— Похоже, что они где-то здесь.

— Да, собака вела уверенно.

— Но почему же они не стреляют? Если они еще там, то могут перестрелять нас как куропаток. А может, уже удрали через какой-нибудь другой проход?

— Товарищ капитан, у меня есть предложение: оставим здесь пулеметчиков, в случае чего они поддержат нас огнем, а я с несколькими бойцами преодолею ползком эти несколько десятков метров и осмотрю остров. Зачем же подвергать всех риску? И вы останетесь здесь.

— План хороший, только я пойду с вами.

— Как хотите. Ну что, решено?

— Давай.

Боровец передал по цепи приказ, позвал бойцов, которые должны были его сопровождать, и энергично пополз вперед. Окутанный туманом островок молчал. Низко пролетела какая-то крупная птица, захлопала крыльями, заверещала, и вновь наступила зловещая тишина. Боровец первым коснулся твердого грунта, резко поднялся, бросился к ближайшему кусту. И вдруг лицом к лицу столкнулся с прислонившимся к стволу ивы бандитом. Тот, еще не совсем придя в себя от неожиданности, направил на него «шмайсер». Боровец опередил его. Короткая очередь из автомата отбросила бандита назад, оружие выпало у него из рук. Следом за Боровцом на островок ворвались Элиашевич с бойцами и короткими перебежками устремились вперед. Очередь из автомата и взрыв гранаты заставили их прижаться к земле. Стреляли с двух сторон: из-за огромной, вырванной с корнем сосны и с небольшого, поросшего можжевельником холма. Пулеметчики, не дожидаясь команды, открыли ответный огонь. Бежавшие с Элиашевичем бойцы забросали кусты можжевельника гранатами. Стрельба оттуда прекратилась. Дольше всех отстреливался бандит, который укрылся за буреломом, но, забросанный гранатами, сдался. Это был командир группы Зигмунт. Моряк был ранен, а в рукопашной схватке с Боровцом погиб Пантера.

Бойцы тщательно осмотрели островок, бункеры, каждый клочок земли, каждый кустик. Обнаружили склад боеприпасов и оружия, большое количество награбленного в кооперативных магазинах и у частных лиц добра, более десяти тысяч злотых. Но, кроме тех троих, никого больше не нашли. А ведь где-то здесь должен быть Рейтар! Об этом свидетельствовала найденная в одном из бункеров его записная книжка.

Не теряя времени, Элиашевич и Боровец приступили к допросу Зигмунта. Тот сначала отказывался отвечать на вопросы. Но, когда ему показали записную книжку Рейтара, а Элиашевич обвинил его в убийстве Кевлакиса, раскололся. Рассказал со всеми подробностями о налете на Заенче и убийстве Кевлакиса. Подтвердил, что Рейтар был здесь еще утром. Долго спал после пьянки. Когда проснулся (это было, кажется, часов в восемь — половине девятого), забрал с собой неразлучного Здисека и переправился с ним на другую сторону Нужеца. Куда направился? Об этом Рейтар не имеет привычки кому-либо говорить, а спрашивать его никто не смеет, даже командир боевой группы. По всей вероятности, в какую-нибудь группу, а в какую именно — трудно сказать. Связь с ним? Только пассивная, через тайник, который Зигмунт может показать. Запасной? Его он тоже покажет. На допросе Моряк полностью подтвердил показания Зигмунта. Договориться они не успели и поэтому, скорее всего, не лгали. Как случилось, что их захватили врасплох? Видно, стоявший в карауле Пантера задремал, а двое других спали, собираясь уйти отсюда вечером. С каким заданием? Известно с каким — Зигмунт опустил голову и немного погодя спросил:

— Расстреляете меня?

— Суд решит.

Бандит вздохнул. Хорошо еще, что его судьба не решилась здесь, на месте. Ему связали руки. Раненого Моряка уложили на плащ-палатку. Боровец отдал приказ уходить с островка.

Выйдя из болот, бойцы подпоручника Боровца по приказу командира батальона вернулись в прежний район для прочесывания местности в секторе Шепетово, Пекуты, Вышонки, Костельне, от железной дороги Варшава — Белосток вдоль речки Тлочевки.

Надвигалась ночь, и Боровец распорядился устроиться на ночлег в Клюкове, лежащем на пересечении дорог, чтобы ввести в заблуждение возможных пособников банды относительно дальнейшего маршрута отряда. Утром, когда Боровец докладывал командиру батальона о начале операции по прочесыванию местности, тот сообщил, что отряд Корпуса внутренней безопасности из Семятыч наткнулся в Заенче на банду, которая уходила в сторону Мельника. Три бандита — Голый, Палач и Тигр — были убиты, а двоим — Литвину и Раките — удалось бежать. Командир батальона спросил:

— Вам что-нибудь говорят эти клички?

— Так точно, товарищ майор. Это люди Рейтара, из группы Литвина. Подробности может сообщить начальник повятового отделения госбезопасности в Ляске Элиашевич. Захваченные вчера двое бандитов дали подробную информацию о банде.

— На вашем направлении будут действовать еще два отряда Корпуса внутренней безопасности — подпоручника Петшицкого со стороны Лап и хорунжего Чарноты со стороны Высокого. Установите с ними связь и договоритесь о взаимодействии.

От этого сообщения Боровец повеселел. Обоих офицеров он знал лично, а с Юреком Петшицким учился в офицерском училище. Поэтому, не откладывая, он установил, как приказал майор, связь с указанными отрядами. Они определили конкретные районы действий, средства связи и сигналы, поделились имевшейся информацией и, взяв в клещи намеченный район, приступили к операции. Прочесывание местности проводили особенно тщательно, поскольку в этом районе мог находиться сам Рейтар. Не пропустили ни одного клочка земли, ни одной скирды, ни одного подозрительного строения.

На третий день, на рассвете, Боровца вызвал по рации подпоручник Петшицкий.

— Анджей, я, кажется, кое-что разнюхал. Только что у меня был один крестьянин и сообщил, что вчера ночью к его соседу нагрянула банда, которая, по всей видимости, скрывается там до сих пор. Деревня называется Зохи Нове, а пособника бандитов зовут Павел или что-то в этом роде. Поэтому я направляюсь к Тлочевке, а ты прикрой на всякий случай берег реки с твоей стороны.

— Хорошо. Но если окажется, что ты зря загнал ребят в болото, это тебе даром не пройдет.

— Тебе тоже. Ну что, двинулись?

— Двинулись. Успеха тебе, Юрек.

— Спасибо. Тебе тоже.

…Занимался рассвет, когда бойцы Боровца залегли в ложбине на берегу Тлочевки напротив деревни Зохи, в которую вот-вот должна была войти рота подпоручника Петшицкого. Стоявший над рекой легкий туман быстро рассеивался. День обещал быть ясным. Осенний звенящий воздух доносил издалека даже самые тихие звуки. Над некоторыми домами в Зохах показался первый дымок, то тут, то там скрипели ворота конюшен, горланили поздние петухи. Боровец лежал на мокрой траве и, хотя закутался в широкий плащ, лязгал от холода зубами. Рядом расположились его бойцы. Ребята похудели, покрасневшими от постоянного недосыпания глазами с темными кругами под ними настороженно всматривались в сторону деревни, откуда в любой момент могла возникнуть опасность. Боровец очень внимательно присматривался к новичкам, которые совсем недавно появились в отряде, но уже принимали участие в операции. У него не было к ним никаких претензий — молодые солдаты были хорошо обучены, отличались смекалкой, выдержкой, смелостью.

Загремели выстрелы. Стреляли на той стороне реки, возле одинокого строения у леса, напротив левого фланга цепи. Боровец взял бинокль, однако мешали кусты, и поэтому почти ничего не было видно. Стрельба сначала как будто бы приблизилась к речке, но затем начала постепенно утихать. Боровец уже хотел было связаться по рации с Петшицким, как вдруг из ивняка на противоположном берегу Тлочевки выбежали двое вооруженных людей и, подняв вверх автоматы, бросились в ледяную воду. Он жестом приказал не стрелять, дожидаясь, когда эти двое выберутся на его берег. Но бандиты и не думали вылезать из воды. На глазах у спрятавшихся на берегу бойцов они по пояс в воде устремились по течению реки, желая, видимо, старым, испытанным способом направить на ложный след собаку, если начнется погоня. Бандиты приближались к Покшиве, и Боровец подал ему знак задержать их. Старший сержант крикнул: