«Правда, она построена как-то по-дурацки… Этот чертов шпиль… » Кстин сомневался, что пилот сможет посадить машину на крышу.
Башня… Она была зловещей и неприступной, как донжон в средневековом замке. И казалось, она делала все, чтобы не отпускать своих жертв.
Кстин неотвратимо приближался к густому облаку. Он не мог миновать его. Плотная завеса перегородила проспект. Он несколько раз глубоко вздохнул и задержал дыхание. Еще несколько секунд — и он с размаху врезался в тугую, почти лишенную воздуха стену.
Из материалов чрезвычайной комиссии.
…но после того как нижние девять этажей здания обрушились, проводить спасательную операцию обычными методами и средствами оказалось невозможно.
На данном этапе следствия выяснить причину такого избирательного обрушения нельзя, прежде необходимо разобрать завалы и взять образцы строительных материалов, из которых были построены различные части здания.
В создавшейся ситуации было принято единственно верное решение: эвакуировать людей с помощью вертолета. Однако и здесь пришлось столкнуться с неожиданным препятствием: вертолетная площадка в Башне не была предусмотрена для машины такого класса, какая находилась в распоряжении МЧС. Размах лопастей был слишком велик для того, чтобы можно было без риска посадить вертолет в непосредственной близости от стального шпиля, венчающего здание.
Оперативный штаб МЧС принял решение задействовать вертолет ГИБДД, поскольку его размеры позволяли приземлиться на крышу Башни. Особое внимание следует уделить действенной и своевременной помощи, полученной от ТВ-канала и его генерального директора Истомина. По его личному распоряжению и с согласия оперативного штаба, вертолет марки «Белл», принадлежащий каналу, снял с крыши здания первую партию эвакуированных. Через пятнадцать минут к спасательной операции подключился вертолет ГИБДД.
Необходимо отметить мужество и мастерство пилотов. Благодаря их четким и слаженным действиям удалось избежать лишних жертв. Эвакуация продолжалась вплоть до того момента, пока это было возможно.
К сожалению, количество спасенных невелико. Как представляется следствию, в этом сыграли свою роль три трагических фактора. Во-первых, большинство жильцов, получив возможность покинуть свои квартиры, устремились не вверх, на крышу, а вниз, что в данной обстановке (учитывая создавшуюся панику) было нормальной человеческой реакцией. Во-вторых, в Башне возник пожар. Согласно материалам телевидения, первичный очаг возгорания находился на тридцать пятом этаже, в квартире Бекетова СП. В считанные минуты огонь распространился по всему этажу. Автоматическая система пожаротушения по невыясненной причине не сработала, а воздух, подаваемый через систему кондиционирования, за короткий период времени раздул пламя. К тому моменту, когда система кондиционирования отключилась, пожар уже набрал достаточную силу. Этаж и лестничные пролеты подверглись сильному задымлению; таким образом, жильцам — от девятого и до тридцать пятого этажей — путь к спасению оказался отрезан. И наконец третья причина — экономического порядка. Башню ввели в эксплуатацию всего за шесть месяцев до катастрофы. По решению руководства концерна «Север», квартиры в здании от тридцать девятого этажа и выше поступили в продажу только в этом году, поэтому, хотя в большинстве своем они были уже проданы, жильцы не успели в них заселиться.
Согласно уточненным данным, общее количество спасенных в Башне — 36 человек…
Вертолет «Белл» с узнаваемым логотипом на борту стоял на другом берегу канала, на большой асфальтированной площадке — там, где у троллейбусного маршрута была конечная.
Пилот сделал все так, как ему приказывали: стоило в воздухе рядом с Башней появиться машине МЧС, как он запросил аварийную посадку. Теперь он сидел, открыв дверцу и свесив ноги на улицу, и угрюмо размышлял над тем, когда (на следующей неделе или чуть позже?) его вызовут на заседание авиационного комитета и лишат лицензии.
Он сдержанно матерился и наблюдал за тем, что творилось на противоположном берегу. Клубы пыли к тому времени уже стали помаленьку оседать. Пилот подумывал, стоит ли сбросить к чертовой матери всю эту сбрую — он имел в виду наушники с ларингом — и пойти в кусты, покурить.
Эта проклятая жара… Эта чудовищная катастрофа… Эти бестолковые команды начальства… Эта нелепая и такая хрупкая человеческая жизнь…
Он, как ни старался, не мог найти в сегодняшнем вечере ни одного положительного момента. Ровным счетом ни одного. Конечно, сигарета вряд ли могла что-нибудь изменить, но, по крайней мере, это будет его личное решение, а не идиотский приказ, прозвучавший в наушниках.
Он протянул руку и в этот момент услышал знакомый голос Самого. Истомин называл его по имени. Правда, он постоянно сбивался с «Владимира» на «Володю», но до «Вовы» дело пока не дошло.
— Владимир! Поднимай машину! Постарайся снять людей с крыши!
Пилот мысленно произнес заготовленную заранее фразу, а потом проглотил ее.
— Кирилл Александрович… Знаете, у меня по вашей милости и так уже проблем хватает!
— Владимир! Это приказ!
— Кирилл Александрович… — внезапно он не выдержал и все же сорвался. — Да какой, на хер, приказ? Что у тебя между ушами? Манная каша? Я тебе что, твою мать, личный Чкалов? Приезжай, садись за рычаги и летай, сколько вздумается!
— Владимир… — пробовал вставить Истомин, но пилот не давал ему сказать ни слова.
— Да не надо меня пугать! Я сам завтра уволюсь! Меня давно уже во Внуково зовут! — про Внуково он придумал прямо сейчас, на ходу, но надо же было как-то осадить этого засранца. «Хозяин! Медиа-магнат, мать его!»
— Володя, я прошу тебя… Там — люди, — пилоту показалось, что голос Истомина дрожит. — Все уже согласовано… МЧС просит нас оказать возможное содействие. Сейчас с тобой будут говорить.
В наушниках послышался другой голос — строгий и уверенный. Почему-то, услышав его, хотелось вытянуться по стойке «смирно».
— Трибунцев! Ты можешь сесть на крышу?
Пилот задумался всего лишь на мгновение.
— Наверное, могу.
— Отставить «наверное»! Здесь и так много… всего. Сможешь или нет?
Пилот собрался.
— Смогу.
— Твоя задача — принять на борт как можно больше людей и опустить в безопасное место. Где находишься?
Пилот объяснил. Голос на том конце помедлил, размышляя.
— Не очень удобно. «Скорые» туда не пробьются. Но по эту сторону еще хуже. Давай всех туда! Как понял?
— Понял вас.
— Скоро прибудет другой вертолет. От «рыцарей дороги». У него та же задача. Вы сможете не мешать друг другу в воздухе?
Пилот временно исключил слово «наверное» из своего лексикона.
— Сможем.
— Удачи, Трибунцев!
— Эй! Послушайте… — пилот замялся. — Вы замолвите за меня словечко перед МАКом? — Он почему-то не сомневался, что голос, который он слышал в наушниках, принадлежит человеку, наделенному большой властью. Конечно, это походило на неуместную торговлю, но если его лишат лицензии, то во Внуково он будет подметать взлетную полосу. Другой работы не найдется.
— Считай, уже замолвил… Трибунцев!
— Да?
— Будь осторожен. С Богом!
— Ага! — пилот обернулся и замахал на сидевших в салоне телевизионщиков: — Выгружайтесь, ребята! Машина идет в парк!
Оба — и оператор, и репортер — с удивлением посмотрели на него.
— Володя…
— От винта! — заорал он. Потянулся к кнопке «START ENGINE» и увидел, как дрожит рука. От возбуждения?
«Ну конечно, черт побери! О таком летном задании можно только мечтать!» Пилот — это не профессия, пилот — это судьба.
Когда-то он хотел летать на сверхзвуковом истребителе. Не получилось. Ну и ладно. Важнее другое: получится ли у него сейчас?
«Конечно, получится».
Он замахал на телевизионщиков.
— Вылезайте, ребята! Приказ Истомина!
Фамилия шефа подействовала лучше, чем заклинание Гарри Поттера. Оператор подхватил камеру и выпрыгнул из салона. За ним следом — репортер. Они вяло трусили подальше от вертолета, а пилот уже нажал на «старт» и запустил двигатель.