— Конечно, это незаконно. На всякий случай я на дне ящика, что за стойкой, записала карандашом дату и номер машины.

Запись в ящике проверили:

Тут же вызвали заведующего столовой Ковшова.

— Вы знакомы с председателем сельпо Михайловым?

— Конечно. Часто встречался с ним по вопросам, так сказать, торговли.

— На каком основании Михайлов доставил в железнодорожный буфет шесть бочек пива?

— Меня предупредили, что второго августа в столовой будет юбилейный вечер железнодорожников. Алкогольными напитками у нас не торгуют, а пивом можно… Разнарядки на пиво не было, я и просил Михайлова отпустить из своих фондов две бочки пива. А он привез шесть и предложил принять без оформления, а выручку ему отдать. Потом он, мол, реализацию пива отразит через буфет сельпо. Сидорова приняла и реализовала. А выручку я передал Михайлову. До копейки. Конечно, вы можете не верить — документами не оформляли…

И снова Михайлов барабанит короткими пальцами по столу.

— Виноват… Деньги мы с Горбачевой поделили между собой…

АЛЕКСАНДР ПЛОТНИКОВ

ОТГОЛОСОК ВОЙНЫ

Следователь Русаков осматривал место происшествия. На территории детского дома произошел взрыв. Один воспитанник погиб, другой был ранен. Скорая помощь увезла его в больницу. Неподалеку обнаружили осколок и боевую головку от снаряда небольшого калибра…

— Полина Федоровна, — обратился следователь Русаков к директору детского дома, — прошу вас, проведите беседу с воспитанниками и постарайтесь у них выяснить, каким образом снаряд попал в детский дом, а я тем временем съезжу в больницу…

В сопровождении хирурга он вошел в палату. На кровати лежал мальчик с забинтованным плечом — Сережа Самсонов.

— Ну, как чувствуешь себя? Не очень больно? — спросил у него следователь.

— Чуть-чуть, — улыбнулся Сережа.

— Сколько тебе лет?

— Одиннадцать.

— Совсем большой, а вот со снарядом еще не умеешь обращаться.

— Я-то умею, это Закир не умеет, — запальчиво ответил Сережа.

— Откуда ты знаешь, что Закир не умеет?

— Я говорил ему, давай сначала отвернем головку снаряда, ну, а он не послушал, взял камень и начал стучать. Снаряд как бабахнет!

— Где вы взяли снаряд?

— Отобрали у Юры Трошина.

— А где взял Юра?

Этого Сережа не знал. Следователь вернулся в детский дом, зашел в кабинет директора.

— Что-нибудь, Полина Федоровна, удалось выяснить?

— Мы побеседовали с мальчиками. Чернов Володя и Юра Трошин… Впрочем… Анна Петровна, — обратилась директор к одной из воспитательниц, — пригласите их.

В кабинет вошли два подростка. Наперебой они рассказывали, как вчера пошли купаться на речку, как на мосту увидели у каких-то ребят снарядик, самый настоящий, как еле-еле выпросили его…

В тот же день к вечеру ребята разыскали на речке и показали следователю маленького рыбака, того самого, который вчера «подарил» детдомовцам снарядик. Но ничего нового парнишка не сказал.

— Да, снарядик отдал, — надоело носить в кармане.

— Где взял?

— Купил за пятьдесят копеек здесь на речке, у какого-то мальчишки. Думал сначала положить в костер, чтобы он выстрелил, но потом побоялся. Вот и все…

А спустя два часа следователь спешил на улицу Набережную. Одна из жительниц ее, возмущаясь и негодуя, требовала у милиции управы на этих сорви-голов: разожгли в ее огороде костер, заложили туда снаряды, так и до беды недалеко…

Вскоре Петр Михайлович Русаков стоял в кругу школьников этой улицы и рассказывал им забавные истории. Мальчишки весело смеялись: такой взрослый и такой смешной человек!

— Ну, а теперь расскажите, что у вас интересного, — попросил Петр Михайлович.

— А мы вчера снаряд взорвали, — выпалил веснушчатый, белоголовый мальчонка.

— Как же вам удалось? — деланно удивился Русаков.

— Валерка разжег костер на берегу речки, бросил в огонь снаряд, и получился сильный взрыв, — с восторгом продолжал веснушчатый.

— А где вы взяли снаряд?

— Валерка принес! Он продает их всем, кто захочет.

В сумерках Русаков пошел к Валерию. Постучал в дом. Открыл мужчина средних лет. Узнав, что следователю нужен его сын, тревожно спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Сейчас все выясним, — неопределенно ответил Русаков.

Валерий сидел за столом и что-то писал. «Наверное, выполняет домашние задания», — подумал следователь. Он подсел поближе к Валерию, спросил:

— Уроки?

— Да, задачи по алгебре, — покосившись на Русакова, ответил Валерий.

— Отличник, наверно?

— Он у нас большой лентяй, — вмешалась в разговор мать. — Хотя учителя говорят, что способный, мог бы учиться хорошо.

— От лени можно легко избавиться, нужно только по-настоящему взяться за учебу, — вслух рассуждал следователь. — Труднее избавиться от лжи. — И, повернувшись к подростку, следователь спросил в упор:

— А ведь ты, наверное, не такой, не обманываешь родителей и взрослых?

— Нет, не обманываю, — неуверенно, опустив голову, ответил Валера.

— За сколько копеек ты вчера продал снарядик Герасимову Юре? — спросил Русаков и пристально посмотрел в глаза мальчику.

Мгновенно щеки мальчика вспыхнули ярким румянцем.

— Я не продавал ему снарядик.

— А я знаю, что продал. За 50 копеек. Вот ты уже и солгал. А говоришь, что не лгун…

Поднялся отец Валерия и снова сел…

— Где взял снарядик?

— Я не один брал, — буркнул Валерий. — В лесу за рекой этих снарядиков сколько хочешь…

— Много домой принес?

— Полную сумку.

— Где хранишь?

— На чердаке…

Валерий встал. Родители его сидели, словно онемевшие…

— Прошу вас, пройдемте со мной на чердак, — предложил Русаков отцу Валерия.

Мальчик взял свой карманный фонарик и полез на чердак по лестнице. Здесь в углу стояло ржавое ведро, накрытое фанерой. Ведро со снарядами оставили во дворе и вернулись в дом.

— Ты помнишь место, где лежат снаряды? — спросил следователь.

— Конечно, — уверенно заявил Валерий.

Пока дежурный милиционер составлял протокол приемки снарядов, Русаков позвонил начальнику горотдела милиции — проинформировал о серьезной обстановке в городе. Немедленно была создана оперативная группа по изъятию снарядов.

Вскоре майор Дайнеко, Русаков и семиклассник Валерий мчались на войсковой автомашине. За ними следовал вездеход с солдатами и минерами.

Проехав от города по большой дороге километров десять и миновав мост через реку, машины свернули на проселочную дорогу. Русаков подсчитывал расстояние по спидометру. Вот уже стрелка прибора показала восьмой километр пути по проселочной дороге.

— Мы тут рыбачили, — указал Валерий рукой на берег реки.

Машины остановились. Повсюду в лесу слышалось веселое, разноголосое щебетание птиц. Часть деревьев была срезана и сожжена взрывами снарядов. Все чаще попадались воронки.

— Вот здесь мы собирали снаряды, — сказал мальчик.

— Товарищи минеры, обследуйте квадрат, — коротко приказал Дайнеко.

Минеры сняли рюкзаки, настроили аппараты и приступили к обследованию. Вскоре повсюду запестрели красные флажки, а солдаты извлекали из-под земли все новые снаряды.

— Вероятнее всего, это место являлось площадкой подрыва, — высказал свое мнение Дайнеко.

— Что это означает? — спросил следователь.

— Гитлеровцы в последнее время не доверяли своему тылу и каждую новую партию снарядов испытывали на подрывных площадках, чтобы убедиться в пригодности боеприпасов. А затем снабжали ими свою авиацию.

— Если эти снаряды от авиационных пушек и здесь их испытывали, то, вероятно, недалеко размещался склад боеприпасов и военный аэродром гитлеровцев? — предположил следователь.

— У меня такое же мнение, — согласился Дайнеко.

Работа длилась уже три часа.

— Товарищ майор, разрешите доложить, — обратился солдат Косырев, — в пяти километрах южнее реки мною обнаружен заброшенный подземный склад боеприпасов.