Карлов посмотрел на рисунок, положил карандаш обратно в пластиковый стакан и сунул лист в машинку для уничтожения документов. Потом бросил бумажную лапшу в корзину. После этого встал и тщательно, не упуская ни одной мелочи, привел себя в порядок.

Референт сидел, боясь проронить хоть слово.

Карлов снял с вешалки плащ:

— Мне нужна машина. Без водителя. Ты поедешь со мной, — и вышел из кабинета.

Референт по внутренней связи вызвал машину и бросился за шефом. Генерала он догнал уже на лестнице.

Карлов вел машину сам. Улицы были почти пусты, поэтому они добрались до Савеловского вокзала меньше, чем за десять минут.

С Бутырской улицы Карлов повернул направо, в сторону издательства «Молодая гвардия». Они переехали по деревянному настилу через местные железнодорожные пути и оказались на большом пустыре, зажатом со всех сторон бетонными заборами заводов.

На огромном открытом пространстве стояла точно такая же черная «Волга». Увидев ее, генерал мигнул дальним светом фар. «Волга» отозвалась тем же. За десять метров до нее Карлов остановил машину. Двигатель он глушить не стал.

Некоторое время он сидел и смотрел прямо перед собой; затем вышел и направился к черной «Волге».

Его машинальное (профессиональное) движение: расстегнул плащ и пиджак — не укрылось от ставшего за это время наблюдательным Кашинцева.

— Эй, эй! — закричал он, высунувшись из окна водительской двери. — Зачем вы это делаете? Если что не так, я срываюсь с места и уезжаю! Слышите?

Карлов успокаивающе поднял руки.

— Все нормально! Не волнуйся!

Он услышал позади себя щелчок автомобильного замка; референт хотел присоединиться к начальнику. Карлов жестом остановил его: «сиди на месте».

— Я один! — крикнул Карлов, широко расставил руки в стороны и стал медленно приближаться. — Все как договаривались!

— А где «скорая»? Я же сказал — у нас раненый! — не унимался Кашинцев.

— Сейчас приедет, — отвечал Карлов, выгадывая шаг за шагом. — Где документы?

— Здесь, у нас. Скажите, кто вы такой?

Генерал улыбнулся.

— Вы же знаете. Генерал Карлов. Что вам еще надо? — он подошел к машине вплотную и встал перед капотом.

— Нам надо… — Кашинцев опасался оглядываться; он, не отрываясь, следил за каждым движением генерала. — Нам надо отправить раненого в больницу. И еще — нам нужны гарантии личной безопасности.

— Как вы их себе представляете? Как цветные бумажки с круглыми печатями?

— Ну… — замялся Кашинцев. — Наверное, достаточно будет вашего слова… Хотя… Вы же обещали, что будет «скорая»!

— Будет, будет. Сначала покажи мне документы.

— Они здесь, в рюкзаке.

— А-а-а… — сказал Карлов. — Сноубордисты любят носить такие.

— Что? — не понял Кашинцев.

— Ничего. Где ваш раненый?

— На заднем сиденье.

Генерал стал медленно обходить машину. В этот момент послышался громкий стук, и прежде чем Кашинцев успел что-то сообразить, в руке Карлова оказался пистолет, нацеленный прямо на него.

— Что это? — изменившимся голосом спросил Карлов.

Кашинцев отпрянул назад. Он раздумывал, стоит ли поднимать руки. Потом решил, что необязательно.

— Это? Не знаю.

— Стук из багажника. Кого вы там прячете?

— А! — вспомнил Кашинцев. — Это водитель. Валерий Алексеевич его… Ну, в общем…

— Понятно. Открой!

Кашинцев понял, что не может ослушаться. К тому же водитель был ни в чем не виноват. Игорь заглушил двигатель, вытащил ключи из замка и вылез из машины. Он все время оглядывался на генерала.

— Не надо нервничать, — сказал Карлов и убрал оружие. — Я давно мог вас перестрелять, если бы захотел. Зачем так дрожать?

Кашинцев пожал плечами.

— Не знаю. Как-то все…

— Успокойся и открывай!

Игорь нашел нужный ключ и открыл багажник. Из него показался помятый водитель. Он щурился от света, хотя на улице был уже вечер.

— Все в порядке? — спросил его Карлов.

Водитель, хоть и не знал генерала в лицо, но по тону или по выправке, понял, что это — тот человек, которому надо подчиняться.

— Да, вроде, цел.

Генерал кивнул.

— Садись за руль. Отвези раненого в госпиталь. И давай-ка побыстрее, по-моему, он уже остывает.

Водитель заглянул в салон и воскликнул.

— Мать моя женщина! Крови-то!

— Не тяни! — голос Карлова посуровел.

— Слушаюсь! — водитель взял у Кашинцева ключи, смерил его презрительным взглядом и сплюнул. — Мозгляк! Разделал бы тебя…

— Возьми рюкзак и девушку, — сказал генерал, обращаясь к Игорю.

Алена внезапно стала упираться.

— Я поеду с ним.

Карлов поморщился.

— Зачем? Это не нужно. Поезжайте лучше домой. Или вы волнуетесь потому, что у вас один ЧИП на двоих? Не волнуйтесь. Вирус уже не будет активироваться.

— Базовые станции уже отключили, да? — ехидно спросил Кашинцев.

— Успели прочитать?

— Немного. Пока вас ждали.

— Вы же понимаете, что ваша дальнейшая безопасность напрямую зависит от длины вашего языка? Так что — лучше забудьте сразу.

— Вообще-то, — Кашинцев приосанился, — меня вызывали из Питера специально для этого. Валерий Алексеевич… (при упоминании имени куратора Карлов еле заметно вздрогнул, но никто этого не заметил)… давал мне документы. В них, правда, не хватало двенадцати страниц…

— Этот пробел лучше не восполнять. Отдайте мне рюкзак с бумагами и идите на все четыре стороны.

Карлов подошел к задней двери и открыл ее.

— Ну? — сказал он Алене. — Я жду.

Девушка, поколебавшись, вылезла из машины.

Карлов едва скользнул взглядом по бледному, покрытому испариной, лицу Гарина и захлопнул дверь.

Водитель, не дожидаясь дальнейших указаний, тронул машину с места. «Волга», быстро набирая ход, промчалась по пустырю, разбрызгивая грязные лужи.

— Не волнуйтесь, о нем позаботятся, — Карлов взял у Кашинцева рюкзак и вытащил папку с бумагами. — Ну что же? — он посмотрел на Игоря и девушку. — Прощайте! Надеюсь, мы больше никогда не встретимся. При условии, что вы не будете болтать лишнего.

Он развернулся и пошел к машине.

— Постойте! — крикнул обескураженный Кашинцев. — Вы… Вы обещаете, что нас никто больше не будет искать? А?

— Конечно, — не оборачиваясь, крикнул Карлов. — Я, генерал Карлов, обещаю, что не буду больше вас искать!

Он знаком показал референту: «садись за руль» и устроился на пассажирском сиденье.

— Отмени ориентировку на Гарина, Муратову и Кашинцева. Мне кажется, первый не жилец, а эти двое… Пусть живут. Обещания надо держать.

Он помолчал, уставившись на две фигурки посреди огромного пустыря.

— И вот еще что. Узнай, куда отвезли тела погибших в перестрелке на Савеловском вокзале. Мне нужен Белозерцев Валерий Алексеевич.

— Кто это? — спросил референт. Фамилия была чем-то смутна знакома, но вспомнить точно он не мог.

— Племянник, — ответил Карлов и, увидев замешательство, отразившееся на лице референта, недовольно сказал. — Долго мы будем стоять? Или ты забыл, как водить машину?

Он открыл папку с бумагами Ильина и стал читать.

Через десять минут референт услышал, как генерал смеется. Он смеялся громко, до слез; хлопал себя по коленям, ненадолго замолкал и снова начинал смеяться.

Референт опасливо косился на Карлова, но боялся задавать вопросы.

Генерал спросил сам.

— Ты знаешь, что такое «бритва Оккама»?

— «Бритва Оккама»? — переспросил референт.

— Ну да!

— Нет, что-то не припомню. А что это такое?

— Да знаешь, друг… Это — такая ерунда, что и говорить о ней не стоит.

Затем Карлов вырвал из папки какой-то листок (референт успел отметить, что текст на нем не напечатан, а написан от руки), смял, поджег и выбросил на улицу.

— В морг, — сказал он.

Туда, где лежал труп майора ФСБ Белозерцева Валерия Алексеевича.