И все-таки…Жажда власти, возможность как-то проявить свою мнимую значимость…Возможно.

Генеральный продюсер посмотрел на исчерченный листок, затем изодрал в клочья и выбросил в урну.

Вариант второй. Источник из маркетингового агентства.

До того как Лодочкин стал генеральным продюсером, Бум, в лице Даши, контактировал непосредственно с Егором Пустоваловым, который являлся одним из ведущих сотрудников этого агентства. Он постоянно знакомил Попову с тенденциями рейтинга, с изменениями в целевой аудитории и прочей социологической ерундой.

Когда пришел Алексей, необходимость в Пустовалове отпала. Во-первых, как человек амбициозный, генеральный продюсер, не желал работать с людьми, имеющими отношение к специалисту занимавшим его место ранее, а во-вторых, Лодочкину в этом агентстве нужен был свой человечек, с которым можно было вести не только умные беседы вышеперечисленного плана, но и заниматься делами поконкретнее. И такой человечек там имелся.

Им оказался его старый знакомый, тоже петербуржец — Андрей Алмазов. Без особых усилий убедив Илью Альбертовича перезаключить договор с другим специалистом, Леша стал контактировать со старым приятелем, который, кстати, и намекнул ему на возможность засыла бабок…..

….Не долго думая, Алексей позвонил Алмазову, не посвящая в детали, рассказал о сути дела и задал интересующий вопрос.

— Ты знаешь? Возможно — авторитетно ответил приятель. — Возможно вполне. Когда договорчик перезаключили, Егорка очень недовольный ходил. Потом, кстати, он стал конкурентов ваших консультировать. Так что, почему бы и не вылить на вас кушачек-другой?

— Но откуда он узнал о наших схемах? — Лодочкин быстро перешел на шепот.

— Ну, ты даешь! — Алмазов захохотал. — Как маленький, ей богу! Запомни, схемы эти все одинаковые! Так что не мы одни такие умные! Сейчас, наверное, он какие-нибудь другие схемы не менее лихо обкатывает!

— В смысле?

— Да ушел он от нас. В другую контору подался.

О подробном механизме этих грязных ухищрений нам рассказал бывший сотрудник одной из кампаний….

Бывший сотрудник, значит! Ну что ж, можно себя поздравить — версия достаточно внятная, будет над чем поразмышлять вечерком.

Довольный собственными дедуктивными успехами Лодочкин закрыл окно и решил отправиться домой пораньше. Завтра будут дела поважнее: позвонит Бад и начнет интересоваться успехами станции. Разговаривать с ним придется ему, Алексею, потому что Илья Альбертович еще вчера махнул всем ручкой и отправился отдыхать в Испанию.

Ну, ничего, подумал генеральный продюсер, поговорим, похвастаемся успехами рейтингов. Кстати у Лодочкина уже был припасен умный ответ на вопрос: почему они не выросли, почему станция стоит на девятом месте? Ответ будет таким: мы не то чтобы стоим на месте, мы прекратили падать и теперь находимся в периоде стабильности, который уже имеет тенденцию перейти в период активного развития в сторону подъема.

И про консультанта нужно напомнить! — осенило Лешу, когда он уже выходил за ворота станции. — Пусть Рика приводят в чувство или другого присылают.

На улице, несмотря на 17.45 летнего времени по Москве, потемнело. Тучи сделали небо похожими на мостовую, выложенную булыжниками разных размеров, которые набухали и темнели, чуть ли не на глазах.

Лодочкин прибавил шагу. Он хотел еще успеть заскочить в салон сотовой связи, дабы пополнить баланс на телефоне, а там — уже практически и дома: как вы помните, станция снимала ему квартиру в десяти минутах ходьбы. Пользоваться машиной не было смысла, работа сидячая и пройтись лишний раз никогда не помешает, разумно полагал он.

Хотя в этот раз лучше было бы доехать на служебном автомобиле…

Не успел он пройти метров двадцать, на его пути совершенно неожиданно возник крепкий черноволосый мужчина с аккуратными усиками.

— Далеко спешим, земляк? — спросил крепыш, будто простуженным голосом с кавказским акцентом и улыбнулся, продемонстрировав обилие золотых зубов.

Прежде чем ответить, Лодочкин осмотрелся по сторонам и с удивлением обнаружил, что никого из людей, кроме него и кавказца, на улице нет.

— Скоро дождь начнется, земляк, — незнакомец продолжал как-то хитро улыбаться, — намокнем. Может в машине поговорим?

Он указал на стоящую в метре от него «Газель» с тонированными стеклами.

— Простите, — произнес Лодочкин, по правде сказать, испугавшись столь неожиданной встрече и судорожно пытаясь понять, что нужно делать, — а с кем имею честь….

Дверь «Газели» плавно открылась и уже оттуда кто-то отдал четкий приказ:

— Давай его сюда.

Генеральный продюсер не успел обернуться на этот голос, как кавказец схватил его за тонкую шею и буквально забросил внутрь микроавтобуса, потом заскочил туда сам и, захлопнув дверь, извлек откуда-то из-за спины нож. Лодочкин посмотрел налево и увидел другого кавказца, в руках у которого не было ничего. Он просто сидел, почесывал свою вакхабистскую бороду и с любопытством смотрел на него его.

«Это чеченские бандиты!» — догадался Лодочкин, и вспомнил какую-то газетную статью трехлетней давности, где писали о том, что чеченцы похищают людей не только у себя, но и в любом городе России, увозят в горы и уже оттуда требуют у родственников похищенного выкуп. От этого воспоминания у него стало громко биться сердце, ему даже показалось, что стук этот слышен в «Газели» абсолютно всем.

— Вы кто такие? Что вам нужно?

Ответом послужил толчок ногой, от которого Лодочкин упал на пол. Толкнули справа. Приподняв голову, Алексей увидел нового персонажа. Персонаж был русским. Толстый, коротко стриженный рыжий мужик, может быть из Рязани, а может откуда еще.

Он присел на корточки рядом и достал пистолет имени товарища Макарова.

Неужели настоящий?

— Думаешь газовый? — спросил рыжий, будто бы читая его мысли, — Можем проверить.

С этими словами он резко засунул ствол в открытый рот пленника и положил палец на спусковой крючок.

— Стреляй его, нехорошего человека! — взвизгнул усатый.

Рыжий сунул ствол еще глубже, и глаза Лодочкина чуть не вывалились из орбит. Подсознательно он распрощался с мирской жизнью, и лишь где-то в уголке ума мелькнула надежда, что намерение бандита серьезным не является. Во рту Леша ощутил смешанный привкус железа и масла (как он догадался оружейного), на лбу его выступили капельки пота, пальцы рук мелко задрожали. Неудержимо захотелось в туалет.

— Пусть ему мозги вышибет! — добавил кавказец второй, доселе молчавший.

Но обладатель пистолета стрелять не стал. Напротив, он извлек «макарку» из лодочкинской ротовой полости, вытер оружие платком и погрузил в кожаную наплечную кобуру.

— Мы тебя не убьем, — обнадеживающе пообещал он, — если вести себя будешь хорошо. Сядь нормально, а то базарить с тобой неудобно как-то. Ты лежишь, а я сижу — не по понятиям.

Алексей проворно поднялся с пола и сел на одно из сидений. Рядом с ним приземлился усатый кавказец и приветливо улыбнулся.

— Короче так, — продолжил рыжий, — слушай сюда, фраер дохлый. Ты понимаешь, на кого наехал?

— Не понимаю, — робко сказал Лодочкин, причем сказал чистую правду. В силу нестандартности текущей ситуации он действительно ничего не понимал.

— Ты на очень уважаемого человека наехал. Человек старенький, газетой руководит, никого не трогает, а ты взял на него и наехал. Ты, типа, че, совсем некультурный?

«Неужели они из-за «Конкретной газеты? — мелькнула в голове Алексея новая версия, — Бандитское издание?»

— Да кончать его надо, шакала паршивого за такие дела! — внес очередное предложение на повестку дня золотозубый усач.

— Кончить мы всегда успеем, — охладил пыл коллеги рыжий и неожиданно хихикнул, уловив в собственной фразе пошловатую двусмысленность — но пока, — вымолвил он, делая свое лицо серьезнее, — мы его заставим поклясться. Торжественно. Как пионера.

Бандит пнул пленника ногой.

— Повторяй типа. Я, Лодочкин Алексей Алексеевич…..