– Продолжайте. Я подожду. Я Дэрайес Джаст.

Вначале он как будто удивился, потом на лице его изобразилось недовольство.

– Знаю, кто вы, – проворчал он, – но как вы видите, я занят.

– Я подожду.

– Я все время буду занят.

– Мне надо всего полчаса, и я бы предпочел не связываться с полицией. Он только взглянул на меня из-под опущенных век, но не стал выгонять, а сказал в трубку:

– Знаете что, перезвоните мне по этому вопросу позднее.

Положив трубку, он повернулся ко мне и сказал:

– Что вы хотите? Только быстрее.

– Дайте мне две минуты и не прерывайте меня, – сказал я. – У вас в отеле существует проблема наркотиков. Я об этом знаю, и вы об этом знаете, так что нет смысла это скрывать, будем исходить из этого. Я могу решить ее. Если вы поможете мне сейчас и мы добьемся толка, можете приписать заслуги себе – мне слава не нужна, – и это будет выгодно отелю.

Он посмотрел на меня оценивающе и аккуратно загасил сигару, от которой исходило зловоние.

– Вы просите о помощи. Какой помощи?

– Я хочу расставить ловушку для убийцы, если вы поможете мне. Для этого мне нужны двое – вы и ваш сотрудник Майкл Стронг. Именно мы втроем находились в номере Джайлса после того, как я обнаружил труп, и если мы втроем сейчас поднимемся туда и вы дадите мне 15 минут, не больше, то убийца будет у нас в руках. Если же я ошибаюсь, я просто уйду и забуду об этой истории. Полиция в любом случае не будет замешана.

– Вот как? – возмутился он. – Вы просто забудете об этом? Имейте в виду, если вы заставите меня подняться в номер и вся ваша сумасбродная затея окажется пшиком, то вы не просто уйдете. Я помогу вам вылететь из этого здания с треском.

– Я даже не буду сопротивляться, – сказал я. – Договорились?

Я ждал ответа, наверное, целую минуту. Наконец он спросил:

– Хотите, чтобы мы все поднялись вместе или чтобы Стронг присоединился к нам в номере?

– Все вместе, – быстро ответил я, – но я не хочу, чтобы мы поднялись через вестибюль или этажи, где расположены залы, поэтому не можете ли вы вызвать Стронга сюда, и потом поднимемся вверх на лифте, на котором мертвых спускают вниз.

– Чтобы никто не знал, что мы находимся в номере? И тогда убийца явится к нам?

– Дайте мне 15 минут, больше мне ничего не надо.

5. Энтони Марсольяни. 11.30

Майкл Стронг был вызван в подвал по рации. Войдя в комнату, он увидел меня и остановился в полном изумлении. Его бесцветные брови поползли вверх.

Марсольяни сказал:

– Вот что, Стронг, нам нужна ваша помощь. Мы сейчас поднимемся в номер 1511 и…

– Это туда, где человек упал в ванне?

– Да. Вот этот субъект уверяет, что, если мы зайдем туда и подождем 15 минут, кто-то войдет и сознается, что он убил того человека. Дадим ему 15 минут, но, если ничего не произойдет, я хочу, чтобы вы его увели, да побыстрее, потому что, если вы этого не сделаете, я его прикончу.

– Пошли, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул (бог мой, а что если я ошибаюсь?). – К полудню покончим с этим делом.

Стронг ничего не сказал, и глаза его были совсем пустые и в то же время смотрели враждебно. Меня это не удивляло.

В полном молчании мы поднялись на грузовом лифте на 15 этаж, и Марсольяни открыл дверь номера служебным ключом. Взглянув на часы, он сказал:

– 11.42. Вы располагаете временем до 11.57, ни секундой больше.

– О-кей. Вы не могли бы оставить дверь незапертой, чтобы тот, кто придет, не стал взламывать замок.

– Хорошо, – сказал он и закрыл дверь, но не запер. Потом подошел к письменному столу, прислонился к нему и, не спуская глаз с двери, сказал: – Осталось 14 минут.

Майкл Стронг стоял возле кровати и смотрел на дверь как завороженный. И я смотрел в ту же сторону, стоя спиной к проклятой ванной.

Марсольяни тихо проговорил:

– Десять минут.

Я сказал еще тише:

– Не обязательно отсчитывать.

Капля пота выступила у меня на виске и потекла по щеке. Конечно, мы не включили кондиционер, я не хотел, чтобы его шум заглушал другие звуки.

Прошло еще несколько минут. Я пошарил в кармане пиджака и вытащил листок бумаги. Это была краткая программа работы съезда.

– Одолжите мне ручку ни минуту, – попросил я Стронга шепотом.

– Что? – спросил он в полный голос.

Я подал знак, чтобы он говорил потише.

– Осталось всего пять минут. Дайте мне, пожалуйста, вашу ручку.

Напряжение настолько возросло, что мы все пребывали в каком-то нереальном мире, на что я рассчитывал. Стронг кивнул, откинул левую полу пиджака и выбрал из внутреннего кармана одну из трех ручек.

– Не эту, – сказал я настойчиво. – другую.

– Что? – спросил он, протягивая ту ручку, которую вынул.

– Другую, – прошептал я, – другую.

Он стоял, замерев от удивления, и в этот момент я рванулся к нему, вытащил из его кармана одну из оставшихся ручек и перевалился через кровать на другую сторону.

Напряженное ожидание сделало свое дело, и Стронг потерял над собой контроль. Он злобно закричал:

– Отдайте ее, отдайте мою ручку!

– Почему? – крикнул я. – Что у нее внутри?

Он обогнул кровать, но я перевалился через нее обратно.

К тому времени Марсольяни очнулся и взревел:

– Что вы делаете, Джаст, черт побери?

– Ручка у меня, – крикнул я, не спуская глаз со Стронга, – и я хочу ее развинтить. Подержите его!

До Марсольяни начало доходить, что происходит, и, когда Стронг снова кинулся ко мне, он натолкнулся на мощную грудь Марсольяни, который молниеносно схватил его, крутанул и завел ему локти за спину.

– Берегитесь, чтобы он не ударил вас ногой, – сказал я.

– Не двигайтесь, Стронг, – приказал Марсольяни. – Что там у вас, Джаст?

– Я развинчиваю ручку, – сказал я, держа ее над столом шариком вниз.

Две секунды, которые мне для этого понадобились, показались мне самыми долгими в моей жизни, так я волновался, что ничего не обнаружу.

Ручка раскрылась, и на стол посыпался белый порошок.

– Один против ста, что это героин, МАрсольяни, – сказал я дрожащим голосом.

Прошло неполных 47 часов с того момента, когда я обнаружил тело Джайлса.

6. Энтони Марсольяни. 11.57

Последовавшие два часа были бурными. Стронг отбивался как безумный, и мы вдвоем насилу скрутили его. Его вопли, когда удавалось разобрать, что он кричит, рассеяли всякие сомнения в том, что мы ухватили звено в цепи распространения наркотиков.

Марсольяни забрал у Стронга две оставшиеся ручки, но не развинчивал их и вызвал еще двух сотрудников службы безопасности, и они увели Стронга. Теперь за расследование отвечал Марсольяни, и меня это устраивало.

Он спросил меня:

– Откуда вам это было известно?

Я объяснял, а он записывал, время от времени посматривая на меня так, будто я ненормальный, и постоянно спрашивая:

– И это все, чем вы располагали?

И каждый раз я отвечал:

– Для меня этого было достаточно.

– Вы чертовски рисковали.

– А что было делать? Надо было накалить обстановку, чтобы расколоть его, и я должен был это сделать в вашем присутствии. Мне сказали, что вы честный человек.

Он не поблагодарил меня. По его глазам я увидел, что он недоволен тем, что я сомневался.

– Вам придется давать показания в полиции.

– Я никуда не уезжаю из города и готов явиться, когда потребуется… Понимаете, ведь это он убил Джайлса Дивора.

– Может быть, – проворчал Марсольяни. – Если подтвердится, что это героин, а я согласен с вами, что, вероятно, это так…

– Да будет вам, вы же слышали, как он требовал вернуть ему ручку, иначе его убьют. Подумать только, – добавил я с горечью, – вчера вечером он подослал одного типа, чтобы убить меня.

Довольно быстро полиция прибыла, и порошок действительно оказался героином. Я предоставил достаточно информации, чтобы объяснить, почему возникли подозрения в отношении Стронга. Я также постарался создать впечатление, не говоря этого прямо, что я поделился своей информацией с Марсольяни и что ловушку расставил он.