Дженни не ответила, потому что внезапно, без всякой причины перед ней мелькнула картинка — Брайан и Линда Ли. В ту ночь, всего несколькими часами раньше, Брайан говорил Дженни, что любит ее, и все это время знал, что скоро будет спать с другой. Она содрогнулась при этом воспоминании от унижения и отвращения.

Керк почувствовал неладное. Не желая докучать любимой расспросами, он предложил погулять по палубе.

— Сегодня ночью обещали хорошую погоду, — прибавил он.

Они встали и быстро оделись. Сделав несколько шагов по коридору, можно было попасть на скрытую от посторонних палубу, огибающую каюты офицеров. Там никого не было, и они подошли и остановились у перил, обнявшись, с благоговением глядя на опустившееся на них черно-серебряное покрывало.

Нежный бриз дунул им в лицо, и Дженни вздрогнула от ночной прохлады. Рука Керка крепче обхватила ее, с восторгом и изумлением взиравшую на небо.

— Я никогда не видела так много звезд. Посмотри! Млечный Путь! Какой он здесь яркий… четкий.

— Норвежцы называют его Дорогой Призраков. — Потом Керк указал на самую яркую звезду на небе. — Полярная звезда, Поларис, каким бы именем ее ни называли… Каждый раз, когда я на нее смотрю, поневоле спрашиваю себя, сколько скитальцев, безнадежно заблудившихся в море или на суше, ждали наступления ночи и, отыскав ее, пытались понять, где они находятся.

Дженни, широко раскрыв глаза, слушала его.

— Сначала, — продолжал объяснять он, указывая на другое созвездие, — нужно найти Большую Медведицу, потом провести линию через две крайние звезды ковша. Тогда увидишь, что Полярная звезда похожа на каплю сливок, упавшую из перевернутого ковша.

— Ты много знаешь о звездах, да?

Он тихо произнес с легким оттенком грусти:

— Я провожу много времени в одиночестве, Дженни. Тогда я выхожу сюда и изучаю небо, потом читаю о созвездиях, пытаясь узнать о них побольше. Это нечто вроде хобби для моряка, по-моему. Посмотри. — Он указал на яркую серебристую звезду. — Венера.

Дженни очень польстило, что Керк поделился с ней своими познаниями. Затем ветер стал крепчать, и они вернулись в каюту.

Снова забравшись в кровать Керка, они занялись любовью, но на этот раз не так бурно. Их любовь была спокойной и такой же нежной, как ночь, которая их окутала. Наконец, когда восходящее солнце уже прогнало звезды, Дженни смогла уснуть, отбросив в сторону сомнения.

Керк проснулся несколько раньше обычного. После того как он отдыхал от своих обязанностей целых двадцать четыре часа, ему надо было наверстать упущенное и проделать много бумажной работы, которую без него никто не мог сделать.

— Поспи еще немного, — настаивал он, поднимаясь с постели, чтобы принять душ и одеться. — Я оставлю на двери табличку, чтобы стюард тебя не беспокоил, а сам вернусь около двенадцати часов. Можем пойти пообедать.

— А вечерний прием сегодня, верно? — напомнила Дженни. — В котором часу нам надо на него отправляться?

— В семь тридцать.

— Не забудь о своем обещании.

Он улыбнулся.

— Конечно, я помню. — И начал перечислять: — То, что ты великолепна в постели, а также то, что я тебя обожаю, не окажет абсолютно никакого влияния на меня, когда я буду рекомендовать заключить с тобой контракт на рекламу для компании. Сегодняшний вечер исключительно деловой. Никто на нем не заподозрит нас в том, что мы любовники.

Дженни рассмеялась.

— Потом, когда он закончится, — и Керк жадными глазами посмотрел на нее, — я привезу тебя обратно на корабль, где ты сможешь использовать свои женские чары, чтобы убедить меня отдать тебе эту работу.

Она подмигнула.

— Извини. Не могу писать, лежа на спине, морячок!

Они вместе посмеялись и еще раз крепко обнялись.

После его ухода Дженни решила вернуться в свою каюту и начать приводить в порядок заметки к нынешнему вечеру.

Еще не было и половины седьмого. Она сняла табличку «Не беспокоить» и уже запирала замок, когда услышала, как открылась и снова закрылась дверь соседней каюты.

— Тсс! — прошептал чей-то голос.

Дженни обернулась и была неприятно удивлена, увидев женщину, сражающуюся с ключом у соседней двери. Она узнала ее — это была та самая женщина, которую она видела на дискотеке с офицером Ингебретсеном.

— Вы разбираетесь в этих замках? — с отчаянием спросила она Дженни. — Наверное, здесь есть какая-нибудь хитрость. Я не могу его запереть, а он мне сказал, чтобы я вышла сама, а он поспит перед вахтой и… — Ее голос замер, она беспомощно пожала плечами и слабо улыбнулась.

Дженни вынула ключ из двери Керка и с сожалением покачала головой.

— Извините, — еле проговорила она. — Ничем не могу вам помочь.

— Ну, черт возьми! Это просто я такая неловкая, — рассмеялась женщина, когда защелка внезапно сработала.

Проходя мимо двери, Дженни подняла глаза и действительно увидела рядом с ней табличку с надписью «Л. Ингебретсен». Она прошла дальше не оглядываясь. Дженни не собиралась дружески беседовать с этой женщиной. Она сказала себе, что никого не осуждает, просто не хочет об этом ничего знать. Что делает Ларс Ингебретсен, это его дело. Ее все это не касается.

Вернувшись в свою каюту, Дженни с удивлением обнаружила Карлу в постели. Однако она не спала и, садясь на кровати, воскликнула почти с упреком:

— О, если бы я только знала, что тебя не будет всю ночь! Расс говорит, что испарения из машинного отделения просачиваются в его каюту, и у него от них болит голова. Он больше не хочет там спать, и Роберта разрешает ему лечь на диване в ее каюте. Меня она не пригласила, — мрачно прибавила Карла. — Наверное, она не догадывается, в каких мы с Рассом отношениях.

— Возможно. — Дженни не знала, что на это сказать. Не будучи знакома с Робертой, она не хотела судить о мотивах ее поступка по рассказам третьего лица. Потом, вспомнив о размерах каюты-люкс, спросила: — А в этих каютах не две спальни?

— Да, две. Разве я не говорила? Роберта путешествует с подругой, а у той роман с одним из музыкантов.

Дженни казалось, что у всех тут с кем-нибудь роман, но ей не хотелось вкладывать подобные идеи в голову Карлы. Возможно, Роберту не интересует Расс с этой точки зрения, она просто проявляет дружелюбие, и Дженни ни к чему было заниматься инсинуациями.

Она взяла расписание на сегодняшний день, которое все еще лежало на полу, просунутое под дверь накануне. В одиннадцать часов намечалась специальная видеопрезентация всех судов «Валгаллы». Ее целью, без сомнения, было раззадорить пассажиров и еще до окончания этого круиза соблазнить их идеей отправиться в следующий. Ей необходимо было побывать на ней, потому что одной из ее идей для презентации была мысль сделать видеоролики о каждом из судов и растиражировать их в большом количестве, чтобы бюро путешествий могли выдавать эти ролики для просмотра потенциальным клиентам.

— Дженни… — вдруг неуверенно заговорила Карла. — Можно попросить тебя об одном большом одолжении?

Дженни подняла глаза от расписания и уклончиво ответила:

— Смотря о каком.

— Ты собираешься быть здесь… сегодня ночью? — Она набрала в грудь побольше воздуха. — Я хочу сказать, как ты думаешь, может быть, ты пробудешь где-то в другом месте до утра?

— Карла, к чему ты клонишь? — Дженни уже начала догадываться, о чем идет речь.

Карла нервно стиснула руки, прикусила губу и наконец выпалила напрямик:

— Я хочу предложить Рассу сегодня ночью остаться здесь, чтобы ему не пришлось ночевать у Роберты. То есть ты понимаешь, время уходит, и… — Ее голос замер, и она отвернулась к окну, виновато бормоча: — Но может, мне не следовало просить. Я хочу сказать, это же и твоя каюта тоже.

Дженни сомневалась, что испарения из машинного отделения так уж невыносимы, так как каютами на той палубе пользовались постоянно. У нее также зародилось сильное подозрение, что не по этой причине заботливая Роберта взяла под крылышко Расса. И все же Карла была права насчет уходящего времени. Вопрос стоял так: теперь или никогда, и если этой бедняжке нужен именно Расс, так тому и быть.