- Когда ты вошла? - нахмурилась Светлана. - Мы даже не услышали.
- И напрасно, - бросила Найт, не меняя вызывающей позы. - В нашем мире расслабляться нельзя. Нужно постоянно быть начеку. Ваше свидание закончилось? - Она даже не взглянула на Вадима, не поздоровалась с ним.
- Это мой отец.- Светлана не скрывала досады.
- Вижу, не слепая.
- А это, как я понял, твоя новая “подружка”. - Вадим с любопытством разглядывал невоспитанную девицу, которая прекрасно понимала свою вину перед ними и потому всем своим видом пыталась утвердить себя хозяйкой положения.
- Да, папа. Она самая. И мы...
- И мы сейчас уходим, - закончила за нее Найт. - Но если не хочешь, дело твое. У меня и своих забот хватает.
- Разве ты не видишь, я разговариваю с отцом, - разозлилась Светлана. - А ты нам мешаешь.
- Придется закругляться. Сожалею. За твоим отцом уже пришли.
- Нет! - Светлана схватила Вадима за руку. - Не отпущу!
- Не волнуйся, родная. - Он обнял ее. - Мы оба вынуждены оставаться пока здесь. Но мы будем часто видеться. Обещаю тебе. Меня ждет здешний мэр.
- Ах этот, рыжий. - Она скорчила кислую гримасу.
- Рыжий? - удивился Вадим. - Да нет, он жгучий брюнет.
- Ты что-то путаешь, папа, - стояла на своем Светлана. - Он огненно рыжий. Найт, подтверди.
Криво усмехнувшись, Найт лишь неопределенно пожала плечом.
-У вас что, несколько мэров? - допытывалась пленница.
- Мэр у нас один, - отрезала Найт. - И он не любит ждать. Я, между прочим, тоже.
На пороге появился провожатый Вадима.
- Все будет хорошо, моя девочка. - Вадим заторопился. - Я увидел тебя и теперь спокоен. Потерпи немного. Очень скоро мы вернемся домой. Понимаешь... я нашел здесь то, что так долго и безуспешно искал. Упустить такую возможность было бы непростительно. Ведь ты у меня умница. Ты потерпишь, правда?
И, не дожидаясь ее ответа, он шагнул за порог, где безропотно позволил снова завязать себе глаза.
- Пойдем. - Выждав несколько минут, сказала Найт, жестом приглашая Свету следовать за ней.
- Куда?
- Не так давно я была у тебя в гостях. Там, Наверху. Теперь я приглашаю тебя к себе в гости. Я видела, как живешь ты, и хочу, чтобы ты посмотрела, как живу я. Или тебе не интересно?
- Очень интересно, - искренне ответила Света, присоединяясь к ней.
Они шли по коридорам, сворачивая то вправо, то влево, повсюду встречая безмолвно застывших часовых. Мрачные, тускло освещенные тоннели сменились более просторными и более освещенными. Света узнала эти места. Сюда приводил ее Витя, сюда выбросили ее из кабинета мэра. Пройдя мимо той ненавистной двери, Найт остановилась перед следующей.
- Ну вот мы и пришли, - сказала она с напускной небрежностью, предвкушая в какое шоковое состояние повергнет навязанную ей подружку уже в следующую минуту.
Преодолев сопротивление тяжелой двери, они переступили через высокий порог и оказались совсем в другом мире.
Перед Светланой неожиданно открылась целая анфилада подземных помещений, по богатству убранства не уступавших царским хоромам: резная мебель на гнутых золоченых ножках с атласной обивкой. Ковры, гобелены, великолепные полотна старых мастеров в массивных рамах, китайские вазы, бронзовые и мраморные скульптуры. В шкафах, под стеклом коллекции великолепных сервизов - серебряных, фарфоровых, золотых. С потолков на цепях свешивались затейливые хрустальные люстры. Высокие царские канделябры освещали проходы. Комнаты- камеры, до отказа забитые редкостными предметами старины, скорее походили на склады-запасники, чем на жилые помещения.
- Это ваш музей? - наивно спросила Света, с открытым ртом озиравшаяся по сторонам.
-Я же сказала, это мой дом.- Найт явно была удовлетворена произведенным впечатлением.
Светлане вспомнился визит Найт к ней домой и ее беспардонная реплика: ”Фигово живешь, москвичка”. Теперь понятно, откуда это верхоглядство. А она-то еще высказала предположение, что ее отец бомжа. Как же Найт должно было нетерпеться поскорее продемонстрировать ей всю эту баснословную роскошь и свое над ней превосходство.
- Нравится?
- Очень. Но только как музей. Я бы не смогла жить среди всего этого.
- Отчего же?
- Как-то давит. Гнетет. Здесь можно потерять себя, как личность.
- Глупости. Я же не потеряла. Когда живешь во всем этом с рождения, привыкаешь и даже перестаешь замечать. А здесь моя комната. Заходи. Будешь первым гостем, переступившим ее порог.
Светлана была поражена обилием мебели и вещей, а главное - невообрази- разимым хаосом, царившим в комнате Найт.
- Да разве тут можно жить? - поразилась она. - Ты что, никогда у себя не прибираешься?
- Не-а. А зачем? Меня и так вполне устраивает. - Найт сгребла в охапку целую кучу валявшейся на диване одежды, сбросила ее на пол, очистив таким образом место для Светы и себя: - Садись. Я тебя сейчас познакомлю со своими друзьями детства.
И Найт принялась отовсюду вытаскивать и выкладывать перед Светланой свои бесчисленные игрушки, преимущественно кукол.
Увы, Степану улизнуть не удалось. Когда сторожа помчались вслед ускользавшему вагону, свет в сторожке вдруг погас. Степан даже не услышал, кто и как проник внутрь. А потом цепкая, как липучка на ботасах, рука ухватила его за шиворот, и у самого уха прошелестела команда:
- Не вздумай.Оглядоваться. Беги. Живо.
Он не хотел, но побежал. И на бегу его держали так крепко, что казалось, подогни он ноги, и его понесут по воздуху, как щенка - за шкирку. “Неужели опять вниз, в кромешную тьму!” - глухими ударами билось в висках пассивное отчаяние.
- Отпустите меня! - взмолился он, задыхаясь от бега. - Ведь я сделал то, что вы хотели.
Ответом ему был грубый пинок ниже пояса. И если бы не рука, державшая его за ворот, он наверняка бы пропахал носом землю.
“Подонки! Скоты! - беззвучно ругался Степан. - Что им от меня надо? Чего они в меня вцепились?”
Направляемый невидимой рукой он буквально влетел в тоннель откуда-то с бокового входа. И снова враждебная глухая тьма сомкнулась над ним. И снова лишь едва различимый шелест шагов, да странное посвистывание в тяжелом гнетущем безмолвии. Как в кошмарном сне. Как галлюцинация, от которой нет избавления. Ему хотелось вцепиться в своих мучителей ногтями, зубами, кричать и требовать освобождения. Но его воля была парализована страхом.
Исправно выполняя поручение отца, Найт снова взяла Светлану на прогулку. Конечно, дело было не только в отце. У нее впервые появилась возможность разделить с кем-то свои мысли, чувства, впечатления, показать мир, в котором она жила - ее мир. Но она не захотела бы признаться в этом даже самой себе.
Немногословная и не слишком приветливая, Найт целеустремленно шество- вала впереди по довольно просторному наклонному тоннелю.
- Может скажешь, куда мы идем? - не выдержала Светлана.
- Отчего не сказать, скажу, - не оборачиваясь, бросила Найт. - Купаться.
- Купаться?!. Опять в той речушке?
- Нет, дорогая. В море.
- Издеваешься, да? От Москвы до Черного моря сутки поездом пилить надо.
Не удостоив ее ответа, Найт лишь передернула по-мальчишески острым плечом.
Миновав несколько поворотов, круто уводивших их все глубже в земные недра, они очутились перед идеально гладкой, таинственно поблескивающей поверхностью, простиравшейся насколько позволял видеть свет их корон. Вечная, зловещая тьма, неохотно отступая, залегла, затаилась в провалах и трещинах, которыми были испещрены необозри- мые своды подземной пещеры. Светлана представила на миг, что было бы с ними, если бы их фонари вдруг погасли, и страх колючим ежом подкатил к горлу.
- Ну вот мы и на месте, - с гордостью объявила Найт. - Это и есть мое подземное море. Любуйся!
- Врёшь! - Светлана недоверчиво озиралась по сторонам.- Не могу поверить своим глазам.
- Ну, пока ты там будешь ахать да охать, я искупаюсь.
- С ума сошла! Утонешь! Страх-то какой. Вон, вода какая чернющая.