Бонапарт использовал раскрытие заговора не только для того, чтобы избавиться от Моро; ему удалось окончательно похоронить Республику, на смену которой в том же году пришла Империя.

Одураченный английский посол – шпион Дрейк

Пора, однако, вернуться к нашему старому знакомому – графу д’Антрегу, которого мы оставили вскоре после его освобождения из-под ареста в Милане. Очутившись на свободе, граф сразу же принялся за привычное ремесло – в Лондон, Вену, Неаполь, Санкт-Петербург опять потекли донесения, полученные от его тайных осведомителей. В январе 1798 г. один из агентов д’Антрега вступил в переговоры с неким Ваннеле, который с того времени стал поддерживать регулярную переписку со своим новым нанимателем.

В этих письмах содержались подробные сведения о планах и намерениях Директории в последние два года ее существования (1798–1799). Ваннеле пересылал д’Антрегу копии инструкций французских послов, донесений дипломатов, поступавших в Париж, возможно, впрочем, являвшихся фальшивкой (торговля государственными секретами не обходится без обмана). Находясь на службе в министерстве иностранных дел, а позже – в министерстве финансов, Ваннеле сообщает о ряде своих служебных командировок в Швейцарию, в Эльзас. Достаточно ли всего этого для раскрытия подлинного имени шпиона? Ведь «Ваннеле» – почти наверняка – конспиративное прозвище. Пока что поиски французских историков в архивах не привели к установлению фамилии корреспондента графа д’Антрега.

Однако, оказывается, есть другое средство для выяснения подлинной фамилии «Ваннеле». Сначала он сообщает, что является комиссаром государственного казначейства, потом, – что в 1799 г. состоял членом Административного совета расчетной кассы – крупного банковского учреждения, впоследствии преобразованного во французский банк. Следовательно, нужно обратиться к спискам высших должностных лиц этих учреждений за 1799 г. (они печатались в ежегодном «Национальном альманахе») и найти там фамилию, которая бы стояла в обоих этих списках. Однако совершенно одинаковых фамилий нет. Есть две, очень похожие, отличающиеся лишь одной буквой – Desrez и Desprez. Выясняется, что это разные люди. О Desrez известно мало, напротив – Desprez – крупный финансист, карьера которого хорошо прослеживается. («Ваннеле» тоже утверждает о себе, что он очень богат.) Некоторые французские историки склонны считать «Ваннеле», как и некоторых других агентов д’Антрега, плодом воображения ловкого графа. С помощью таких вымышленных персонажей он, возможно, пытался придать больший вес сведениям, которые добывал из самых различных, иногда заведомо недостоверных источников.

Директорию во Франции сменил режим Консульства, а потом – Первой империи. Войны с различными европейскими государствами продолжались. С Англией война длилась, не считая короткого перерыва в 1802–1803 гг., вплоть до крушения империи Наполеона. Английская разведка удвоила свои усилия. В Германии появился Френсис Дрейк. Туда же перебрался и д’Антрег. Старые коллеги снова действовали совместно, причем Дрейк имел, помимо «сети» д’Антрега, и собственных шпионов во Франции. В руки французских властей даже попала письменная инструкция Дрейка своим агентам с указанием, в частности, где и как пользоваться симпатическими чернилами.

Деятельность обоих друзей нервировала первого консула. Он даже потребовал от саксонского курфюрста выдачи поселившегося в его владениях д’Антрега. Но это было еще до решительных побед Наполеона на германской территории над войсками Австрии и Пруссии, и поэтому саксонский курфюрст набрался храбрости не согласиться на требование Бонапарта.

Вскоре после этого в столице Саксонии появился французский офицер Саго. Саксонские власти могли только ломать голову над тем, что привело его в Дрезден. На деле Саго, по поручению первого консула, должен был внимательно изучить местопребывание д’Антрега и предложить план его похищения. Однако Саго пришел к неутешительным выводам: д’Антрег жил в доме, подготовленном к любому возможному нападению, и увезти его без шума было почти невозможно. Наполеону пришлось ограничиться нападениями в печати. Монгайяр, перешедший к этому времени на сторону Бонапарта, опубликовал «Тайные мемуары». Перебежчик Монгайяр обвинял в них профессионального шпиона д’Антрега в предательстве!

Не забывал Наполеон и о Френсисе Дрейке. Но если трудно было похитить д’Антрега, то тем более сложно английского посла…

Если Вы, читатель, попадете в старый московский дом, в котором располагается Фундаментальная библиотека общественных наук Академии наук, и заглянете на третий этаж в Отдел редких книг, Вам по Вашей просьбе охотно дадут небольшую книгу в добротном переплете. Она, как указано на титульном листе, опубликована в «12 году» в типографии Республики в Париже. «12 год» считался от падения монархии в 1792 г. Но в 1804 г., когда была издана книга, Республика уже давно стала тенью, и в том же году была заменена империей во главе с Наполеоном I. Книга не принадлежит к числу ни особых библиографических редкостей, ни, тем более, к числу изданий, оставивших след в истории общества, науки или культуры. И, тем не менее, она весьма интересна историку, занимающемуся изучением тайной войны.

Недоумение может вызвать уже заголовок, очень длинный, как почти все названия книг, издававшихся в те времена. Он гласит: «Союз французских якобинцев и английских министров; представителем первых является гражданин Меэ, а английских министров – господа Хэммонд, Йорк и лорды Пелгам и Хоксбери. Дополненное описанием уловок Фр. Дрейка, его корреспонденцией, его планами действий и т. д.».

Что же это за непонятный союз между английским правительством и ненавистными для него якобинцами, «представленными» неким Меэ? И почему здесь приплетен английский дипломат и разведчик Френсис Дрейк? Конечно, этот «союз» существовал лишь в заявлениях правительства первого консула Бонапарта, которое, чтобы укрепить свое положение, пыталось представить своих противников слева – революционеров-якобинцев агентами Англии и даже сообщниками роялистов. Все это было только лживой пропагандой, и книга, о которой здесь говорится, была написана отчасти для того, чтобы как-то подкрепить клеветнический вымысел. Но речь в ней идет совсем о другом, и главная цель ее также другая, тесно связанная с «уловками Френсиса Дрейка».

Наполеон сразу понял, что похитить Дрейка не удастся. Надо было придумать что-то другое. А исполнение нового плана было поручено некоему Меэ де ла Туш. Полицейский чиновник при Людовике XVI, в годы революции – разведчик, выполнявший поручения в Польше и России, рядившийся по возвращении в крайнего революционера, служащий Парижского городского управления, журналист в период якобинской диктатуры, участник тайных революционных организаций в годы Директории, вскоре генеральный секретарь военного министерства и опять служащий министерства полиции, – таков был путь, пройденный этим человеком.

Однако в период Консульства Меэ де ла Туш первоначально очень просчитался. Не поверив в прочность нового режима, он оказался замешанным в действиях политической оппозиции, причем, по-видимому, одновременно установил связи и с якобинцами, и с роялистами. Его арестовали и сослали.

Освободившись из заключения, Меэ де ла Туш даже съездил в Лондон к брату Людовика XVIII – графу д’Артуа с проектом объединения всех противников первого консула, но роялисты отнеслись с подозрением к бывшему якобинцу. Тогда Меэ де ла Туш решил снова круто поменять политическую ориентацию. Это было в начале 1803 г. во время кратковременного перерыва в войне между Англией и Францией. Меэ де ла Туш явился с предложением услуг к французскому послу в Лондоне.

Услуги проходимца оказались очень кстати французскому правительству. А Меэ спешил доказать свое усердие. Именно он был тем полицейским агентом, которому ничего не подозревавшие шуаны сообщили о приезде в Париж Кадудаля. Наполеон решил использовать Меэ де ла Туш против Дрейка.