— Это же английского происхождения игра, — развел руками комдив. — Почему же мы имеем больше шансов?
— Наши офицеры плохо играют...
Комдив принял вызов командира флотилии, и мы начали готовиться к матчу. Самое ,главное было усвоить правила игры. С футболом был знаком у нас только физрук дивизиона лейтенант Падчин. Он составил чертеж с размещением игроков на футбольном поле, написал на бумаге правила игры и вручил каждому из нас. Закончив служебные дела, поздно вечером я закрылся у себя в каюте и начал готовиться к предстоящему матчу.
Но ко мне пришел матрос Архипов, бывший рабочий тульского завода, потомственный оружейник. Он принес английские газеты и сказал, что меня хочет видеть какой-то американский офицер.
Через минуту я увидел красивого молодого лейтенанта американского флота. Он был щегольски одет, чисто выбрит и распространял вокруг себя пряный запах кэпстена[14].
— Лейтенант Гильтон, господин капитан третьего ранга! — доложил вошедший.
Мы познакомились.
— Я имею удовольствие доложить вам, — заговорил американец, — что завтра на стадионе старший по чину на рейде, контр-адмирал американского флот та, назначил состязание по боксу. Взявшему первое место будет вручен приз. Боксеров выставляют корабли союзных держав, пользующиеся гостеприимством в этом порту. Как организатор, я должен знать, будет ли выставлен от русских боксер. Наша единственная цель — показать населению города, на что способны моряки флагов и наций.
С боксом у нас на корабле дело, признаться, обстояло плохо. Я мысленно перебирал матросов и старшин своего корабля. Хорошие, крепкие ребята, занимаются спортом, но боксеров нет. А ведь для участия в состязаниях надо знать все тонкости.
Словом, пришлось объяснить американцу, что как легкоатлеты, борцы, гиревики мод матросы могли бы участвовать в состязании, но по боксу специалистов нет.
— Очень сожалею, — учтиво ответил американец и удалился.
— Жаль, что у нас нет боксеров. Опозорились в чужом порту, — досадливо сказал я Архипову, как только ушел лейтенант Гильтон.
— Как же, боксеры у нас есть, да только нетренированные... Нельзя без тренировки выступать.
— Кто же?
— Вот Иван Откушенный. Наверное, и еще есть...
Иваном Откушенным на корабле прозвали торпедиста Грачева. В дни Севастопольской обороны он воевал на сухопутном фронте. В одной из рукопашных схваток фашист откусил ему половину левого уха.
— Ну, какой он боксер? Дал откусить свое ухо какому-то негодяю...
— Ведь против него дрались восемь человек, — горячо запротестовал Архипов. — Он всех уничтожил. Ну, а одни из них, когда Ваня его прижал, хвать за ухо... Ну, и откусил. Что с него спросишь!
Я приказал вызвать Грачева. Вид у него был совсем не спортивный.
— Не умею я. Так, баловался, — неуверенно сказал матрос, загадочно блеснув при этом свoими небольшими карими глазами. — Вот Алеша немножко может...
— Архипов? — переспросил я.
— Но его тоже, по-моему, нельзя выпустить: побьют, осрамит нас. — Грачев критически посмотрел на дверь, в которую только что вышел его друг.
На другой день рассыльный старшего на рейде принес несколько пригласительных билетов на состязание. Я роздал их свободным от вахты. Люди начали готовиться к увольнению с корабля: гладить брюки, фланелевки, бушлаты, чистить ботинки.
Остался один билет и у меня. Я спросил Архипова, не хочет ли он пойти посмотреть бокс.
— Товарищ капитан третьего ранга, — замялся матрос, — я немного занят сегодня... За мной комсомольский должок: надо написать передовую в стенгазету. Работенки часов на пять. Это же не узлы и маты вязать, а посложнее малость...
— Знаю, что сложнее и что легче. Мне тоже сегодня предстоит тяжелое испытание. Мы будем играть в футбол с английскими офицерами.
— Как? Кто с кем, товарищ командир?
— Наши офицеры будут играть против английских. Я участвую...
— Так вы же не тренированы, товарищ командир, как же можно? Кем же вы сами играете, можно узнать?
— Кем? — я глянул в свою шпаргалку. — Этим... хаубегом...
— Хавбеком, — поправил матрос и едва сдержался, чтобы не рассмеяться. — А раньше вы играли в футбол когда-нибудь?
— Нет, пожалуй, это единственный вид спорта, которым я никогда не интересовался. По-моему, и остальные офицеры... большинство из них никогда не играло.
— Интересно! — Архипов растерянно смотрел на меня. — Как же вы будете играть? Они же вам забьют не меньше ста голов.
— Ну сто, может быть, и не забьют...
— Это все равно, но выиграют, конечно, они. Товарищ командир, мне можно прийти посмотреть на ваш футбол?
— Вам?.. Нет, пожалуй, вы занимайтесь своей стенгазетой. Там и без вас будет много зрителей. А после обеда пойдем на стадион смотреть бокс. Я думаю, там будет интересней...
Архипов нехотя пошел в матросский кубрик, а я направился на стадион Мейфильда, где был назначен сбор футбольных команд офицерского состава флотилии.
Командир флотилии назначил себя вратарем английской команды. Трипольскому тоже волей-неволей пришлось получить такой же, высокий спортивный пост.
Все заняли свои места, и игра началась. Первые же минуты показали, что как футболисты мы и англичане стоили друг друга, — недаром облепившие ограду стадиона мальчишки усердно смеялись и то и дело скандировали что-то.
Подобно моим товарищам, я носился по полю за мячом, с размаху натыкался на кого-то, падал, вскакивал и снова падал. Мяч сравнительно часто бил меня то по голове, то по рукам, но ногой я ни разу так и не смог его достать.
— Не бегай по всему полю! — время от времени напоминал мне Паластров, игравший центром нападения. — Иди на свое место!
И действительно я часто забывал о том, что было написано в шпаргалке Падчина, входил в азарт и носился за мячом. Один раз я даже влетел вслед за ним в свои ворота, сбив с ног растерявшегося Трипольского.
— Спокойней! — не на шутку рассердился комдив. — Что ты носишься? Да и глаза у тебя вытаращены, как у Ивана Грозного после убийства сына!
В конце концов я устал бегать, получать толчки и удары и начал подумывать, как бы улизнуть с поля. Но неожиданно объявили окончание матча. Оказалось, что у судьи остановились часы, и мы играли лишних полчаса.
— Счет пятнадцать к семи в пользу русских! — торжественно провозгласил судивший игру англичанин.
После матча обе команды долго разглядывали полученные синяки и кровоподтеки.
— Поздравляю вас, командер Трипольский, — объявил командир флотилии, — вы блестяще отбивали мячи!
— Это не я, — смеялся комдив, — мяч сам ударялся об меня и отскакивал. Я его ни разу так и не смог поймать руками, а ногами... не помню. В этой свалке разве увидишь?
— Вот кто лучше всех играл, — командир флотилии нашел меня глазами, — он очень вам помог выиграть.
— Да я же ни разу не ударил в мяч, мистер...
— Это неважно! — перебил меня англичанин. — У вас был такой страшный вид, что наши офицеры, как зайцы, бегали от вас.
— Он и своих пугал не меньше, — вмешался Паластров, рассматривая свою поврежденную в игре ногу. — По-моему, меня искалечил именно он...
За воротами меня встретил матрос Архипов. Он удивленно смотрел на меня. Вид у меня был неважный.
— Ну как? Проиграли? — решился он, наконец, спросить.
— Выиграли.
— Не может быть!
— Что за неверие в свое начальство? — шутливо пожурил я матроса. — Пойду помоюсь, оденусь, приведу себя в порядок. Пообедаем и пойдемте на стадион, понятно?
— Так точно, товарищ командир! — живо ответил матрос и вприпрыжку поспешил к своим друзьям сообщить необычайную новость: наши выиграли футбольный матч.
После обеда часть офицеров и группа матросов и старшин пошли по приглашению американцев смотреть состязания по боксу.
У входа на стадион нас встретила группа девушек. Они собирали пожертвования в пользу жителей, пострадавших от фашистских бомбардировок. Мы вручили им некоторую сумму, прошли на свои места и тут же убедились, что опоздали. Начался уже последний раунд. Произошла какая-то ошибка: американский лейтенант пригласил нас на два часа позже, чем следовало.