Сопровождаемый собаками, он направился в кабинет, чтобы сделать кое-какие записи к предстоящей лекции, и работа на время вытеснила ее образ из его сознания. Но перед сном он с удовольствием вспомнил, что в ближайший уик-энд им с женой предстоит поездка в деревню, и порадовался, что в лице Ариадны нашел столь прекрасного компаньона, способного превратиться в невидимку, когда ему нужно поработать или почитать.

В пятницу утром они выехали из города, и так как рассчитывали провести уик-энд, работая в саду и прогуливаясь по окрестностям, Ариадна надела замшевую куртку и твидовую юбку с хлопчатобумажной рубашкой. Обулась она в практичные туфли на низком каблуке, а с собой прихватила простое платье джерси, шерстяной свитер, плащ и косынку.

В последние дни Ариадна не так уж часто видела Джонатана: каждый день он оперировал, консультировал пациентов, а по вечерам читал или готовился к очередной лекции, так что встречались они лишь за завтраками и ужинами или во время прогулок с собаками. Да и в эти короткие встречи говорил больше он, Ариадне же в основном приходилось слушать.

Как-то раз профессор спросил ее:

— Тебе не надоела моя болтовня?

— Нет, мне интересно все, что вы рассказываете о своей работе. Правда, я не все понимаю, но, надеюсь, позже немного разобраться в этом.

Он засмеялся.

— Мне бы раньше догадаться устроить тебе экскурсию в больницу…

Джонатан все эти дни был к ней весьма предупредителен, оказывал ей внимание, несмотря на перегруженность работой. Хорошо, что сейчас он свободен, думала она, когда они проезжали по шоссе мимо бескрайних полей…

Миновав какой-то живописный городок с островерхими черепичными крышами, Мелвилл свернул на узкую проселочную дорогу. Во время путешествия он почти все время молчал, но тут повернулся к Ариадне и сообщил, что они уже милях в двух от деревни.

— Деревушка Блюстрим — очаровательное место, — продолжал он, — сейчас сама увидишь. Расположена в долине с церковкой на холме. Наш коттедж не в самой деревне, а в десяти минутах ходьбы от нее. Он стоит на отшибе, зато ручей протекает совсем рядом от него. Удивительно живописное место. Надеюсь, тебе там понравится.

— Не сомневаюсь, — сказала Ариадна, вообще любившая природу. — Вы приезжаете сюда только по выходным или в отпуск тоже?

— Когда свободен, то каждую неделю, особенно летом. И в отпуск тоже. Но если ты пожелаешь, мы можем съездить за границу, во Францию, например.

— Я никогда не выезжала из Англии, — весело откликнулась Ариадна, — да и вообще мало чего знаю о других странах. Наверное, это так интересно — посмотреть другие страны.

— Мне-то приходилось ездить, за границу довольно часто, — заметил он. — Семинары, прием экзаменов у студентов и все в таком роде. Ну, еще разные консультации, показательные операции… Мои собственные, конечно.

Ариадну вдруг обеспокоила мысль, что в других странах профессора наверняка окружают очаровательные женщины. Но ведь он хочет взять ее с собой… Может, он… Нет, подумала она, не обольщайся!

Блюстрим действительно оказался живописным селением с пабом «Золотой фазан» на самом бойком месте на рыночной площади. Дома старой постройки, несколько магазинчиков, выглядящих так, будто они существуют тут испокон веку. В конце деревни, на полпути к церкви, Джонатан свернул в одну из боковых улочек. Они миновали два-три дома и, проехав еще немного, остановились перед чугунными воротами. Джонатан вышел, открыл их и, въехав во двор, остановил машину почти перед самой дверью коттеджа. Дверь была дубовой, неширокой, с низкой притолокой. На крыльце, по обе стороны от него, располагались литые чугунные скамьи. Собаки выскочили из машины и залились счастливым лаем.

— Посиди, пока я закрою ворота, в машине — псы всегда немного шалеют, когда я их сюда привожу.

И неудивительно, подумала Ариадна, тут и самой недолго ошалеть от опьяняюще чистого воздуха. Коттедж ей очень понравился. Черепичная красная крыша, побеленные стены, яблоневые и вишневые деревья в саду.

Хотя ветер был достаточно свеж, погода стояла ясная, легкие белые барашки облаков неспешно проплывали по голубому небу. Ариадна вдыхала полной грудью пьяняще свежий воздух и любовалась клумбами с бледно-желтыми и белыми нарциссами и ранними тюльпанами.

— Какой чудесный сад, Джонатан, как здесь хорошо, спокойно…

Профессор отпер дверь коттеджа. Собаки, толкаясь и прыгая, проникли в дом первыми. Ариадна же, осматриваясь, остановилась в узком коридорчике. Одна из дверей, открытая Джонатаном, вела в маленькую кухоньку. Заглянув через его плечо, она увидела там деревянный некрашеный стол, оштукатуренные стены, старомодную раковину белого фаянса, ярко-зеленые эмалированные кастрюли на полке и небольшой холодильник рядом с газовой плитой. Все так и дышало покоем и уютом.

Ариадна одобрительно покачала головой.

— Было бы жалко, если бы все тут модернизировали.

Затем она вернулась к двери и, открыв ее, хотела выйти, чтобы получше осмотреть сад.

И тут на ступеньках увидела жалкую, со спутанной шерсткой кошку, тощую, как скелет. Она даже не пыталась убежать, только беззвучно мяукнула, когда Ариадна нагнулась к ней. Собаки залаяли, кружа вокруг, и она, тревожась, взяла кошку на руки и позвала Джонатана.

Он в это время подключал баллон с газом к плите, но тревога в голосе Ариадны заставила его немедленно поспешить к ней.

— Смотрите, кого я нашла на лестнице. Она, кажется, собирается рожать котят, а сама умирает с голоду. Ох, Джонатан…

Профессор взял кошку из ее рук.

— В холодильнике должен быть пакет молока, вскипяти ей немного, — сказал он, осматривая и легонько прощупывая кошачий животик. — Никаких повреждений и нарушений я не нахожу. Просто она действительно умирает с голоду. Дайте ей молока, только на первый раз совсем немного, а я поищу коробку и старые газеты. Ее надо согреть. Я разведу огонь в камине.

— А собаки?

— Они ее не тронут.

Он вышел и вскоре вернулся с коробкой и пачкой старых газет. Как только кошка с жадностью допила молоко, он посадил ее в коробку, которую поставил на стол.

— Она, кажется, не наелась, — сказала Ариадна. — Может, налить ей еще молока?

— Да, минут через двадцать и опять немного. И посмотри, что у нас есть в буфете из продуктов…

Спустя полчаса они сидели возле камина с чашками растворимого кофе в руках.

— Боюсь, начало нашего уик-энда нельзя назвать удачным.

— А я рада, что мы подоспели вовремя и помогли этой кошке. Теперь все будет в порядке. Наверное, вы провели в этом доме немало счастливых минут, не так ли? — И, заметив его вопросительный взгляд, добавила: — Для вас это знакомые с детства места…

Мелвилл ничего не ответил, но через какое-то время сказал:

— Чувствуй себя здесь хозяйкой, Ариадна. Миссис Стоун поддерживает тут порядок, пополняет запасы в буфете.

Гостиная была небольшая, с открытым камином, парой кресел с резными спинками, громоздким деревянным старинным столом и столиком поменьше, с нишей, в которой были устроены полки, заполненные книгами, и гардеробом в углу. На крашенных бежевой краской стенах висело несколько акварелей. Уютный домик, думала Ариадна, когда Джонатан показывал ей остальные комнаты. В одной из комнат стоял круглый стол, окруженный стульями с прямыми спинками и плетеными сиденьями, старинный буфет и небольшой столик под решетчатыми окнами. Джонатан толкнул еще одну дверь, и они вышли в холл, из которого поднималась узкая винтовая лестница. Наверху оказалось две одинаковые спальни с общей ванной комнатой, расположенной между ними. Обе спальни меблированы довольно просто, занавески и покрывала ситцевые, но паркетный пол устилали нарядные пестрые мохнатые коврики. Кто-то здесь постарался навести уют, и вряд ли сам Джонатан выбирал эти прелестные абажуры и настенные бра для каждой комнаты. Здесь явно ощущалось прикосновение женской руки, подумала Ариадна и простодушно спросила:

— У вас тут наверняка гостят друзья? Здесь так замечательно, особенно летом.