- Боишься.

 - Надо, Ванька, тихо сидеть! - Проронил дед Семён сквозь плотно сжатые зубы. - Терпеть нужно...

 - Вот батька придёт, он их прогонит. - Мальчик топнул босой ногой. - Так деда?

 - Конешно, внучек.

 - А когда он вернётся?

 - Скоро, Ванюшка, скоро! - В глазах ветерана Первой мировой, блеснули не прошеные слёзы...

 На смену штурмовикам пришла тыловая часть, состоящая из десятка немцев и взвода румын. Командовал ими немолодой лейтенант родом из Мюнхена, бывший печатник. Он занял большую комнату в избе Захаровых и в упор не замечал всех домочадцев сбитых в общую кучу в комнате, где нещадно дымила русская печка.

 - Здоровечка желаю! - Глава семьи Семён Фомич, здороваясь с ним, приниженно кланялся.

 Его сын Афанасий, отец Ванюшки, воевал на фронте. Дед боялся, как бы ему не припомнили это и не выгнали с семьёй на мороз... Немец, впрочем, не удостаивал его даже взглядом. Ваню удивлялся, как такой представительный мужчина, в хромовых, блестящих сапогах мог при людях громко и с удовольствием пускать газы. Ванюшке не раз за подобное влетало от деда ремнём по заднице...

 - Он нас даже за людей не считает, - удивлялась мамка Ванюшки. – Мы для него пустое место.

 Самым добрым среди всех солдат был Ганс, пожилой шофёр, который до войны жил в маленьком городке в Саксонии. Он иногда угощал Ваньку сахаром и показывал фотку строгой женщины с тремя детьми.

 - Meine Kinder[2]! - Краснея от гордости за детей и жену, говорил военный водитель. - Und seine Frau Gerda[3].

 Среди немецких солдат попадались злые люди, запросто могли дать затрещину, но никто из них не мог сравниться в агрессивности с румынами.

 - Грязные «мамалыжники», - ругал земляков князя Дракулы Фомич. Вечно рыскают по селу, готовые на любую пакость.

 Прозвали их так за любовь к кукурузной каше мамалыге, национальному наркотику. Поэтому румыны пребывали на вечном взводе. Воевать за Великую Германию они явно не хотели, стремясь просто выжить в непонятной для них России…

 Ванюшки до всего этого дела не было, хотя для своих лет, он был необыкновенно внимательным и серьёзным. Интересовала его всякая техника, он мог часами смотреть, как Ганс ремонтирует грузовую машину  «Мерседес».

 - А как работает эта деталь? - Постоянно спрашивал непоседа, показывая на всевозможные составляющие машины. - И вот эта?

 Ганс объяснял по-немецки и Ванька чудесным образом понимал его.

 Особенно нравились ему велосипеды пришельцев, на которых они стали разъезжать по селу.

 - Вот красотища! – изумлялся пацан и бежал за очередным велосипедистом.

 Бросающие солнечные блики спицы в их колёсах завораживали Ванюшку. Блестящий руль, раскинутый как рога забитой румынами на мясо, коровы Чубки, просился в ладони. Сиденье из чёрной кожи настойчиво звало присесть на себя. Хромированный звонок звучал как волшебная флейта...

 - Хотя бы разок позвянькать в него! – мечтал он. – Вон оно счастье.

 Когда Ганс сажал Ванюшку на раму, и катал по двору, не было в целом мире человека счастливее его.

 - Zu Hause habe ich einen Sohn wie Sie[4]. - Объяснял Ганс и мальчик понимал, что дома тот оставил такого же сына. - Sein Name ist Helmut[5].

 Зовут его Хельмут, догадался он... Дети легко обучаются иностранным языкам, они не видят различий между народами. Ваньке нравилось слушать Ганса и кататься с ним на велосипеде, но больше всего на свете ему хотелось заполучить для себя это чудо техники. Обладать велосипедом Ванька мечтал до острой боли в маленьком сердце. Пока, однако, доводилось просто смотреть, а посмотреть тогда было на что. С начала лета сорок второго года через их село нескончаемым потоком шли части вермахта в сторону Волги, на Сталинград. Фомич изумлённо охал:

 - Сколько же их!

 - Видимо-невидимо, будто звёзд в небе...

 - Вишь Ванька, - дед завороженно качал головой. - Какая силища прёт, как же с ними возможно справиться?

 - Но папка всё равно победит? - Внук с восторгом смотрел на невиданные чудеса техники. - Да, деда!

 - Победит... - В голосе деда слышалось сомнение.

 Грозные войска шли и шли, день и ночь. Поднятые в воздух тучи серой пыли мешали рассмотреть Ванюшке танки незнакомых очертаний, грузовые машины, везущие пушки, походные кухни и серый монолит солдат. Стройные колонны пехотинцев, серой змеёй приползавшие из-за горизонта, поворачивали вместе с дорогой около высокого бугра, на котором устроился притихший Ванька. Хромая подошёл дед, и они вместе стали смотреть как на Восток, в бездну, в небытие, уходила слава и жизнь третьего рейха…

 - А папка там один воюет, - расстраивался Ванька и топал ногой. - Как же он победит?

 - Должон победить, - с непонятной злостью ответил Фомич. - Русские завсегда немца били!

 Несокрушимая лавина, состоящая из тысяч тонн заражённого жизнью железа и кубометров мёртвой человеческой плоти, двигалась без остановок и пауз. Монотонно, уверенно и страшно... Так прорвавшаяся в долину река, набухшая половодьем, меняет первоначальное русло и ищет себе новый проход к морю. Она смывает на своём пути все преграды и невозможно себе представить гранит, о который она могла бы разбиться. 

 В середине лета 1942 года десятки тысяч людей устало брели по раскалённой добела Великой степи на Восток. Военные и гражданские, с оружием и без, пешком или на подводах люди спешили оторваться от напиравших немцев. Красная Армия беспорядочно отступала, в общем направлении на Сталинград.

 - Дожили…Немец топчет донскую землю.

 Вслед за нею, в огромный 300-километровый разрыв советского фронта, хлынули фашистские войска. На машинах, мотоциклах и танках по Дикому полю, помнящему нашествие гуннов, половцев и монголов, днём и ночью двигалась неудержимая сила.

 - А как их удержишь? 

 После страшного весеннего поражения под Харьковом и в Крыму Красную Армию ждали новые испытания. В начале июня немецким командованием проведены операции "Блау" и "Клаузевиц", с которых началось генеральное летнее наступление на южном фланге советско-германского фронта.

 - Необходимо уничтожить Советы! – Гитлер требовал от своих генералов решительных побед.

 В огромный «котёл» от Ростова до Воронежа должны были попасть войска сразу двух советских фронтов Южного и Юго-Западного. Однако Ставка ВГК сумела разгадать замысел противника и дала приказ об отступлении. Южный фронт отходил на левый берег Дона в его нижнем течении, Юго-Западный к Сталинграду. Бронированные "клешни" 1-й и 4-й немецких танковых армий замкнули в кольцо в районе Миллерово-Кантемировка уже пустое пространство. В так называемый "миллеровский котёл» не попали основные силы советских фронтов, но уйти от окружения удалось только ценой больших потерь.

 - Пол страны потеряли!

 Вермахт добился немалых успехов: гитлеровцы полностью захватили Донбасс с его угольными ресурсами и Ростов - "ворота" на Кавказ. Чтобы остановить врага и прикрыть Сталинградское направление, Ставка ВГК 12 июля 1942 года из остатков войск Юго-Западного направления и спешно сформированных армий образует Сталинградский фронт. Оборонительный рубеж определён по западной сухопутной границе Большой излучины Дона. В состав нового фронта вошли три армии: 62-я, 63-я, 64-я, а также 21-я армия ЮЗФ и 8-я воздушная армия.

 - Будем стоять до конца.

 Новоиспечённая 62-я армия под командованием генерал-майора В. Я. Колпакчи в составе шести стрелковых дивизий, четырех полков курсантских военных училищ и шести отдельных танковых батальонов с марша занимала оборону от станицы Клётской до Суровикино. Протяжённость позиций составляла сто километров по фронту. Среди этих подразделений прибыла с Северного Кавказа 33-я гвардейская стрелковая дивизия.