— Караул! — крикнул молодой человек и опрометью бросился, но уже молча, вон из магазина.

— А, негодяй, струсил! — произнес очевидный победитель и побежал за ним.

Приказчик тоже выбежал на улицу и с порога своего магазина стал наблюдать за вспыльчивыми покупателями, энергично удалявшимися в соседнюю улицу. Когда они уже совершенно исчезли из виду, растерявшийся приказчик сообразил, что вся драка была «комедией». Остроумные воры убежали в новых шапках, взамен которых оставили свои поношенные цилиндры.

Когда-то красовался на Невском проспекте, в доме голландской церкви, роскошный ювелирный магазин Реша. Реш считался богачом и торговал на славу.

Однажды у подъезда его магазина остановилась шикарная карета. На дверцах гербы, рысаки тысячные, на козлах откормленный кучер и представительного вида выездной лакей. Из кареты с трудом вылезает почтенный старичок. Его предупредительно поддерживает лакей. Правая рука у старика на перевязи. Входит в магазин и почти бессильно опускается в кресло.

Покупатель, очевидно, важный — приказчики почтительно вытянулись, а хозяин встретил его поклоном.

— Покажите мне, пожалуйста, — начал старик, небрежно растягивая слова, — хорошенькую браслетку для подарка.

Хозяин разложил перед ним целую груду золотых браслетов. Покупатель выбрал один из недорогих и осведомился о цене.

— Пятьдесят рублей, — ответил ювелир.

— Прекрасно! Такой дешевенький именно и надо… Это для подарка нашей гувернантке.

Браслет уложили в футляр.

— А деньги за него прошу вас достать из моего бумажника, — сказал старик, подставляя ювелиру боковой карман. — Я парализован и правой рукой не владею совершенно, да и левую не могу поднять без боли…

— Слушаю-с!

Ювелир полез за бумажником. Взял из него причитавшуюся ему сумму и водворил бумажник незнакомца обратно в карман.

Покупатель направился было к выходу, но по дороге, заглянув в витрину с бриллиантами, обратил внимание на дорогие серьги.

— Ах, какая прелесть! — воскликнул он с неподдельным восторгом. — Покажите их!

Показали.

— Превосходные! — продолжал восхищаться паралитик. — Я именно такие и хотел приобрести к именинам жены… Цена им?

— Восемь тысяч четыреста.

— Уступите!

Сторговались на восьми тысячах.

— Разоряйте вконец! — шутливо заметил старик, подставляя карман ювелиру. — Доставайте снова бумажник и отсчитывайте, что вам следует.

Ювелир вторично полез в карман незнакомца, извлек бумажник и вынул пачку денег. Сосчитал — четыре тысячи только.

— Неужели не больше? — удивился паралитик.

— Извольте посмотреть…

— Экая жалость! Ну, что делать — пошлю домой слугу… Я живу неподалеку отсюда… Позволю себе еще раз утрудить вас — будьте любезны до конца и напишите записку к жене… сам-то я не могу…

— С большим удовольствием!

— Пишите так: «Дорогая Тереза, с подателем сего пришли немедленно десять тысяч рублей. Необходимы сию минуту: купил несколько хороших вещей».

— Как прикажете подписать?

— Не надо… Не беспокойтесь… Семен у меня слуга старый и испытанный, — я за него не боюсь…

Позвали с улицы выездного, терпеливо дежурившего у подъезда ювелира. Паралитик, вручая записку, счел нужным сказать своему Семену маленькое напутственное слово:

— Поезжай с каретой и скорей возвращайся. Если у барыни не найдется денег кредитными билетами, то пусть даст бумаги, облигации — что под рукой будет…

— Слушаю-с!

Минут через пятнадцать слуга возвратился.

— Ну, что?

— У барыни никаких денег нет, а несгораемого шкафа вашего она открыть не может.

— Как же быть?

— Нужно будет самим вам поехать домой за деньгами.

— Ну, что делать, съезжу! Только вы, пожалуйста, — сказал паралитик ювелиру, направляясь к выходу, — не убирайте серег далеко. Я за ними заеду через полчаса.

Хозяин и приказчики низкими поклонами проводили нового своего покупателя до дверей. Семен подсадил расслабленного барина в карету, вскочил на козлы, и рысаки с места рванулись по направлению к Адмиралтейству.

Вечером, когда Реш явился домой, жена спросила его:

— Почему ты не прислал за деньгами кого-нибудь из своих? А то ведь чужому-то я не без боязни отдала.

— Какие деньги? — удивился супруг. — С ума ты, Тереза, сошла, что ли?

— Как какие? Да ведь присылал ты за десятью тысячами какого-то лакея в галунах?

— Что ты, что ты! И не думал вовсе ни о каких деньгах… Никого не посылал.

— Да ведь записка эта твоя?

Ювелир развернул записку и обомлел. Это та самая записка, которую он писал в магазине для паралитика.

— Что ты наделала! — ужаснулся одураченный Реш. — Ведь нас обокрали!

— Рука-то твоя… Как же бы я не послала тебе денег, если требуешь?

Тут только понял ювелир, на каких ловких мазуриков пришлось наткнуться.

Они не были разысканы, несмотря на то что за поимку их Реш предлагал трехтысячную награду, о чем и было доведено до сведения публики путем объявлений, расклеенных по всему городу…

У известной баронессы украли бриллиантовую серьгу весьма высокой стоимости.

Об этом, конечно, было заявлено сыскной полиции. Пока производились поспешные розыски, к потерпевшей является какой-то таинственный господин и рекомендуется агентом сыскной полиции. Баронесса встречает его любезно и спрашивает:

— Ну, что? Ведь вы по поводу пропавшей серьги, не правда ли?

— Да.

— Нашлась?

— Почти.

— То есть как почти?

— А так, что напали, кажется, на след преступника.

— Неужели? Где и как?

— У одного рыночника, торгующего подержанными золотыми вещами, нашли серьгу, по приметам схожую с вашей.

— И арестовали ее?

— Нет.

— Почему?

— Потому что не имели положительных данных определить с принадлежащей вам.

— Какие же положительные данные вам нужны? — спросила баронесса, недоумевающе смотря на сыщика.

— Нужна ваша вторая для сличения с найденной на рынке.

— Так бы прямо и говорили!

Баронесса удалилась в свою комнату и через несколько минут вынесла футляр с серьгой, которую посетитель стал усердно и долго рассматривать.

— Да, — наконец проговорил он решительным тоном, — теперь я могу сказать с уверенностью, что ваша серьга найдена!

— Как я рада!

— Сегодня же она будет арестована, а завтра вручена вам… Эту я захвачу на всякий случай с собой…

— Пожалуйста.

— Итак, до завтра!

Агент сыскной полиции галантно откланялся и вышел. Однако на другой день баронесса напрасно ожидала серег — они не были доставлены.

Прошел третий, четвертый день, о серьгах ни слуху ни духу. Наконец, на пятый день она сама отправляется в управление сыскной полиции.

— Как кстати! — говорит Путилин, встречая баронессу на пороге кабинета. — Ваша серьга только что разыскана.

Затем достал из письменного стола серьгу и, передавая ее посетительнице, спросил:

— Ваша?

— Моя.

— Очень рад, что мог оказать вам услугу…

— Благодарю вас… Но где же вторая серьга?

— Как вторая? — удивился Иван Дмитриевич. — Ведь пропала у вас только одна?

— Пропала-то одна, но другую у меня взял ваш агент.

— Зачем?

— Чтобы сличить ее с пропавшей моей серьгой, найденной у какого-то рыночного ювелира.

Заподозрив в этом мошенническую проделку, Путилин назначил баронессе час, когда она на другой день могла увидать всех агентов сыскной полиции, чтобы указать на визитировавшего к ней.

Разумеется, между ними знакомой физиономии не нашлось.

По приказанию начальника сыщики сейчас же приступили к новым розыскам второй серьги, но эти розыски были безуспешны. Ловкий мошенник гораздо лучше схоронил следы преступления, чем служанка баронессы, похитившая первую серьгу и поплатившаяся за это тюремным заключением.