— Какая все же разница? — поинтересовался Джордж Стенфилд.

— Может быть большая, — сказал Стаффорд. — Этот подонок Фрелингаузен, которого мы взяли во время чикагского рейда, сообщил, что второй звонок, известивший членов секты о смерти Арманда Деско, был вчера в полночь. Причина, по которой вся банда, кроме него самого, смогла исчезнуть, состоит в том, что после звонка в понедельник вечером перед тем, как покинуть Чикаго, Деско приказал им последовать за ним в конце недели. Фактически, по словам Фрелингаузена, он даже указал им, как добраться до места встречи, но они должны были рассредоточиться в районе Вашингтона, пока он их не позовет.

— Местом встречи был мой коттедж? — спросил Майк.

— Фрелингаузен был слишком пьян, чтобы точно запомнить направление, но то, что он вспомнил, похоже на ваш район.

Жанет съежилась:

— Значит, этот человек думал, что в коттедже его кто-то ждал…

— Может быть, личность Лин, — сказал Майк.

— Майк! — запротестовала Жанет. — Как вы можете так говорить.

— Давайте будем реалистами, дорогая. Вы никогда не видели вашу вторую половину в действии и не можете ее помнить, поэтому вы не представляете, насколько опасной она может быть. Если она решила захватить небольшую империю, которую построила себе при жизни Лин Толман, первым делом она должна была избавиться от Арманда Деско, своего единственного соперника.

— Заманив его в Вашингтон с помощью телефонного звонка, — продолжал рассуждение инспектор Стаффорд, — и создав ситуацию, при которой мисс Берк будет противиться его приставаниям и, возможно, застрелит его, освободив для нее место главы секты. Это логичная теория, доктор.

— Для меня она не логична, — сказала Жанет возмущенно, — вы практически делаете из меня убийцу.

— Не из вас, а из Лин, — уточнил Майк, — по имеющимся сведениям, вы действовали в целях самообороны и не можете быть обвинены в убийстве Деско. Я прав, инспектор?

— Технически, да.

— Вы можете представить, что присяжные не примут мою теорию и накажут Жанет за то, что она сама не делала?

— Нет. — Стаффорд выключил магнитофон. — Но мне все-таки трудно поверить, что мисс Берк может вмещать в себе еще одну личность, способную вершить зло подобно Лин Толман.

— Вы забыли еще одну вещь. — Голос Жанет прервался, и Майк инстинктивно протянул руку, чтобы ее успокоить, но она ее оттолкнула. — Как я могу жить дальше, объединяя в себе двух людей и зная, что один из них завлек и убил человека?

5

Майк завез Жанет на квартиру Джорджа Стенфилда и повез издателя дальше, в здание газеты.

— Похоже, я так же, как инспектор, не могу поверить в вашу теорию о том, что Жанет объединяет две личности, — сказал Стенфилд.

— Как и я, — произнес Майк. Стенфилд посмотрел на него удивленно.

— Но вы говорили…

— Я просто повторял теорию доктора Маккарти и его объяснение поведения Жанет, чтобы Стаффорд не подумал, что Жанет действительно виновата в смерти Деско. Моя собственная теория может показаться вам еще более невероятной, хотя мне она кажется более логичной, чем первая.

— Что вы имеете в виду?

— Я убежден, что в Жанет вселился злой дух.

— Я не могу в это поверить сейчас, как не мог этого сделать, когда вы в первый раз упомянули об этой возможности полтора месяца назад. Такого просто не бывает.

— Я тоже так думал, пока не поговорил с весьма необычным пациентом примерно год назад. С отцом Джулианом Омира…

— Никогда о нем не слышал.

— В лоне католической церкви он является священником небольшого прихода в пригороде Вашингтона, но его официальная должность — специалист по изгнанию злых духов в своей общине. По его словам, количество одержимых дьяволом людей возрастает в трудные времена, подобно нашим, вероятно, потому, что люди настолько эмоционально угнетены, что у них не хватает моральных сил бороться с посланниками Сатаны.

— Жанет — моя племянница, я воспитывал ее с детства, Майк, — душевные муки сделали из лица Джорджа Стенфилда маску скорби, — не убеждайте меня в том, что она может превратиться в дьявольское отродье типа Толман.

— Жанет не может, но злой дух, овладевший ею, вероятно, да. Этого надо опасаться больше всего.

— Но почему?

— Лин Толман была неглупа. Все, что Жанет написала о ней, доказывает это. Из этого следует, что она вполне могла внедриться в тело Жанет, когда ее воля не могла этому противиться. А лучшего момента для этого, чем когда Жанет была без сознания в результате катастрофы, а сама Лин погибла в огне, трудно себе представить.

— А демон из ада боится огня?

— Вы, наверное, забыли Данте. Девятый круг ада — самый страшный и, возможно, именно тот, откуда берутся злые духи, подобно тому, который вселился в Лин Толман, очень холодный. Отец Омира тоже говорит, что во время изгнания температура внутри комнаты резко понижается, несмотря на жаркую погоду.

— Я не буду делать вид, что понимаю… или верю в это, — сказал Стенфилд, — но я знаю, что Жанет любит вас и доверяет вам, Майк. И поскольку вы ее тоже любите, то, наверное, вы единственный, кто может защитить ее от вселившегося в нее дьявола.

— Я и собираюсь это сделать, но сперва нам нужно доказать, что этот злой дух действительно находится в теле Жанет. К счастью, отец Омира знает, как это сделать.

6

В понедельник в двенадцать тридцать Майк и его гость вошли в Зал Фальстафа отеля «Шератон-Карлтон», где их проводили к уединенному, заказанному Майком столику. Его гостем был высокий, седеющий, широкоплечий мужчина, бывший в молодые годы игроком знаменитой команды Нотр-Дам. У него было немного вытянутое умное лицо и теплые дружелюбные глаза. Он был одет в брюки и спортивную куртку поверх свитера.

— Мисс Берк должна появиться с минуты на минуту, отец, — сказал Майк. — Вы можете мне сказать, как вы собираетесь провести эту проверку?

— Эти демоны умеют читать мысли. Если вы знаете, ваша невеста все тотчас же поймет и будет наготове, но я знаю, как держать свои мысли в сокрытии, когда имеешь дело с одержимыми дьяволом людьми.

— А когда же произойдет сама проверка?

— Могу только обещать, что, если мисс Берк действительно одержима, у вас не останется в этом сомнений. — Неожиданно глаза отца Омиры расширились. — Это, должно быть, она. Какая красивая женщина!

Неожиданное оживление мужской части посетителей ресторана известило Майка о прибытии Жанет. Он поднялся, чтобы встретить ее, как всегда прекрасную, в летнем платье. Щеки ее порозовели от прикованных к ней восхищенных взглядов мужчин и завистливых взглядов женщин.

— Привет, дорогая! — Майк взял ее под руку и подвел к столу. — Это мой старый друг, отец Джулиан Омира.

Держа свою руку на ее локте, Майк почувствовал, как напряглось ее тело, когда она узнала, что Омира священник, но потом расслабилась и протянула ему руку.

— Здравствуйте, отец, — поздоровалась она.

— Рад познакомиться, — сказал священник. — Как и вы, я был под ножом вашего жениха, однако в моем случае он добился гораздо меньшего.

Они заказали напитки: шерри для Омиры и Жанет, виски — для Майка. Однако ничего неожиданного во время ленча не произошло. Омира с типично ирландским обаянием развлекал их рассказами о своей карьере футболиста в команде Нотр-Дам в течение четырех лет учебы в колледже, а затем нескольких лет в профессиональном футболе, пока он не поступил в семинарию.

Уже пора было уходить, и Майк начал беспокоиться, когда священник как бы невзначай сказал:

— У меня небольшой приход в одной из старых частей города, мисс Берк. Вы можете назвать это трущобами. Главным образом мы пытаемся привлечь молодых людей к какому-нибудь спорту, и добиваемся отличных результатов. Может быть, вы заедете как-нибудь к нам как репортер, посмотрите, чем мы занимаемся и, может быть, напишете об этом.

— С удовольствием.

— В прошлый понедельник у меня был день рождения. Посмотрите, что ребята из баскетбольной команды моего прихода подарили мне. — Омира достал из кармана распятие длиной дюймов в шесть. Оно было из полированного золота с несколькими драгоценными камнями. Он повернул его другой стороной и указал на акростих, напоминавший формой рыбу. Майку показалось, что буквы были греческими, но значения всего этого он не знал.