На голову словно ушат ледяной воды выплеснули. А ведь она права, целиком и полностью права! Захваченная своими переживаниями и водоворотом новой жизни, я совсем забыла о чувствах Арлита. А Этельвину каково? Или он настолько привык соперничать с братом, что даже не замечает, как делает тому больно?

Глазам стало горячо от подступивших слез.

— Пошла вон! — рыкнул Эт, видя мое состояние. После чего приблизился и попытался взять за руку, но я отпрянула. Не сейчас. Мне надо… подумать…

Огневица и в этот раз не испугалась.

— Ну и чем ты после этого от Таррины с Амирой отличаешься? — короткий, полный боли взгляд на меня, и девушка зашагала прочь.

Только поникшие плечи наводили на размышления…

Но мне тогда было не до них. Чувствовать себя предательницей оказалось… мерзко. И проникновенный взгляд стальных глаз только усугублял угрызения совести. Я оттолкнула заботливо протянутую руку, подхватила юбки и бросилась бежать.

Не за Нирой. Прочь!

Опомнилась среди темных деревьев, едва посеребренных инеем. В первый момент испугалась. Где я? Но вялый и какой-то заторможенный разум все же проложил маршрут от замка к хозяйственным постройкам, а оттуда — в лес. В отличие от сада, большой и чуть менее ухоженный, он примыкал к территории личных владений Дрэгонов, но ходили сюда редко. Разве если Великий Князь охотиться приезжал.

Этой информации оказалось достаточно, чтобы успокоиться. Никто на меня во угодьях жениха не посягнет. Я ж теперь почти льера! От резкой мысли слезы снова кольнули глаза.

Краем сознания зацепилась за отсутствие на мне шубы или хотя бы накидки, но… холодно не было. Вернее, было, но как-то странно. Тело покалывало и почти звенело, словно льдинки бьются друг о дружку. Нечто подобное описывала преподавательница по медитациям, упорно пытавшаяся заставить нас почувствовать свою силу. Но поскольку у травников с силой было напряженно, так ни разу и не преуспела. Ни с одним из нас.

Может, я уже обморозилась?

Но возвращаться в замок прямо сейчас не было никакого желания, и я, наплевав на законы здравого смысла, упрямо продолжала двигаться вперед.

Серебристой красоты вокруг просто не замечала, как и не слышала редких звуков зимнего леса. Не до того сейчас! Просто шла, дышала, успокаивалась. Временами налетал ветер и швырял в лицо жмени снежинок, сдуваемых с ветвей. Словно обвинения!

И я молчаливо признавала себя виновной.

Права Нира, так нельзя. Я ведь сама недавно еще искоса поглядывала на легкомысленных сестер, а потом на точно таких же сокурсниц, которые развлечения ради морочили головы нескольким ухажерам одновременно. А я нос морщила, еще и воспитательные беседы проводить пыталась. А сама чем лучше?

В жизни не думала, что решить будет так тяжело! Сердце подсказывало, что это как раз тот случай, когда последнее слово должна сказать ее величество Судьба, но злодейка молчит, а душа болит от жалости… К кому? Вот это, пожалуй, главный вопрос. Отвечу на него, и выбор будет сделан. Останется только следовать ему до конца.

Если храбрости хватит.

Я как раз рисовала себе в воображении варианты будущей жизни, мирной и счастливой — с Арлитом, безумной и непредсказуемой — с Этельвином, когда высшие силы все же решили сказать свое слово. Зря я надеялась, помощи от них не дождешься!

Шаг сбился, и я замерла. Взгляд с недоумением выхватил рассыпанные по снегу рубиново-красные капли.

Кровь?

Сердце на миг затихло, а потом снова застучало, быстро-быстро. Страх гипнотизировал. А может, я переоценила безопасность владений льера? Чувство самосохранения билось в истерике, но я, словно ведомая на незримом поводке, сошла с дороги и двинулась за алой россыпью.

Ветки больно царапали лицо, резкие порывы ветра то и дело пытались отшвырнуть меня обратно, но я упрямо двигалась вперед. Интуиция твердит, что надо, а она меня еще ни разу не подводила.

Не обделила открытием и в этот раз. Всего несколько шагов, потом раздвинуть руками хлесткие ветви и аккуратно протиснуться в дикую гущу леса. Пожалуй, если бы не сияющее покрывало, здесь было бы темно и страшно, а так… Чувствую себя маленькой девочкой, которую похитила красавица-зима и унесла в свои чертоги. Опасно, но нереально красиво!

Капли крови стали чаще и больше, так что даже ком к горлу подкатил. И здесь они чередовались со следами, вроде кошачьих, только намного больше. Ну-ка, ну-ка… Дальше я почти бежала.

А когда добралась до снежного холмика, на котором, прерывисто дыша, возлежал огромный хищник, зажала себе рот, чтобы не завизжать от ужаса. Из распоротого бока животного толчками выплескивалась кровь.

В глазах потемнело. Я лихорадочно схватилась за ближайшую ветку и, прижав к носу рукав, жадно задышала. Если упаду в обморок, никому уже помочь не смогу. Отошла немного, потом отвесила себе мысленного пинка, напомнила, что все-таки травница и осторожно шагнула вперед.

Надеюсь, серебристый кошак не против, чтобы его спасли?

Осторожно опустилась на колени и осмотрела рану. Плохо дело, глубокая. И чувство такое, будто мечом ударили. Что же тогда с собой добычу не унесли? Мех роскошный, ценный, наверное…

— Потерпи, мой хороший, сейчас я что-нибудь придумаю, — успокоила скорее себя, чем его, и тут же обмерла. Хищник открыл глаза. Зеленые, нереальные и… умные? По-человечески осмысленные, полные насмешки и, что естественно, боли.

Ох, ты ж…

Додумать мысль я не успела. Короткая рябь, на миг затмившая реальность, — и на окровавленном снегу лежит худощавый светловолосый мужчина. Ввиду полного шока от произошедшего, об отсутствии на нем хоть какой-нибудь одежды я, так и быть, промолчу. Даже думать не стану!

— Мама… Оборотень!..

Я плюхнулась на попу и попыталась, пятясь, отползти подальше, но тело словно одеревенело.

— Помоги… — шевельнулись сухие губы.

Выбора не осталось. Или все-таки?… Я, конечно, недоучилась и клятвы не отказывать в помощи не давала, но разве смогу простить себя, если сейчас уйду? Ответа я так и не узнала, потому что даже пытаться не стала.

Вернулась на исходную позицию и аккуратно ощупала края. Рана свежая совсем, даже отека пока нет. А вот прикосновение к обнаженной коже не хуже открытого огня жжет… Но не успела я изогнуть бровь в удивлении, как начали происходить настоящие чудеса. А как еще назвать то, что кровь вдруг остановилась, а и без того бледная кожа точно инеем покрылась.

Оборотень сдавленно зашипел и закатил глаза. Вот и хорошо, платье рвать на бинты не придется! У меня их пока не так много. Я одарила недоверчивым взглядом собственные мелко подрагивающие пальцы, приказала себе не думать и понеслась за подмогой. Одна же не унесу!

Только выбежала на тропинку, как меня поймал полный беспокойства крик:

— Ариишааа!..

Звала Нира и, судя по хриплым ноткам в голосе, уже не первый раз. Все обиды мигом были отодвинуты на потом, со всех ног я бросилась к огневичке.

— Я тут!

Страх за погибающее существо перевесил все. И неважно, что это жутких нелюдь, коих я до сих пор только на картинках в учебнике видела. По защите от порождений тьмы, кажется. Так вот, в одном таком ниже размещалась статья про лечение несчастного от жуткого проклятья, оборотничества, то есть, а в другом — список трав, способных нюх у перевертыша отбить, а то и сразу упокоить его благополучно. И никакого там лечения!

Под такие вот занятные воспоминания я и налетела на магиню. Та, зареванная и испуганная, ловила меня с шубой наперевес.

— Ясные боги, Аришка!.. Ты совсем сдурела?! Зачем на холод выскочила?

Плечи тут же окутало мягким теплом, Нира заботливо помогла мне запихнуть руки в рукава. И вот тут пришел холод! Меня меленько, противно затрясло. Навалилась ужасная слабость, хоть прямо тут и ложись.

— Н-надо б-было п-подум-мать… — простучала зубами оправдание.

— Прости меня-бестолочь, а? — всхлипнула девушка и потянулась обнять, но быстро передумала. — Ада, у тебя кровь! И на руках тоже… Что случилось?