— Так точно, господин полковник. Скотников у нас на особом счету, — поспешил заверить низенький желчный майор. Черноносов был счастлив. Заметив его радость, шеф сказал:

— Зайдите ко мне, как только закончите занятия.

Черноносов с нетерпением ждал конца урока. Он был уверен, что шеф обласкает его еще больше и наградит чем-нибудь более существенным, нежели простая благодарность. Он надел лучший костюм. Зная, что постоянно потеет и от него несет кислятиной, Черноносов надушился, чтобы не вызвать отвращения у шефа. Он шел по коридорам и лестницам, предвкушая, как примет его шеф в своем огромном кабинете. Войдя в кабинет, он замер в растерянности. Там была темнота. Все смотрят какую-то хронику или иную ленту. Лица повернуты к экрану. Черноносов сначала не понял, что показывают. Но вдруг он узнал себя в новенькой эсэсовской форме. Он неторопливо идет вдоль строя изможденных людей, выстроенных у рва, и стреляет в каждого пятого. Стреляет с холодной радостью, в упор... Молодая женщина с распущенными волосами и безумными, молящими глазами старается ладонью закрыть от пули ребенка.

— Стреляй в меня! Режь! Жги! Не тронь дитя! — беззвучно кричит она и тянется к палачу. Черноносов криво усмехается, поднимает пистолет, целясь прямо ребенку в лоб. Хлещет кровь. Везде кровь. На снегу, на подошвах, на руках...

Черноносов испугался. Он не любил, чтобы ему напоминали о прошлом. Кто-то, стоявший за его спиной, положил ему на плечи руки и насильно усадил в кресло. Он этого даже не заметил. Сейчас его тревожила одна мысль: зачем они вспоминают события, которым уже много лет. На душе стало тревожно. От страха и неизвестности начало подташнивать. Как-то неуверенно подумалось: «Шеф меня недостаточно хорошо знает. Он хочет своими глазами увидеть, как я ненавижу Советы, чтобы знать, за что меня награждать». Но вялая это была надежда. Показывают документы, хронику, эпизоды разных лет войны. Горит деревня. Чернеет виселица. Падают в снег босые и раздетые люди под автоматными очередями.

И тут раздался голос шефа:

— Довольно, выключайте.

Резко вспыхнул свет. Черноносов невольно прикрыл глаза. Шеф в темных очках повернулся к нему вместе с вертящимся креслом.

— Ваша биография достойна изучения. Знакомство с вашей жизнью вызовет несомненный интерес и никого не оставит равнодушным. Ни друга, ни врага... Я и сам поражен, если бы каждый прожил такую богатую событиями жизнь, он мог бы, не хвастая, сказать, что пожил не зря, — шеф достал из ящика стола пачку фотографий и протянул Черноносову. — Я специально пригласил вас, чтобы посоветоваться. Пожалуйста, посмотрите эти фотографии.

Черноносов стал внимательно просматривать снимки. Все они походили друг на друга. По верхней части фотографии проходит белая полоска. На конце черточки стрела. Кажется, фотографировали с большой высоты. Все детали видны отчетливо, но очень мелки.

Шеф, не спускавший глаз с Черноносова, сказал:

— Итак, что вы заметили?

— Сразу же бросаются в глаза горящие самолеты.

— Чем их сбили?

— Похоже, в них стреляли снарядами, но...

— Вы проницательны, господин Скотников. Это меня радует. Если верить снимкам, все так и есть.. Мы не знаем, но должны любой ценой узнать секрет этого оружия.

— Я понял вас, господин полковник.

— Когда мы вычислили координаты по данным спутника, то это оказался край, который называют Казахстаном. Примерно, вот здесь, — и полковник показал на карте окрестности города Н. — Нам нужен человек, хорошо знающий обычаи и традиции, язык коренного населения. Есть ли кто-нибудь, отвечающий этим требованиям, среди ваших учеников?

Черноносов напрягся, задумался.

— Задание не терпит нерешительных и колеблющихся, — и шеф поднял вверх указательный палец. — Оно опасно и связано с большим риском. Но человек, который выполнит это задание, сразу станет богатым. Мы на это дело не пожалеем денег.

— Если позволите...

— Хорошо подумайте, господин Скотников. Если вы не хотите, то мы вас не заставим. Вы и здесь человек нужный.

Но Черноносову не хотелось упускать возможность сразу разбогатеть.

— Я подумал, господин полковник. Я хорошо знаю язык. Думаю, это поможет моему возвращению.

— Желаю вам счастливой дороги. Сейчас вы можете отдохнуть. Подготовку к переброске возьмет на себя майор.

— Благодарю за доверие.

Когда Черноносов уже подходил к двери, его остановил голос шефа:

— Кстати, вы знаете трагедию одного из вождей русской контрреволюции Бориса Савинкова?

— Приходилось читать.

— Савинков был очень умный и опытный человек, но и он попался Дзержинскому на крючок. Вы не должны никому верить. Ни одному человеку. Только деньги никогда не подведут, всегда выручат и купят все. Верьте в силу денег. Поите, кормите, дарите, не жалейте.

— Спасибо за совет, господин полковник.

Так превратился Скотников в Черноносова...

На этой земле многое изменилось. В людях нет страха. Они полны достоинства, культуры и сильны, не косятся друг на друга, нет вражды между народами. Все кажутся людьми одной нации, а он-то считал это пропагандой. Ничего они не боятся в своей стране. Вот и в поезде — вон та русская молодуха, невестка старухи-казашки. Это Черноносов слышал своими ушами. Если бы не знакомство на станции с Зинаидой Рябовой, то ему нелегко было бы смешаться с этой толпой советских пассажиров. Сейчас она храпит на полке напротив. Он представился ей как Свинцов Аркадий Антонович. Ей, видно, понравился этот не старый, крепкий и такой щедрый и веселый мужчина. Девушке было надежно под защитой Черноносова-Скотникова-Свинцова. Она же — защита ему. Но все же есть сомнение, А сомнение, значит — опасность. Сразу же по приезде в город надо применить испытанный способ...

Зинаида потянулась, открыла глаза, посмотрела на Черноносова.

— Аркаша, ты чего не спишь?

— Да сон какой-то страшный приснился, я и проснулся.

— А ты не думай. В сны только старые бабки верят.

— Я тоже верю, Зина, — тихонько, вздохнул Свинцов, — Если я стану калекой, будешь меня любить?

— Я тебя всегда любить буду. Не говори бог знает чего. Лучше постарайся уснуть.

Свинцов закрыл глаза и притворился спящим.

12

Рано утром, сойдя с поезда, Талгат Майлыбаев сразу направился в областное управление госбезопасности. Там его уже ждал майор Бугенбаев. Завидев входящего Талгата, он встал и пошел ему навстречу с протянутой рукой:

— Ну, как дела, товарищ капитан? Дорога не очень утомила? Какие новости у тебя? — с дружеской улыбкой он обнял Талгата за плечи, усадил в кресло напротив.

Из Алма-Аты Талгат и Бахытжан выехали в разных направлениях. Алтаев взял курс на город А., а Талгат — на город С. Если Якупов-Наматханов был заброшен к нам не один, то его спутник-невидимка выберет одно из этих двух возможных направлений. Полагали, что дальше этих городов он не уйдет — его задание в Казахстане. Талгат сел на ташкентский поезд. На одной из небольших станций он сошел с него и пересел на другой. Жизнь в поездах отличается тем, что люди здесь легко знакомятся, заводят дружбу, не чуждаются друг друга и хлебосольно потчуют своих соседей разными дорожными яствами, делятся порой самым сокровенным и, не скрывая, рассказывают все о своей жизни. Здесь все становится общим — шутки, смех, чай. В пути Талгат не заметил человека, который бы сторонился других, вел себя настороженно. Люди едут семьями, со знакомыми и в одиночку. У каждого свои дела.

Талгат, смеясь, ответил на вопросы майора.

— Устал я не очень сильно, Насир Бугенбаевич, но особых новостей у меня нет. Это была обычная поездка в общем вагоне пассажирского поезда.

— Почему к вам пристал рябой казах? Что там у вас за скандал произошел?

Талгат засмеялся:

— Товарищ майор, я думал, что пришел к вам с поезда первым, оказывается, кто-то меня опередил.

— Перед вашим приходом я говорил с линейным отделением милиции. Когда я спросил про новости и происшествиях в поездах, мне доложили о вашей стычке с рябым. Видимо, с вами ехал кто-то из работников отделения. Что за кража? Чемодан и в самом деле пропал?