Какую цель преследует германская разведка, занимаясь добыванием образцов наших нефтепродуктов, и для чего они ей нужны, ни один из задержанных не указал, ссылаясь на незнание".
Меркулов оставил резолюцию:
"Надо выяснить цель этих заданий".
Подчиненная ему политическая разведка обратилась за помощью к военной. 29 января 1941 года начальник 5-го отдела главного управления госбезопасности НКВД старший майор госбезопасности Павел Михайлович Фитин отправил записку начальнику разведуправления Красной армии генерал-лейтенанту Филиппу Ивановичу Голикову:
"Нами получены сведения, что германская разведка проявляет большой интерес к выяснению качества Советской нефти, авто- и авиабензина и масел, применяемых как в гражданском, так и в воинском ведомствах…
Прошу сообщить имеющиеся у Вас данные по этому вопросу и дать Ваше заключение о причинах заинтересованности немцев этим вопросом".
Трудно заподозрить советских разведчиков в наивности. Они переадресовывали друг другу вопрос, ответ на который напрашивался: немецкие снабженцы заранее хотели выяснить качество советского бензина, которым они собирались пользоваться. Но Сталин запретил даже думать о возможности скорого нападения нацистской Германии…
Немецкие генералы делали ставку на первую решительную битву, на скорость, на моторы, на концентрацию сил на главных направлениях. А ведь с самого начала им было понятно, что если Красная армия избежит разгрома на линии Днепр — Двина, то вермахту придется остановиться и перегруппироваться, чтобы продолжить боевые действия. И Германии не выдержать длительной войны на истощение. Но после победы на Западе военные утратили авторитет. Адольф Гитлер казался более умелым и удачливым стратегом…
Даже летние месяцы сорок первого, когда Красная армия терпела поражение и отступала, показали, что фюрер ошибся. В конце июля сорок первого запасы всех трех групп армий — "Север", "Центр" и "Юг" — были исчерпаны. Гитлер засомневался в быстром успехе еще раньше генералов. В конце июля он потребовал подготовить план боевых действий на тот случай, если Красная армия не будет уничтожена до конца года.
18 августа 1941 года министр пропаганды Йозеф Геббельс приехал в штаб-квартиру фюрера "Волчье логово". Он был потрясен, услышав, что Гитлер рассуждает о возможности мира со Сталиным. Начальник Генштаба Франц Гальдер настаивал: прежде всего нужно добраться до Москвы. Но Гитлер потребовал захватить Украину и Кавказ, а потом уже спокойно нанести удар по Москве.
В октябре сорок первого нацистская империя достигла пика своего могущества. Под властью Гитлера находилось пятьсот тридцать миллионов человек на площади в семь миллионов квадратных километров.
— Теперь, когда мы управляем Европой, — гордо произнес Гитлер, — мы можем властвовать и над миром. Население рейха — сто тридцать миллионов, еще девяносто миллионов есть на Украине. Вместе с другими народами новой Европы мы легко можем противостоять ста тридцати миллионам американцев…
17 октября Гитлер объяснил министру вооружений Фрицу Тодту и гаулейтеру Фрицу Заукелю, что ждет оккупированные территории Востока: со славянами надо обращаться как с "красными индейцами". Полезных сохранить. Городское население пусть умирает от голода.
Вермахт нёс большие потери. К середине октября в 4-й танковой дивизии осталось всего тридцать восемь танков. Боевое счастье покинуло вермахт. Через две недели после начала операции "Тайфун" 10-я танковая дивизия потеряла сто сорок машин из двухсот. Герой дивизии лейтенант Вальтер Рубарт, который в мае сорокового со своим взводом захватил мост через реку Маас и обеспечил успех операции против Франции, был убит 26 октября 1941 года в бою на шоссе Москва — Минск. 8 октября начались дожди. Через несколько дней вся территория, по которой наступала группа армий "Центр", размокла. К концу октября немецкие войска остановились в ста километрах от Москвы.
Ситуация с поставками топлива поставила вермахт в тяжелейшее положение. В начале сорок второго топливо кончилось, и это привело к параличу армии. На складах закончился уголь. Упала выплавка стали. Армии пришлось сократить свои заказы. В сухопутных войсках запаниковали: как снабжать армию, которая ведет тяжелые бои на Востоке? Это было банкротство военной стратегии Гитлера.
Но Гитлер просто не понимал, что происходит. Генерал Георг Томас записал в дневнике:
"Фюрер отказывается верить, что нам не хватает сырья. В конце концов, он захватил всю Европу. Вооруженные силы имеют право получить все, что им нужно".
5 декабря 1941 года началось контрнаступление Красной армии под Москвой. Группа армий "Центр" была поставлена на колени. В дневнике боевых действий 3-й танковой группы записано:
"Дисциплина нарушилась. Все больше солдат, бросив оружие, пешком бредут на запад. Дороги подвергаются постоянным бомбежкам с воздуха".
Контрнаступление под Москвой могло стать для вермахта таким же гибельным, как позднее — окружение под Сталинградом. Но Сталин 7 января 1942 года приказал Красной армии наступать чуть ли не по всей линии фронта. Вермахт получил резервы только в апреле, но Сталин не сумел сконцентрировать силы на главных направлениях и нанести удар по слабым местам в немецкой обороне. Ошибки Сталина и Генерального штаба Красной армии затянули войну.
Генерал-инспектор истребительной авиации генерал Эрнст Удет застрелился 17 ноября 1941 года. В какой-то степени он пал жертвой интриг заместителя министра авиации Эрхарда Мильха, который оттеснял Удета. Но убило генерала другое. Он с 1940 года предупреждал Гитлера и Геринга об опасности стремительного роста авиации в Англии и США. В сорок втором, предсказывал генерал Удет, люфтваффе столкнется с воздушными армадами союзников, имея за спиной войну с Советским Союзом.
Даже у Фрица Тодта были дурные предчувствия. В ноябре сорок первого он отправил своих работников на Восточный фронт, в штаб генерала-танкиста Хайнца Гудериана в Орел. Они вернулись в глубокой депрессии: вермахт замерзает, солдаты плохо одеты, техника не готова к эксплуатации в зимних условиях… Руководители промышленности, встретившись с Тодтом 28 ноября 1941 года, придерживались одного мнения: "Война с Россией не может быть выиграна!"
24 ноября, когда войска вермахта завязли под Москвой, начальник Генерального штаба сухопутных сил Франц Гальдер отметил в дневнике плохое настроение генерала Фридриха Фромма, командующего резервами и руководителя программы вооружения:
"Фромм рассказал о ситуации с производством вооружений. Падение производства! Он думает о необходимости заключать мир!"
Ни Тодт, ни Фромм не питали иллюзий относительно положения Германии. Но делали все, чтобы восстановить мощь вермахта, возможно надеясь, что с позиции силы легче будет заключить мир. Тодт мобилизовал промышленников для поддержки новых усилий.
7 февраля 1942 года, после долгих обсуждений с промышленниками и военными имперский министр вооружений и боеприпасов генерал-майор авиации и обергруппенфюрер СА Фриц Тодт вылетел в "Волчье логово" для встречи с Гитлером. Судя по свидетельствам тех, кто там был, разговор получился тяжелым.
После короткого сна Тодт сел в двухмоторный "Хейнкель-111", чтобы вернуться в Берлин. Едва самолет взлетел, его повело влево, словно летчик хотел совершить экстренную посадку, а через несколько секунд машина взорвалась в воздухе.
Заместитель министра Вальтер Роланд говорил, что, узнав о взрыве, был уверен: Тодта взорвали эсэсовцы. Обстоятельства взрыва не подтверждают эти подозрения. Но сами по себе эти предположения свидетельствуют о тяжелом кризисе в руководстве Третьего рейха. Тодта фюрер тотчас же заменил человеком, лично ему преданным, — своим любимым архитектором Альбертом Шпеером.
Это было одно из роковых решений фюрера.
Уже в начале 1942 года было ясно, что Германия проиграла. Это осознали те, кто разбирался в экономике: Эрнст Удет в министерстве авиации, Фридрих Фромм в сухопутных войсках, Георг Томас в командовании вермахта, Фриц Тодт в министерстве вооружений, Вильгельм Канарис в разведке, Вальтер Роланд и его коллеги-промышленники.