В трансфере молчали.

— Кто-то синхронизировал его альтер, — повторил я. — Прикрывал. Мы думали… Мы решили, что это вы.

Меня одарили изумлённо-оскорблённым взглядом такой силы, что я попятился. Двухметровый великан, обвинённый в преступлении, которое он считал наихудшим, — это было страшно!

— Я?! Как я мог прикрывать отсутствие своего заместителя?! Да как вы там вообще вообразили подобное?! — он медленно надвигался на меня. — Ты вообще понимаешь, что такое дежурство? У вас в администрации хоть кто-нибудь понимает, что это такое?!

— Мы понимаем! А ещё мы понимаем, что вы его защищали. Потому что он совсем один и «без друзей»! — я напомнил директору его же слова. — И вы всегда его выгораживали! На кого ещё мы могли подумать?!

— То, что я его выгораживал, не значит, что я нарушал режим! Это моя первейшая обязанность — следить за соблюдением! Если на момент тревоги хотя бы одно место будет не закрыто…

— Хорошо, хорошо, — я выставил руки перед собой. — Приношу свои глубочайшие извинения. Мы ошиблись. И мы об этом узнали. Давайте вы успокоитесь, и мы поговорим. Продолжим. Хорошо?

Глубоко вздохнув, директор подошёл к буфетной панели, расположенной напротив его рабочего стола, налил себе воды.

— Будешь? — он оглянулся на меня.

Я вспомнил про злосчастный термос с сэндвичами и покачал головой.

— Значит, кто-то его прикрывал? — теперь Папа Сим выглядел задумчивым. — Это не сложно. Технически.

— Не сложно.

Зажав сэндвичи под мышкой, я открыл крышку термоса, осторожно сделал глоток. Горячий бульон пришёлся как раз кстати.

— И вы думали, что это я? — директор всё никак не мог успокоиться. — И больше никого не искали?

— Ваши предложения?

Он задумчиво прикусил щёку с внутренней стороны — забавный детский жест для такого большого человека. Я, не удержавшись, улыбнулся, но, поймав его недоумённый взгляд, прикрылся термосом.

— Никто бы не стал помогать ему в этом, — ответил Папа Сим. — Если бы это были стажёры или новички, закадычные друзья… Иногда у молодых ребят случаются моменты, любовь и так далее… И они делают глупости, выгораживая друг друга. Но у нас выгоняют за такое. Сразу. Я сам выгонял. Жалко, но нельзя спускать. Потому что режим дежурства — это… это жизни. Жизни всех на станции.

— Я понимаю, — кивнул я. — Значит, никто.

— Никто. Я готов поручиться, что никто из моих сотрудников не прикрывал камрада Мида.

Сказано это было спокойно, без какого-либо пафоса или настойчивости. Надеюсь, спамеры уловят интонацию. Я-то уловил!

— А кто-нибудь ещё? Из лаборантов?

Папа Сим от души расхохотался, аж плечи затряслись. Выяснив причину внимания к своей персоне, он расслабился, как и положено человеку с чистой совестью, и теперь медленно возвращался в своё обычное состояние, знакомое мне по записям из профиля. Добродушный общительный толстяк, обожающий свою работу. Робкий — но не в том, что касалось некоторых безобидных (и даже, как выяснилось, полезных) пунктиков.

— Значит, из этих никто не мог, — подытожил я.

— Хотел бы я посмотреть на лаборанта, которому он бы предложил что-то подобное! Или просто обратился… по-человечески…

— Он их не любил?

— Не любил. И не уважал, — Папа Сим пригладил коротко стриженные волосы, шумно поскрёб затылок. — Совсем. Он был не самым приятным коллегой.

— Я тоже не сильно расстраиваюсь, что его больше нет, — признался я.

Директор посмотрел на меня так, как будто увидел в первый раз.

— Не знаю, как в остальных секторах или на других станциях, — сказал он. — У каждого своя политика. Но у меня здесь режим соблюдается очень строго. Все это знают.

— Понятно, — я допил бульон и завинтил термос. — Тогда я пойду.

— Надеюсь, это поможет, — вздохнул Папа Сим. — То, что я рассказал… Если бы я знал больше… Пусть они знают!

— Всё равно это не из-за вас одного. Мы ищем сообщника, — объяснил я. — Вас ещё долго будут проверять. Тут уж ничего не поделаешь! Могли быть и другие нарушения… Кстати, а почему это здесь висит? — я указал на дверь, имея в виду стенд. — В холле было бы правильнее…

— Он и висел в холле. Ребята из лаборатории сделали. Но камраду Миду не понравилось. Он потребовал убрать. Решили перевесить ко мне. Ну а я не против — красиво!

Папа Сим вышел в коридор, вгляделся в стенд. Своими широкими плечами он загораживал мне обзор — я видел только верхний край и немного по бокам. Кажется, директор рассматривал последние фотографии.

— Пошли пообедаем, — обернулся он. — Я тебя совсем заболтал! Небось, проголодался? У нас тут своя кухня — пальчики оближешь!

Аквамариновый с белым

Пронзительный писк альтера ворвался в мой сон — и безмятежный пейзаж с полем подсолнечников сменился ненавистным сюжетом: проводы в лаборатории, «Рэй, посмотри на меня!», профессор Нанда, кнопка. И опять к горлу подкатило ненавистное чувство, что я всё понимаю, но ничего не могу изменить, что я третьестепенный персонаж, наблюдающий за развитием сюжета с дальнего плана сцены.

Вот только вместо Чарли с предупреждающим знаком в руках стоял я сам. А вместо антимаскировочного комбо, от цветов которого «лопаются глаза», на мне был администраторский серый с сиреневым и белым. Нанда сделал шаг, и тут я вспомнил, что первая активация уже состоялась. Я же сам нажал, и теперь всё всерьёз.

«Прилепи обратно, дурак!» Но мой голос так и не прозвучал — как будто я кричал мысленно, не задействуя связки. Чужая рука скользнула по затылку, и я-наблюдающий окаменел, не понимая, что делать. Я-отключаемый продолжал глуповато улыбаться…

Пронзительный писк не прекращался — пришлось открыть глаза.

— Свет!

Домашний камилл начал медленно прибавлять яркость. В альтере значилось: [Срочно — В3-Я-03]. Отправитель: [Л. Кетаки].

Знакомый номер… Я посмотрел в альтере план станции. Так и есть: В3-Я-03 — это Выставочный зал Воскресной зоны, где Служба Досуга совместно с Професервисом устраивала по субботам шведские завтраки. Папа Сим рассказал мне про это мероприятие и настоятельно рекомендовал зайти. «Показательное выступление начинающих поваров» — так он это охарактеризовал. Что там могло стрястись в шесть утра?

Вскочив с постели, я принялся натягивать комбо. Задумался о своём первом настоящем сне, но времени на анализ не оставалось. Умываться тоже было некогда — ещё до того, как режим освещения дошёл до стандартного, я покинул свою комнату и выскочил в коридор жилой зоны.

Три минуты до места, если бегом. И можно было не волноваться, что кто-то испугается при виде спешащего андроида — к Выставочному залу спешили остальные члены группы «А-М-112». Посторонних не было, и я приготовился к худшему.

Неужели опять кого-то убили? А тело обнаружили начинающие повара. Пришли пораньше, чтобы приготовить помещение к приёму дегустаторов и гурманов, а нашли… Только этого не хватало! Придётся ведь расширять секретный статус. И Аямэ из Западного сектора снова затянет песню «Это вы виноваты — давайте расскажем всем правду». Знать бы ещё, какую именно…

— Что там? — Туччи нагнала меня перед входом в зал.

— Сам не знаю, — вздохнул я, прибавляя шаг.

Двери были распахнуты. Внутри было полным-полно ярких комбо: члены кулинарных кружков получили редкую возможность надеть вожделенную профессиональную аквамариновую с белым форму. Такие же, но с серой оторочкой, костюмы принадлежали их наставникам. И те, и другие выглядели испуганными и смущёнными — из-за случившегося, а также из-за количества прибывших Администраторов, спамеров и сотрудников ОБ.

К счастью, никто не пострадал. Убийства не было — и это утешало. Хоть что-то приятное в сложившейся ситуации!

Как и другие общественные помещения, выставочный зал отличался высоким потолком со сложной осветительной системой, которая позволяла, в зависимости от проводимого мероприятия, создавать необходимые режимы. Прежде чем заняться подготовкой к завтраку, повара и их помощники включили светильники на полную яркость, поэтому можно было легко оценить причинённый ущерб.