- Гуляла. Найт показывала мне свои любимые места. - Она выглядела оживленной, почти веселой.

Его взгляд стал еще более подозрительным.

- Не могу понять, что с тобой происходит.

- Твои обещания воскресили меня. Я снова живу. Живу предвкушением увидеть родной дом.

- Рад. Искренне рад, - пробормотал он то ли хмуро, то ли рассеянно, направ-ляясь к двери.

- Ты уходишь? - Чудесные превращения продолжались. Она проявляла живой интерес к мужу!

- У меня важное совещание.

- Я с тобой! - В ее голосе прозвучала настойчивость.

- Но совещание сугубо деловое. Тайное. На нем не должно быть посторонних.

- Посторонних? Я не ослышалась? Я для тебя посторонняя? - воскликнула она с притворным негодованием. - А я-то думала, что все, что ты делаешь, ты делаешь для нас двоих!

Сквозь напудренную маску мэра угадывалась внутренняя борьба.

- Ну хорошо. Идем, - сдался наконец мэр.

Торжествуя победу, Сэд накинула на плечи ажурную, сплетеную белыми розами шаль и последовала за ним.

Кабинет мэра, как и полагалось по чиновничьему этикету, был в сборе. Взгляд Сэд пробежал по украшенным париками напудренным лицам и, натолкнувшись на нормальное - человеческое, замер. Вот он, отец Светланы! Наконец-то! Несмотря на бледный, утомленный вид, он был подобен плоду, впитавшему в себя соки матери Земли и живительный солнечный свет. Он был полон жизненных сил и энергии. А в его глубоких искристых глазах светился ум незаурядной личности. Он сидел за общим столом заседаний и в то же время отдельно от всех. В первую очередь потому, что был погружен в свои мысли и ничего не замечал вокруг. Правда Сэд он заметил сразу, как только она вошла. Справа и слева от него были оставлены пустые места, на которые видимо никто не пожелал сесть. Земляные люди и здесь предпочитали держаться особняком.

Сэд величественно пересекла кабинет - длинная шелковистая бахрома шали волнообразно струилась в такт ее движений - и, миновав предназначенное для нее место подле мэра, демонстративно села рядом с гостем. Во взгляде мужа, удивленно проследившего ее путь, застыло недовольство. Но, к счастью, он не высказал его вслух.

Вадим не спускал с нее глаз. Женщина, да еще какая женщина! Здесь, в недрах Земли. Она совсем не похожа на остальных. Сколько достоинства и грации в ее неторопливых движениях, в гордой посадке головы. Какая глубинная печаль залегла на дне ее сине-зеленых глаз. Она приближается... Она садится рядом!

Забыв об изнурительных днях, проведенных взаперти, Вадим тайком косил глаз на неожиданную соседку. Вот она сложила на коленях тонкие узкие кисти рук. На ее точеных пальцах, на хрупких запястьях, на высокой гордой шее редкостные украшения старинной работы...

А коварный мэр меж тем, заняв свое место во главе стола, приступил к очередному фарсу:

- Господа, настало время, наконец, представить вам нашего уважаемого гостя. Гениального ученого и провидца, одержимого благородным стремлением спасти от грозящей гибели своих сограждан. Долгожданный час наступил. Наш гость готов сообщить нам результаты своего многодневного труда. Воздадим ему должное, господа.

Собравшиеся поднялись, ответив на призыв мэра продолжительной овацией. Мэр сделал знак рукой - овация тотчас смолкла, все снова сели. Он благосклонно кивнул гостю, давая тем самым ему слово.

- Друзья, - начал Вадим, обведя мрачным взглядом загримированное

собрание. Поглощенный своей дилемой, он, казалось не замечал, куда попал и с кем имеет дело. - Я должен сообщить вам нечто ужасное. Но сначала, чтобы вы меня лучше поняли, позвольте сказать пару слов о физике нашей планеты.

Земля, как и любое небесное тело, живет своей космической жизнью - разогревается, остывает, движется...пульсирует, дышит. У нее есть свои периоды расширений и сжатий. То есть она способна увеличиваться и уменьшаться в объеме с цикличностью, которую не сложно вычислить и рассчитать наперед. Цикличность эта зависит от периодов солнечной активности, от местонахождения тяжелых планет Солнечной системы, нарушающих своим притяжением земное равновесие, от энерго-магнитного ответа земных недр, от подвижек тектонических плит и многого другого. В настоящее время наша планета переживает достаточно интенсивно протекающий процесс сжатия.Силы, как вы понимаете, задействованы колоссальные. Силы, которым ничто не может противостоять. - Вадим говорил исключительно для Сэд, с напряженным вниманием ловившей каждое слово. Остальные превратились для него в рыхлую, безликую массу, в песок, который сколько бы не поглотил воды, останется песком. - Основную нагрузку в этом общепланетарном процессе берут на себя Срединно-океанические хребты, опоясывающие весь земной шар. Они проходят по дну Мирового океана, образуя единую систему общей протяженностью 60 тысяч километров. Этот шрам на теле планеты, испещренный глубокими рифтовыми впадинами и разломами, никогда не заживает. В периоды сжатий из него выдавливается расплавленная магма, как паста из тюбика. Охлаждаясь и застывая под толщей воды, магма способствует росту на дне океана ею же образованных хребтов. Но давление испытывает не только этот основной шрам Земли. Ее жесткие плиты, подстилающие океаны и материки, сдавливаются, крошатся, деформируются. Иногда их края вылезают наружу, как кости во время перелома. Процесс сжатия сопровождается, как правило, извержениями вулканов, землетрясениями, разрушительными цунами. Скрежет, толчки, грозный подземный гул - вот его предвестники.

Мною был обработан огромный объем данных, собранных практически со всего мира, проведены сопоставления и расчеты, которые позволили мне сделать вывод, что процесс сжатия земных недр вступил в свою кульминацию. И что именно в нашей зоне, считавшейся на протяжении многих веков едва ли не самой спокойной в сейсмическом отношении, он протекает наиболее интенсивно. - Умолкнув, Вадим перевел дыхание, почерпнул сил и энтузиазма в бездонности глаз Сэд и продолжил: - Чем это чревато конкретно для Москвы? Импульсивные сжатия могут повлечь за собой исчезновение всех полостей и пустот в недрах земли, выдавить на поверхность подземные воды, залежи нефти и газа, уничтожить все инородное, включая и наш метрополитен.

Лишенные ресниц белесые глаза, устремленные на ученого, часто-часто моргали, то ли от страха, то ли от неспособности переварить полученную информацию. Но кое-что до земляных людей все-таки дошло. Им стало сразу как-то неуютно и неудобно в своих старомодных креслах. Они лишь затравленно переглядывались.

Ничего не замечая вокруг, не осознавая, перед кем он мечет бисер, Вадим продолжал:

- Все мои расчеты находятся здесь, в этой папке. - Он возложил руки на лежавшую перед ним папку в черном коленкоровом переплете. - Благодаря картам и планам, переданным мне господином... мэром, я теперь доподлинно знаю не только день и час, когда произойдет разрядка недр, но и в каких именно точках она будет наиболее интенсивной, а в каких наименее. Нам необходимо срочно оповестить людей через средства массовой информации, объяснить им всю серьезность и опасность ситуации, научить, как себя вести и где искать спасения.

- И как же нужно себя вести? - осторожно спросил мэр.

- В этот день все должны покинуть свои дома, учреждения, офисы и выехать в поля, луга, парки, на стадионы и прочие открытые пространства. Все станции метро надлежит перекрыть. Никто, ни один человек не должен находиться под землей.

- Господин Ученый, - нарочито небрежным тоном снова заговорил мэр, - в одной из наших бесед вы упомянули об опасности возможной провокации грядущих событий, - напомнил мэр. - Я не совсем вас понял.

- Я говорил, что земная кора, собирая силы для финального аккорда, в настоящее время находится в состоянии кажущегося покоя. Эта стабильность подобна стабильности натянутой до предела струны... взведенного курка. А потому до рокового часа необходимо строго-настрого запретить любые наземные, и тем более подземные взрывные работы, запуски ракет, бурения скважин и прочее. Поскольку искусственные сотрясения могут спровоцировать преждевременную разрядку недр. И тогда жертвы будут исчисляться миллионами.