XLI

Вместе с новгородцами во Владимир прибыл и Фока, отпущенный князем Юрием. Князь Андрей пришёл в ужасную ярость, когда при возвращении Михно увидел оскорбление, нанесённое послу, и услышал слова Мстислава, переданные мечником.

Андрей велел сейчас кликать клич, сзывая к себе дружины, и послал посольства к князьям, приглашая их идти на общего врага, Ростиславичей.

Согласились, кроме своих ростовцев, суздальцев и владимирцев, идти в поход переяславцы, белозерцы, муромцы, рязанцы и новгородцы.

По примеру прежних походов, во главе сильной рати в пятьдесят тысяч человек Андрей поставил боярина Бориса Жидиславича, но вместо сына Мстислава велел идти в поход новгородскому князю, сыну Юрию.

Вместе с ним прибыла во Владимир и Марина.

Андрей обрадовался приезду своего любимого отрока.

- Вот и ты вернулся, Максим! Я уж думал, что ты пропал! Что ж?! Ступай с моим сыном вместе! Главная рать уже ушла. Вы её догоните! - продолжал он.

Медлить было нельзя. Новгородцы вместе со своим князем приготовились выступить в поход.

Отправляя сына, Андрей сказал ему:

- Рюрика и Давида изгони из их отчизны, a Мстислава возьми и, ничего ему не делая, приведи ко мне!

Марина пыталась отыскать в не ушедшей ещё дружине своего брата и Василько, но никого не нашла. Оба они ушли в передовой рати.

Никогда не стремилась на ратное дело девушка так сильно, как теперь, её сердце болело о брате, частенько вспоминался ей и названый брат Василько. Сборы были недолги.

Новгородская рать поспешила за ушедшими вперёд. Князь Андрей проводил её, но сам идти в поход на этот раз не хотел.

Сбор союзников был назначен в Смоленске.

Не близкий путь предстоял дружинникам, в Смоленске они должны были соединиться с князьями пинскими, Туровскими, городенскими и полоцкими. По пути присоединились к ним князья черниговские, братья и племянники Андрея: Юрий, Михаил и Всеволод Юрьевичи.

Громадная рать растянулась на большое пространство, известие о приближении её скоро дошло до Киева. Испуганные Давид и Рюрик бежали из города, причём первый отправился в Галич просить помощи у князя Ярослава Осмомысла [75]. Рюрик затворился в Белгороде, а Мстислав в Вышгороде. Защищать Киев было некому.

Князь Михаил Юрьевич вместе со Всеволодом и двумя племянниками овладел городом.

Союзные князья после долгих споров между собою решили не нападать на Киев, целью осады они выбрали Вышгород, где оставался Мстислав.

Все помнили завет суздальского князя привести к нему Мстислава. Крепко затворился в Вышгороде тот. Тщетно старались осаждающие захватить город в свои руки. Все усилия были тщетны, много было шуму, треску, крику и раненых, но толку никакого не вышло. Вышгород по-прежнему стоял твёрдо. Девять недель продолжалась осада.

- Что же мы, в самом деле, целый год здесь с Мстиславом возиться будем! - недовольно говорил старый Святослав, страстно желавший сесть на стол киевский. - Пора бы и кончить! - продолжал он.

Князь Ярослав Изяславич Луцкий [76], явившийся со всею волынскою землёю, тоже искал для себя старейшинства и киевского стола. Он видел в Святославе опасного для себя соперника. Оставшись как-то, после совета с другими князьями, он смело обратился к нему:

- Сказывали мне, князь, что имеешь ты намерение занять киевский стол?

Изумлённо взглянул на него Святослав.

- А то как же?! Мой он по праву.

- Не уступлю я тебе, дядя! - смело отвечал Ярослав. - Я давно искал его для себя.

- Молод ты ещё, чтоб со мною спорить! - прикрикнул на него черниговский князь. - Я здесь старейший, меня ты слушать должен!

- Ан нет! Не в твоей я воле нахожуся! - отвечал резко луцкий князь.

Ссора разгорелась. Не хватало мощной руки суздальского князя, чтобы потушить её.

XLII

Последствия ссоры скоро сказались. Через два дня после разговора со Святославом ушёл от союзной рати Ярослав и передался Ростиславичам.

- Дадим мы тебе Киев! - обещал ему Рюрик. - Иди только вместе с нами!

Обещание это подстрекнуло Ярослава, и он, соединившись с Рюриком, двинулся на союзных князей.

Давно уже роптали союзники, не привыкшие долго вести осаду. Они не имели ни поводов, ни охоты вести долгую и упорную войну.

Первыми выказали своё недовольство смоляне.

- Какое нам дело до Киева и до суздальского князя! Нам впору от литовцев обороняться…

Охладели к общему делу и переменчивые новгородцы.

- Стоим мы здесь под Вышгородом без дела, у нас в Новгороде и своего дела довольно! Когда бы не князь наш Юрий, ушли бы мы сейчас же обратно!

Фока и Василько старались их образумить, уговаривали их, но беспокойные новгородцы плохо их слушали.

Недовольство всё усиливалось.

Полочане и другие ясно видели также причину, приведшую их князей к Вышгороду и Киеву.

- Что нам за дело до киевского стола! Пусть они спорят промеж собою, а мы пойдём домой! - говорили рязанцы.

Не было мира и между князьями. Каждый из них тяготился своим участием в походе.

Боярин Жидиславич и Юрий с каждым днём замечали, как убывали их силы.

- Надо будет поспешить с осадой Вышгорода, - посоветовал Жидиславич, - а то вся наша рать ослабеет.

На другой день была назначена новая осада; Мстислав отчаянно сопротивлялся, и полки союзной рати отступили ни с чем.

Прибытие к Мстиславу свежих перешедших к нему волынских дружинников подействовало на осаждавших самым удручающим образом.

- Что теперь делать? - понурив голову, спрашивал Борис Жидиславич [77] Юрия. - Коль не пойдут на врага наши новгородцы, с Вышгородом нам не справиться!

- Созовём совет! - предложил Юрий. Князья сошлись в ставку князя новгородского.

- Чего надумаете, князья, так и поступим! - сказал он.

Долго совещались они между собою, но взаимная вражда мешала им.

- Я не я буду, - говорил Святослав Всеволодович, - коль Ярослава не посрамлю!

Общее дело разбилось на мелочи, отсутствие Андрея сказывалось, как никогда, все думали только о себе, единство отсутствовало.

- Спешите, князья! - советовал один из них. - Коль Давиду удастся уговорить галичан прийти к нему на помощь, тогда трудно будет с ними справиться!

- Да и волынцы, отступив от нас, много повредили делу! - заметил другой.

- Чего ж тут медлить?! - проговорил третий. - Ударим на них!

К последнему мнению присоединились все князья. Было решено в ту же ночь сделать нападение на город. Глухою ночью приготовились полки союзной рати к штурму. Чтобы никто не знал о предстоящем нападении, костры в стане были ярко зажжены, а сама дружина тихо подползла к палисадам города.

Не таков был князь Мстислав, чтобы его можно было обмануть, он зорко следил за врагами, и едва союзные дружины приблизились к стенам, как он сам вышел им навстречу и дал геройский отпор.

Не ожидала последнего дружина Андрея и дрогнула. Несмотря на то что у Мстислава было гораздо меньше дружины, чем у союзников, те бросились бежать обратно в стан. Дружинники Мстислава погнались за ними, овладели обозом и захватили много пленных.

Всеобщее ликование было и в Киеве.

Победа эта над двадцатью князьями и силами стольких земель прославила Мстислава Ростиславича между своими современниками и дала название Храброго.

XLIII

В тот день, когда союзные князья готовились к последнему приступу, из Владимира прискакал гонец. Князь Андрей сообщал, что он сам скоро прибудет к Вышгороду, чтобы собственноручно руководить осадой.