данный момент мы ничего с вами сделать не можем, предлагаю вернуться к исходной теме нашего разговора. Я предлагаю вам работу, заметьте – постоянную должность. Хочу, чтобы вы обо всем хорошо подумали и дали мне честный ответ.

– Мне даже не нужно об этом думать, Гленн!

– Вы остаетесь? – уточнил он с улыбкой.

– Скажем так: я принимаю ваше предложение о работе. Но перед этим мне нужно съездить домой. Мне нужно сделать множество дел и что-то решить с домом.

– Я вам в этом помогу, – с радостью в голосе воскликнул Гленн и решительно посмотрел на Марису. Она не стала прятать глаз; ее переполняло тихое счастье от того, что Гленн был рядом.

Вместе они вернулись домой. Их лица сияли. Молли толкнула Джона в бок, когда они увидели их через кухонное окно.

– Посмотри внимательнее, Джон. А потом скажи мне, действительно ли они безразличны друг другу?

Джон покачал головой. Нет, так он, конечно, не думал, но задумчиво произнес:

– Давай лучше вести себя, как те три обезьяны, Молли: мы ничего не видели, ничего не слышали и о подобных вещах не говорили. Пока все выглядит так, будто они сами до конца не знают, насколько они симпатичны друг другу.

– Любовь должна созреть, – убедительно произнесла Молли. Джон с сомнением посмотрел на нее.

– Ты обладаешь опытом во многих сферах, Молли, но в любви ты ничего не понимаешь, – проворчал старый слуга.

– Да побольше твоего, Джон! – гордо возразила Молли и с высоко поднятой головой вышла из кухни.

Джон вымученно улыбнулся ей вслед. «У других ты видишь на два аршина в землю, моя дорогая Молли, – подумал он. – Но о том, что я уже двадцать лет схожу по тебе с ума, ты так до сих пор и не знаешь. А сейчас у меня уже нет никаких желаний, хотя я до сих пор тебя люблю…»

* * *

Дэйзи заперлась в своих апартаментах. Она была в ярости; ей хотелось броситься на пол, колотить кулаками, громко кричать и биться в истерике. С большим трудом она взяла себя в руки. Она не могла себе позволить, чтобы одна неудача помешала ей довести дело до конца.

«Я уничтожу ее», – цеплялась Дэйзи за эту мысль, словно она придавала ей сил для дальнейших действий. Пока ей стоило успокоиться. «Ничего, скоро у этой выскочки закончится отпуск, она исчезнет из Джезбара, и про нее все забудут».

Но за ужином в столовой она испытала настоящий шок, когда Гленн невозмутимо сообщил новость:

– Я предложил Марисе работу в монастыре.

– Работу… – повторила Дэйзи, растягивая каждую букву, словно хотела лучше понять то, что услышала. – С какой стати? До сих пор тебе не требовались молодые дамы. Чем она будет заниматься? Может, ты ее научишь стричь овец?

При этих словах она рассмеялась, но смех звучал нерадостно.

– Я предложил ей поработать моим секретарем.

– Я понимаю, – ответила Дэйзи тоном, выражавшим прямую противоположность ее ответу. – И, разумеется, она с радостью приняла твое предложение. Или я ошибаюсь?

– Мне пришлось приложить усилие, чтобы получить ее согласие.

Гленн смотрел на Дэйзи почти с любопытством. Он вдруг понял, что сегодня смотрит на нее совершенно другими глазами. Неожиданно она перестала быть для него сестрой его любимой жены, а была лишь женщиной, которая прекрасно умела только одно – тиранить других людей. И впервые у него возникло желание, чтобы Дэйзи покинула старое аббатство и поселилась где-нибудь в другом месте.

– Внимание всем! – воскликнула Дэйзи с дьявольской усмешкой, повернувшись к Марисе. Та вела себя до сих пор максимально нейтрально, чтобы лишний раз не разжигать ненависть Дэйзи. – А вы очень умны, моя дорогая. Вы строите из себя отвергнутую и несчастную и, как любая женщина, точно знаете, как завоевать мужчину.

– Мне не нравятся такие замечания, Дэйзи, – вмешался Дартинг, заметно рассерженный. – Прошу тебя в будущем оставлять их при себе.

– Ну, вот видите, – дерзко усмехнулась она. – Ты уже настолько в это впутался, что сразу же безо всяких причин становишься на ее сторону.

В этот момент Гленн взял Марису за руку и потянул ее за собой в гостиную.

– Пойдемте, – сказал он, скрипнув зубами, – нам нужно еще многое обсудить.

Мариса сразу же последовала за ним. Издевательский смех Дэйзи то и дело звучал в ее ушах, даже когда они с Гленном уже давно сидели в гостиной друг напротив друга. Дартинг предлагал ей как можно быстрее решить вопросы с домом в Германии, чтобы вернуться в Джезбар и в старое аббатство.

* * *

А затем все стало происходить гораздо быстрее, чем Мариса могла себе представить, без каких-либо осложнений. В два счета она нашла квартиросъемщика, который к тому же пожелал снять дом вместе с мебелью.

Марисе оставалось лишь упаковать свои личные вещи, и она уже была готова вылететь с Гленном обратно в Эдинбург. Там можно было взять на прокат машину, доехать до Глазго и вернуть машину.

Когда она увидела у здания фирмы по прокату автомобилей Джона, то почувствовала, что вернулась домой. Джон приехал, чтобы отвезти Гленна и Марису в Джезбар, где Молли уже все приготовила для праздничного ужина. Каждый в старом аббатстве радовался возвращению хозяина и Марисы.

Дэйзи встретила Гленна так, будто не видела его несколько лет. Мужчине это показалось слишком наигранным. Наконец, он оторвал ее от себя.

– Ну хватит, хватит, – сказал он, стараясь не выдать своей неловкости. – В конце концов, Дэйзи, я же не на Луну летал.

– Нет, туда ты не летал, – со смехом согласилась она, томно глядя на Гленна. – Но мне так показалось. Не могу описать, как сильно я скучала по тебе. Теперь, когда ты вернулся домой, мой мир в полном порядке.

Мужчина не ответил, вместо этого повернулся к Молли и спросил:

– Молли, у вас все хорошо? Или есть какие-то жалобы?

– Разумеется, нет жалоб, господин! – Молли возмущенно сверкнула глазами. – Мы со всем справляемся. Но когда вы дома, нам гораздо лучше.

– Я тоже так думаю. И мы жутко проголодались! Мы сначала немного освежимся, а потом с удовольствием выпьем чаю или кофе.

После этого Дартинг вышел из комнаты; Мариса также последовала к лестнице. Когда она оглянулась, почувствовав на себе чей-то настойчивый взгляд, то встретилась глазами с Дэйзи. Марисе на мгновение даже стало дурно от ее неприкрытой ненависти в глазах.

Едва Мариса успела принять душ и переодеться, как в ее комнату вошла Дэйзи. Без лишних слов она уселась на широкую кровать.

– Я бы хотела кое-что с вами обсудить, моя дорогая, – произнесла незваная гостья агрессивно. Мариса оставалась спокойной, хотя предпочла бы избавиться от подобной компании.

– Да, конечно, – ответила она и внимательно посмотрела на Дэйзи.

– Вам должно быть абсолютно понятно, что ваш статус в этом доме теперь отличается от прежнего.