"Неужели, прожив без меня так мало, - подумала Зульфизар, - он влюбился в какую-то простушку? Нет, это невозможно, он не может предать меня... Он может увлечься, как всякий поэт, но не изменить... А почему же тогда он заступался за неё перед шейхом? Хамза упрям, если уж задумает что-то, не отступится, пойдёт напрямик... О всевышний, не сбивай его с пути, усовести его, сохрани нашу любовь! Но разве ей что-нибудь угрожает? Что случилось? Что я знаю конкретно? Почему я верю всем этим разговорам? Кто этот человек? Как его имя? С какой целью открывает он мне все эти тайны?"
- Стоит вам только уехать из Шахимардана, - сказал незнакомец, - и ваш муж навсегда забудет дочь Шадмана. Просто не верится, что, имея такую жену, как вы, он мог обратить внимание на эту Санобар.
И, повернувшись, он быстро исчез за углом мазара.
Это был Гиясходжа.
Зульфизар медленно спускалась вниз с площади мазара.
Противоречивые чувства боролись в её сердце. Неожиданно она ощутила вражду и почти ненависть к Хамзе. И тут же пришла ревность. "Нет! Хамза мой! - чуть было не сказала она вслух. - Никому не отдам его! Тем более какой-то Санобар.,. Я же актриса, меня знает весь Узбекистан! А кто такая она? Ну, пусть моложе, но петь-то она не может лучше, чем я?"
Какой-то человек, появившись сбоку на лестнице, столкнулся с ней.
- Смотреть же надо! - крикнул он с досадой. - Сделай дырку в своей парандже, если совсем ослепла!
И прыжками начал спускаться вниз по ступеням.
У Зульфизар навернулись слёзы. Она закрыла глаза. Где-то в отдалении возникла Санобар, горная козочка... Прыгнула со скалы на скалу... А рядом стоял Хамза, улыбался загадочно, насмешливо...
"Чем быть женой бесчестного, лучше быть вдовой честного", - вспомнилась почему-то пословица.
Спустившись в кишлак, Зульфизар почти бегом устремилась к дому. Свернула в узкую и кривую улочку. Из ближайшей калитки вышел высокий человек в белом камзоле и такой же белой чалме. Зульфизар узнала шейха Исмаила. Он тоже узнал её.
- Тяжело быть красивой женщиной и женой поэта одновременно, - поучительно и ласково сказал шейх. - Но когда на душу давит груз печали, можно избавиться от него, только усердно предаваясь молитве. Помни, дочь моя: чтобы осуществились твои желания, надо много молиться. И тогда святой Али услышит тебя.
Зульфизар согнулась в низком поклоне. Шейх величественно прошёл мимо неё и скрылся за поворотом улицы.
Подходя к дому Алиджана, Зульфизар сняла паранджу. Вот и маленькая площадка перед калиткой. Прямо на земле сидели человек десять бедняков и батраков. Перед ними стоял Хамза.
Зульфизар, отвернувшись от мужчин, замедлила шаг.
- Друзья, - говорил Хамза, - я не хотел раньше времени печалить ваши сердца, но теперь надо сказать всю правду до конца. Ташпулата больше нет, он погиб... Рука врага, дотянувшись из Шахимардана до Самарканда, убила его...
- Кто убил его? - вскочил батрак Камбарали.
- Преступник сумел скрыться, но его преступление всё равно будет раскрыто... Ваш друг не смог встретиться с товарищем Ахунбабаевым. Но ваше письмо попало в руки Юлдаша Ахунбабаева. Он знает обо всём и будет поддерживать нас. Мы опираемся на линию партии. Давайте вместе подумаем, как изменить вашу судьбу к лучшему. Давайте наметим, что нам нужно прежде всего сделать, чтобы организовать колхоз...
Зульфизар быстро прошла в дом.
В комнате, которую они занимали с Хамзой, на полу поверх камышовой циновки была постлана старая войлочная кошма. На низком столе посредине комнаты лежали рукописи и нотные тетради. В углу на четырёх кирпичах лежал широкий деревянный щит. Это была кровать.
Зульфизар села. Зажгла лампу. Тусклый её огонёк вызывал невесёлые мысли. Зачем она приехала сюда? Что будет делать в этой глуши?
Вошёл Хамза. Бросил долгий взгляд на жену. Опустился на войлок.
- Зульфизар...
- Я слушаю вас, Хамза-ака...
- Я одного не понимаю, зачем ты ходишь к мазару? Всё ещё хочешь помирить меня с шейхом Исмаилом?
- Шейх Исмаил святой человек...
- Этот святой поджёг гробницу святого Али и погубил отряд красноармейцев!
- Это неправда! Я не верю в это! Так не могло быть!
- Если не веришь мне, можешь спросить у любого в Шахимардане, и каждый тебе скажет, что шейх Исмаил своей рукой заживо сжёг Степана Соколова и его красноармейцев. Это живодёр, прикидывающийся святым!
Зульфизар вскинула голову. Чёрная молния сверкнула в глазах.
- Вы всё ещё никак не можете забыть этого родственника своей русской жены?
Хамза поднялся, подошёл к кровати, сел рядом, обнял Зульфизар, повернул её лицом к себе.
- И это говоришь ты, которая прошла со Степаном через пески Каракумов и чуть было не погибла вместе с ним от бандитов Азиз-хана? Ты, актриса революционного театра, которая вместе с нами сражалась на фронтах гражданской войны против басмачей?.. Ты не должна больше никогда говорить так. В мире нет у меня человека более близкого, чем ты... Зачем обидела меня? Будто вонзила кинжал в спину... Когда ты просила меня там, перед мазаром, чтобы я покаялся перед шейхами, мне было очень стыдно... Я не узнавал тебя, Зульфизар... Что случилось с тобой? Ты жена борца, революционного поэта - и вдруг испугалась каких-то проходимцев, претендующих на святость? Шейх Исмаил - сама подлость! Не верь тому, как он выглядит внешне со своей огромной чалмой на голове! Он самый настоящий мошенник!
Зульфизар заплакала.
- Вы думаете, мне легко здесь? Кругом незнакомые люди, каждый лезет со своими советами... Все говорят, что шейх Исмаил - потомок святого Али. А вы говорите, что он живодёр... Кому мне верить? Я боюсь за вас...
- Ты должна верить только мне! Меня прислала сюда партия, я представляю здесь государственную власть... Мы должны создать здесь колхоз вопреки сопротивлению духовников... Партия приказала мне бороться со всеми паразитами, фанатиками и прочими негодяями, которые живут обманом народа. Ты - моя жена, мой самый близкий друг, которому я доверяю больше всего. Поэтому ты должна преодолеть свою робость перед всей этой религиозной чепухой и во всём поддерживать меня. Ты должна быть моей первой помощницей. Без твоей помощи мне будет очень трудно.
Зульфизар пристально смотрела в глаза мужа и не замечала в них ничего такого, что намекало бы на измену.
И тем не менее она спросила:
- Я и в самом деле дороже всех для вас? Вы по-прежнему любите меня? Ни на кого не променяете? Говорите правду, Хамза-ака?..
- Конечно, иначе и быть не может. Ты же сама знаешь, как я люблю тебя.
- А Санобар?
- Санобар? - удивлённо переспросил Хамза. - А при чём тут Санобар?
- Вас видели вместе с ней... Вы встречаетесь с ней в горах?
Хамза улыбнулся. Может быть, ему не надо было этого делать... Зульфизар сразу вытерла слёзы.
- Я встретился с ней несколько раз совершенно случайно... - Заметив, что жена слушает его с недоверием, Хамза сказал горячо: - У Санобар природный дар актрисы и замечательный голос. Она очень талантливая девушка! Ты бы лучше помогла ей, чем ревновать. Для этого нет никаких оснований. Санобар почти ребёнок.
Кто-то постучал в дверь. Хамза, поднявшись с кровати, пересел на кошму.
- Входите! Дверь открыта...
На пороге стоял Амантай. Он держал в руках высокий, грубовато сколоченный стол. За ним Алиджан нёс две табуретки. Последним с большой керосиновой лампой вошёл батрак Камбарали.
Зульфизар поднялась и вышла из комнаты на половину матери Алиджана.
- Что это? - с недоумением оглядел Хамза вошедших. - Откуда?
- Стол Алиджана, табуретки мои, - сказал Амантай. - Они вам больше нужны, чем нам. За высоким столом удобнее писать, чем за низким. Примите наши скромные подарки и извините за то, что так поздно побеспокоили вас.
- А лампу прислал мой хозяин, Гиясходжа, - добавил Камбарали.
- Напрасно старался твой хозяин, - улыбнулся Амантай. - Как-нибудь и с лампой обошлись бы, достали сами. А то ведь, чего доброго, свет лампы шейха будет мешать Хамзе-ака писать правду-истину.