Она пыталась представить Дэнни, который отвлекает внимание от ее необычно тихой комнаты. Ее родители, скорее всего, уже начали интересоваться ей. А если они этого еще не сделали, ну что ж, значит, они сделают это, когда сядут ужинать, а ее все еще не будет там.

На перекрестке она остановилась, чтобы нажать на серебряную кнопку. Загорелся зеленый и, задержавшись на мгновение, чтобы посмотреть по сторонам, она побежала через дорогу Уиллоу-Авеню. Она замедлила шаг, как только ей пришла в голову мысль. Остановившись, она внимательно посмотрела на дорогу, которая вела к одному из боковых входов в парк.

Отдышавшись, она задумалась. Она потянула лямки рюкзака вперед и почувствовала, как книги По вдавились ей в спину.

Несмотря на то, что парк был огромен, участки леса разделяли его на кучу извилистых дорог и высоких холмов — так будет быстрее срезать дорогу. Перелезать через низкие деревянные ворота для нее так же просто, как открывать закрытые двери. Повзрослев, они с Дэнни делали это каждые выходные летом.

Она взглянула на небо. Сквозь облака были видны три ночные звезды, сияющие в глубокой синеве, но все-таки еще не было так темно. Если она пойдет через парк, если она будет бежать всю дорогу и ей удастся не заблудиться, то она вернется домой вовремя. Она знала это.

Приняв решение, она побежала к входу в парк.

По обе стороны улицы маячили высокие окна викторианских домов. Казалось, что они наблюдали за тем, как она бежала по щебеночно-асфальтовому покрытию дороги, ведущей в парк. Вскоре все дома, здания и уличные фонари пропали. Ее путь сузился до одной узкой тропинки. По обе стороны от нее возникли ряды деревьев и густой подлесок. Чем дальше она бежала по парку, тем плотнее ее окружал лес.

Ветви, словно лоскутное одеяло, переплетались у нее над головой, превращая ее путь в темный туннель. Через пробивающиеся просветы между ветвей густые облака медленно двигались по небу.

Изобель бежала дальше, прислушиваясь к мягким ударам кроссовок по асфальту. Она не могла дождаться, когда вернется домой и примет горячий душ. Она подумала о том, чтобы сварить себе мятный чай или, может быть, пораньше лечь спать, хотя сейчас она уже слишком забегала вперед.

Темнота окутывала ее, протягивая свои пальцы сквозь ветви деревьев, чтобы превратить все в одно черное пятно.

Когда она подошла к развилке дорог, она замедлила шаг, но лишь для того, чтобы решить должна ли она продолжать идти прямо. Она как-то забыла, что город не освещал дороги парка, и надеялась, что проезжающая машина будет с включенными фарами, и ее можно будет услышать, а водитель машины сможет ее увидеть.

Она продолжала бежать, а ее дыхание было самым громким звуком в ее ушах. Единственным звуком.

Она нахмурилась, когда поняла, что было что-то странное в этом парке, как только она вошла в него. Только теперь она, кажется, поняла, что именно было необычным.

Она перешла на быстрый шаг, прислушиваясь к единственному звуку — ударам ее кроссовок по дороге.

Тишина.

Все вокруг нее словно застыло и было по-настоящему... тихо.

Ветер, который встретил ее на выходе из книжного магазина, исчез. Она посмотрела наверх и увидела неподвижные листья и ветви деревьев.

Или это были не совсем листья?

Черная тень промелькнула в ветвях одного из деревьев, и Изобель увидела силуэт огромной черной птицы. Птица не издала ни единого звука, хотя, казалось, что она наблюдала за ней с высоты. Один из листьев пошевелился. Еще одна птица. Она услышала хлопанье крыльев и вскоре заметила еще одну птицу, а с другой стороны и вторую.

Одна из них нарушила молчание громким, хриплым карканьем, резко ударившим по ее ушам.

Испугавшись, Изобель ускорила шаг и была рада, что, благодаря чирлидерству, она оставалась в прекрасной форме. Правда, она не была лучшим в мире бегуном, однако если ей нужно будет, она побежит еще быстрее, а сейчас ей это было очень нужно.

Кровь застыла у нее в жилах при мысли о том, что Бэсс могла идти за ней. Могут ли полтергейсты, или кто бы они там ни были, преследовать кого-то? Приклеиваться, как паразиты?

Изобель почувствовала конвульсивную дрожь, идущую от ее плеч. Глупая идея. Призраков не существует. Существуют только глупые мальчики с нездоровыми увлечениями и старики, хлопающие дверьми.

Может быть, тишина — это просто ее воображение. В конце концов, это был парк. Парки должны были быть спокойными. Безмятежными. Может быть, она просто соскучилась по звукам дорожного движения, людям и по яркому свету фонарей. Во всяком случае, все ведь не могли просто так взять и вымереть осенью, так? Маленькие сверчки перестали скрипеть еще в начале сентября.

И все же она не могла отделаться от ощущения, что в парке должны быть хоть какие-то звуки. Например, лай собаки. Или писк белки. Кролика или чего-то еще.

Она остановилась, чтобы отдышаться. Поддавшись вперед, она обхватила колени, и только ее собственное порывистое дыхание нарушало мертвую тишину. Она оглянулась через плечо на темнеющий участок дороги, темный, как лента чернил. Она посмотрела вперед еще раз. Изобель не была уверена, но ей показалось, что ее окрестности лежали прямо перед тем местом, где она стоит прямо сейчас. Если она была права, то она находилась в квартале от ее дома, а это значит, что она скоро может быть там, даже сэкономив несколько секунд.

Но что-то еще было не так, и теперь дело было не только в тишине.

С тех пор как она перестала бежать, воздух стал сжиматься, становясь плотнее. Она почувствовала, как будто сама ночь, неестественная в своем спокойствии, начала окутывать ее, загоняя в тупик.

По ее спине пробежали мурашки. Маленькие волоски на шее и на руках встали дыбом.

Мысль, что за ней кто-то может следить, испугала Изобель, так же как она могла испугать Скуби Ду. Однако, она повернулась и посмотрела на черные деревья и скелеты их рук, запутанных в тихой борьбе за пространство. Она не могла отбросить внезапное чувство, что среди них кто-то наблюдал за ней, ждал, что она снова продолжит идти.

Птицы исчезли. Что было странным, так как это то, что она не слышала, как они улетели.

Она прислушалась.

Ничего. Тишина росла, пока не стала глухо реветь в ее ушах.

Она продолжала идти по дороге медленными, тихими шагами и, как только она подумала, что ничего не может быть хуже, чем услышать что-то, глухой звук, как быстрый свист, вдруг послышался рядом с деревьями справа от нее. Она подпрыгнула, ледяной озноб страха окатил ее так, что она даже забыла как дышать.

Чем бы это ни было, это казалось большим. Как и большим человеком.

— Кто там?

Послышался всплеск.

Изобель обернулась. Этот звук послышался из-за деревьев прямо через дорогу от нее. Он опять был слышен сзади. Она слышала, как хрустят ветки и сухие листья деревьев. Она развернулась и, несмотря на весь этот внезапный шум, шорох и треск, она не уловила ни малейшего движения в том направлении.

Изобель почувствовала, как сжимается ее горло и грудь. Ее сердце стало биться в три раза быстрее. Она повернулась и побежала по дороге так быстро и сильно, как могла. Ее потные и холодные ладони сжались вокруг лямок ее рюкзака, и она почувствовала, как книги снова вжимаются ей в спину.

Что бы ни было в лесу, оно следовало за ней. Краем глаза она, кажется, увидела что-то темное. Слева от нее промелькнула еще одна тень. Высокие и длинные силуэты бросились через черные ворота деревьев по обе стороны от нее и двигались слишком быстро. Невероятно быстро.

Когда она ускорилась, все стало пятнистым.

Краем глаза она увидела еще один силуэт, и было такое впечатление, что они размножались. Тень отделилась от остальных и поспешила к группе деревьев, находящихся прямо рядом с ней. Она двигалась через деревья, через подлесок, пробежалась по сухой земле, переливаясь. Она рискнула поднять голову, но не увидела ничего, кроме темноты, спутанных ветвей и тишины. Но это было невозможно.