— Можно просто кого–то послать туда, когда не будет Бенджона.

— Конечно можно! Крими и Дэниель, — Кинг указал на своих спутников, — сами полицейские, они знают все уловки. Один из них пойдет с ордером на арест. Пустяк, верно, ребята?

Крими щелкнул пальцами и ухмыльнулся.

— Нет, так не пойдет, — вдруг сказал Стоун, что–то вспомнив. — Перед домом выставлен постовой.

— Хорошо, что напомнил! Я позвоню капитану. Так транжирить деньги налогоплательщиков! — казалось, на этот раз Кинг действительно улыбнулся.

— Ладно, только никаких провалов, — буркнул Стоун. — Дело слишком затянулось! Хорошо, пока все. Но смотрите, найдите Дебби и Ларри — это важнее всего!

Дэйв Бенджон занялся делом Дири. Выяснил, что в свое время тот купил дом в Атлантик–Сити. Там было шесть комнат, и он вовсе не напоминал летний домик, как полагал Дэйв. Потом нашел словоохотливую соседку, от которой многое узнал.

— Миссис Дири раньше часто выезжала в Майами, Палм–Спрингс и на другие курорты. Нет, теперь она не ездит, уже восемь или десять лет почти никуда не отлучалась. Может быть, у неё больше нет денег на подобные поездки, — заметила женщина.

Бенджон поблагодарил её и вернулся домой. Едва он вошел в номер, как зазвонил телефон. Говорил Парнелл из полиции Рэндора, занимавшийся делом Люси Кэроуэй.

— Я хотел связаться с вами, Бенджон, — сказал он, — и позвонил в отдел. Некий Барк сообщил мне ваш телефон в гостинице. Нужно бы нам поговорить, если у вас найдется время.

Бенджон нашел Парнелла в его участке.

— Очень любезно с вашей стороны приехать немедленно. Садитесь, — хозяин придвинул кресло.

Парнелл за письменным столом походил на провинциального адвоката, любителя рыбалки и охоты, в основном уповающего на Господа. Но Бенджон знал его лучше, потому все и бросил, приехав сюда.

— В деле Кэроуэй я ничего не оставил без внимания, но результатов маловато. Вот некоторые детали. Один из здешних жителей, врач, практикующий в Филадельфии, в ту ночь возвращался домой поздно. Он утверждает, что около двух ночи видел синий спортивный «бьюик» на перевале Ланкастер–Пик. Точно в том месте, где был найден труп Люси Кэроуэй. Рядом с машиной стоял высокий широкоплечий мужчина в ворсистом пальто. Врач полагает, что при очной ставке он его опознать не сможет, поскольку лицо видел только мельком. Однако он уверенно утверждает, что мужчина был смуглый и носатый. Как видите, кое–что проясняется, — заключил Парнелл.

— Это вы и хотели мне рассказать?

— Нет… Но я знал, что вы интересуетесь этим делом и считаете, что оно связано со смертью Дири. Поэтому я позвонил в отдел, надеясь узнать, нет ли у вас новостей… — Парнелл сделал паузу и посмотрел на Дэйва. — Говорил со мной лейтенант Уилкс.

— И что он вам сказал?

— Что по убийству Кэроуэй вы ничего не нашли и что глупо связывать её делом Дири. Но я не верю, что вы разделяете его мнение, поэтому решил поговорить с вами.

— Вы на верном пути, Парнелл, — сказал Бенджон. — Люси Кэроуэй покинула гостиницу в сопровождении мужчины в пальто верблюжьей шерсти. У него смуглый цвет кожи и крупный нос; зовут его Бигги Барроу. Гангстер из Детройта работает на Макса Стоуна. После убийства Люси он исчез из города, а саму Люси убили, когда она мне рассказала, что в смерти Тома Дири не все чисто.

— Почему Уилкс мне этого не сказал? — спросил Парнелл.

— Возможно, он так и не прочитал мой рапорт.

— Вы его в чем–то подозреваете?

— Да нет, такой он, видно, от природы, — уклонился от ответа Бенджон.

— Тогда я буду делать то, что сам считаю нужным, — угрюмо буркнул Парнелл. — Пойду по следу дальше!

На этом разговор закончился. Парнелл оделся и проводил Бенджона до машины. Похолодало, спускались ранние осенние сумерки.

— Не откажетесь со мной пообедать? — спросил Парнелл. — Неподалеку можно получить хороший кусок мяса и неплохое пиво.

Бенджон помедлил, нерешительно взглянул на часы и улыбнулся.

— Согласен, хороший кусок мяса — совсем неплохо!

После еды Парнелл заказал кофе с коньяком. В старомодном ресторанчике, где в камине ярко полыхал огонь, было очень уютно. Старомодная роспись потолка, дубовые стойки, приятное тепло, добротная еда и кофе с коньяком все это сняло напряженность, не покидавшую Дэйва последние недели.

Бенджон посмотрел на часы.

— Отсюда можно позвонить?

— Разумеется. Телефон в соседней комнате.

Бенджон извинился и вышел. К аппарату подошел зять. Голос Эла звучал возбужденно и резче, чем обычно.

— Господи, хорошо, что ты позвонил! Полицейский пост у дома сняли. Мы беспокоимся, может быть зря, но…

— Когда его сняли?

— Постовой ушел в шесть утра. Смены не было. Марго позвонила в участок, так ей ответили: «Команда сверху. Не хватает людей».

Бенджон выругался. Добрых полтора часа езды, а сейчас, в вечерние часы «пик», даже больше. С трудом овладев собой, он постарался успокоить:

— Не думаю, что есть причины беспокоиться, Эл.

Он знал, что говорит чушь, знал, что всем там грозит опасность — Элу, Маргарет и Бриджит. А все из–за него! Эти люди совершенно безжалостны, раз выбирают жертвой четырехлетнего ребенка.

Бенджон повесил трубку и вернулся к столу. Парнелл сразу все понял.

— Мне срочно нужно в город, — выдавил Дэйв. — Вы меня проводите?

Парнелл вскочил.

— Хорошо, держитесь за мной. У меня мощная машина и громкая сирена.

До города они домчались с безумной скоростью. Там Дэйв простился с Парнеллом и остался один. Скорость он снизил до сорока миль. Дэйв продолжал надеяться, что Стоун и Лагана на крайние меры не пойдут, но помнил, что произошло с Люси Кэроуэй и с Кэт! Город принадлежал им, они держали всех в стальных тисках.

Подъезжая к дому зятя, он дал газ, кулаком ударил по клаксону, проскочил мимо светофора, едва не задев поворачивавшую машину, и оказался на Фулмор–стрит, тихой зеленой улочке с двухэтажными коттеджами. Настала ночь, небо закрыли тяжелые облака. Желтый свет уличных фонарей скупо освещал край тротуара.

В окнах Эла света не было. Что это значит?

Может быть, Эл хотел показать, что никого нет дома?

Когда Дэйв нажал кнопку звонка, в спину уперлось что–то твердое.

— Спокойно, парень. Руки вверх, живо! — негромко прозвучало рядом.

Бенджон повиновался, проклиная себя за неосторожность. Но чем теперь это могло помочь?

— Иди наверх, и никакого шума, ясно?

Бенджон поднялся по лестнице на второй этаж, где находилась квартира Эла. Дверь распахнулась, появился Эл, и недовольная мина на его лице тут же смягчилась.

— Ах, это ты! Рад, что…

— Закрой дверь! — крикнул Бенджон, отскочил в сторону и выбил у мужчины за спиной оружие из рук. Револьвер покатился вниз по лестнице. Эл схватил его за руку.

— В чем дело? — Дэйв чувствовал, как закипает в нем ярость.

Мужчина кинулся по лестнице за револьвером.

— Ну, Бенджон, и силища у вас! — проворчал он, возвращаясь и потирая запястье. — Мне очень жаль, что я так с вами обошелся, но Эл велел мне никого не пропускать. Я просто выполнял команду.

— Все в порядке, Марк, — успокоил Эл. — Возвращайся на место.

— Что за комедию вы тут со мной разыграли? — спросил Бенджон.

— Марк — из числа моих друзей. После того, как ты звонил, я связался с ребятами, с которыми прошел войну на Тихом океане. Попросил помочь — и их пришло вдвое больше, чем я просил, — закончил он, пытаясь обратить все в шутку.

Дэйв помолчал.

— А они знают, чем рискуют, Эл?

— Знают, и все равно пришли. Жена с малышами в детской. Иди взгляни на моих парней!

Дэйв зашагал за Элом в столовую. Там за столом сидели трое мужчин, сбросив пальто на спинки стульев. Они играли в карты. На столе — несколько бутылок пива. Эл представил их Дэйву: Том Белл — владелец гаража и бензоколонки, рыжеволосый адвокат Кэркоран, а страховой агент Тони Майерс приветствовал его с такой сердечностью, словно видел в Дэйве своего будущего клиента.