Изменить стиль страницы

Как ни был «изобретатель» красноречив и убедителен, но все-таки ему пришлось по настоянию мецената понести наказание, хотя и не особенно чувствительное.

ГДЕ ДЕЛАЮТ ДЕНЬГИ

Отъявленный вор сидел в тюрьме, отбывая наказание, и тосковал о свободе. Вдруг в голову его запала идея.

— Погуляю, покучу! — сказал он товарищам по неволе.

— До сроку? — недоверчиво переспрашивали те.

— В скорейшем времени.

— Сбежишь, что ли?

— Зачем? Буду гулять самым честным образом. И даже на казенный счет.

Кто-то да рискнул с ним поспорить.

Действительно, вор надумал способ, благодаря которому получил дня на три относительную свободу и действительно на казенный счет вволю пображничал.

Способ оказался незамысловатым.

Заявляет он тюремному начальству, что будто бы знает одну преступную тайну, которую можно поведать только сыскной полиции. Сообщили относительно этого Путилину. Путилин приказал доставить этого молодца к себе для личного допроса.

Доставили.

— Ну, что имеешь сказать мне? — спрашивает начальник сыскной полиции, предвкушая раскрытие какого-нибудь сложного преступления, по какому-либо исключительному случаю ускользнувшего от бдительного внимания властей.

— Я знаю, где делают деньги!

Иван Дмитриевич насторожился:

— Где?

— Да уж знаю.

— Кто?

— Многие… всех не упомнишь.

— Как же ты можешь их указать?

Очень просто: встречу и укажу.

Уговорились так, что вместе с вором на поиски отправится один из агентов, которому тот и укажет на ведомых ему преступников. Впрочем, помимо агента для надзора за самим доносчиком был прикомандирован переодетый полицейский.

— Только вот мое первое условие, — заявил вор Путилину, — чтоб моя одежда была исправна, потому что очень я пообносился. Да, кроме того, может, в хорошие места заходить придется, куда только в чистом платье допускают.

Отвели его на рынок и переодели. Затем он с агентом начинает переходить из трактира трактир. Всюду угощается и не задумывается перед издержками. За все по поручению начальника расплачивается, конечно, агент.

К вечеру, когда добрая половина «питейных заведений» ими была обойдена, вор сказал своему спутнику, неоднократно уже выражавшему нетерпение:

Ну, что делать? Как назло, никого не повстречали!.. Может, завтра посчастливится.

На другой день снова началось трактирное мытарство, но так же безуспешно.

Уж не наврал ли ты? — усомнился агент. — Кажется, напрасно вводишь нас в заблуждение?

Жизнь надоела мне, что ли? — ответил доносчик. — Знаю ведь я, что за клевету и обман полагается наказание.

На третий день стал сомневаться в нем уж и сам Путилин. Призвал он его к себе и говорит:

Если ты сегодня же не наведешь на след преступников, плохо тебе будет! Так ты и знай!

Да уж коли сказал, то укажу, где делают деньги.

Пьянствуешь только, шатаясь по трактирам.

Это уж беспременно следует, чтобы найти кого нужно…

Через день терпение Путилина истощилось. Приказал он было водворить обратно в тюрьму ловкача, но тот категорически заявил:

— Нет уж, ваше превосходительство, пока не покажу места, где делают деньги, в тюрьму не пойду. Я, слава тебе Господи, не подлец какой-нибудь и начальству облыжничать никогда себе не дозволю.

— Врешь все! Ничего ты не знаешь…

Уж коли такое недоверие на мой счет, то не желательно ли вам персонально со мной поехать на Фонтанку. Сейчас же укажу.

Поехал с ним сам Путилин. По дороге он расспрашивает его:

Кто же делает деньги?

Разный народ. Есть и простые, есть и чиновники, генералы тоже… Много там разных сословий.

Подъезжают к Египетскому мосту. Завидя здание «заготовления государственных бумаг», вор указал на него рукой и серьезно сказал Путилину:

Вот где делают деньги, ваше превосходительство.

Такой неожиданный финал так смутил Ивана Дмитриевича, что он не знал, чем закончить эту неосторожную шутку тюремного арестанта. Однако она прошла без всяких последствий.

ШАПОЧНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Однажды является к Путилину солидный господин с выражением испуга на лице и рекомендуется провинциалом, приехавшим на короткий срок в столицу по делам.

Чем могу служить? — спрашивает Иван Дмитриевич.

Меня направили к вам из полицейского участка, где я хотел было сделать заявление о странном явлении.

Объясните.

Меня кто-то мистифицирует самым необыкновенным образом. Представьте, изо дня в день я приношу домой в своих карманах массу различных предметов: кошельков, бумажников, портсигаров, носовых платков и прочее. Как все это попадает ко мне, я не могу себе представить. История таинственная и непостижимая.

Кошельки и бумажники с деньгами?

И даже с деловыми бумагами.

Давно ли в проживаете в Петербурге?

Да уж с неделю.

А когда началась нагрузка ваших карманов?

Сегодня третий день… Да вот, кстати, не угодно ли вам удостовериться наглядным образом в правдивости моих слов.

Провинциал опустил руку в карман своего пальто и вытащил несколько кошельков.

Я вышел из дому с совершенно порожними карманами, прошел через Гостиный двор, по Невскому до вас и… как видите, с большой прибылью.

Иван Дмитриевич на минуту задумался и после небольшой паузы воскликнул:

Вы имеете дело с мазуриками! Они принимают вас за «своего».

Как? — ужаснулся провинциал. — Неужели моя наружность носит такой преступный отпечаток?

Успокойтесь! Тут какое-то недоразумение. Или вы на кого-нибудь из них похожи, и они впопыхах в вас обознаются, или у вас имеется случайно какой-нибудь их условный знак, очень часто, однако, изменяющийся.

Я вот весь налицо, — произнес провинциал, позируя перед Путилиным. — Рассмотрите, что во мне есть подозрительного?

Кажется, ничего такого, действительно. Однако расскажите, всегда ли, то есть каждый ли ваш выход из дому сопровождается такими результатами?

Вот только вчера вечером, во время пребывания в «Семейном саду», этого не было, а то постоянно… Вчера же явился я домой не только без «добычи», но даже лишился собственного портсигара, очень искусно вытащенного из жакета.

Ага! Могу вас утешить, не ваша наружность смущает петербургских карманников. Для меня становится очевидным, что вы носите или имеете при себе что-нибудь, служащее мошенникам последним «паролем».

Путилин не ошибся. Когда стал подробно расспрашивать посетителя, то оказалось, что в увеселительном саду он бы в шляпе, а не в той фуражке, приобретенной три дня тому назад, в которой он фланировал по людным улицам столицы и в которой он явился в сыскное отделение.

Иван Дмитриевич эту фуражку, по-видимому имевшую условное значение у воров, оставил у себя. В тот же день он в ней совершил прогулку по тесным проходам Гостиного двора и… нашел в своих карманах несколько украденных вещей, но, однако, ни одного вора поймать не мог, несмотря на свои ловкость и опытность. Они оказались тоже не менее ловкими…

Узнав, где куплена провинциалом эта фуражка, Путилин произвел следствие и обнаружил, что какие-то неизвестные лица принесли в шапочную мастерскую, помещавшуюся на Екатерининском канале, против Казанского собора, собственной материи и приказали сшить по собственному же фасону несколько десятков фуражек. Из оставшегося клочка материи шапочник сделал лишнюю фуражку, которую продал отдельно тоже неизвестному лицу.

На другой день большая половина карманников была переловлена. Их забрали прямо по фуражкам.

Путилин задумал еще раз совершить прогулку в «мазурнической форме», но на этот раз его надежды схватить кого-нибудь с поличным не увенчались успехом. Возвратясь же домой, он нашел в кармане одну лишь лаконичную записку: «Не проведешь! Шалишь! Довольно уж какой-то мошенник попользовался нашим добром. Поработали на него дня три — довольно. Пусть это будет нашим наказанием, а тебе не попадемся».