Хейс встал из-за столика и прошёл к столу Керра.

— Господа! Если позволите, я стоя. — Керр в ответ кивнул головой. — У меня для вас, если можно так сказать, информация общего порядка. Я думаю, что вы прекрасно понимаете, что по роду своей деятельности, каждый из нас имеет определённый порог информированности о работе своих коллег в параллельных структурах. Поэтому мы сочли нужным поделиться с вами некоторыми выводами сделанными нашей службой… А дело вот в чём! Службы внешней разведки некоторых европейских стран, с которыми мы поддерживаем постоянные связи, обнаружили в последнее время заинтересованность некоторых экстремистских организаций Ближнего и Среднего Востока в приобретении высокотехнологичных производств в химической и биологической отрасли. У нас пока нет доказательств, что они приобретают это оборудование для каких-то не очень, скажем так, благовидных целей. Были зафиксированы случаи нелегального проникновения на эти производства. Мы пока не знаем, чем на самом деле располагают эти группировки, но угроза вполне реальная. А, судя по нашему конкретному случаю, мы, вероятно, столкнулись именно с такой угрозой… К вам я направлен, как вы слышали, для более оперативной работы по внешним связям фигурантов вашего расследования…, ну, а там будет видно. У меня пока всё.

На столе Керра зазвонил телефон. Это была внутренняя связь. Керр взял трубку. Из его уст прозвучала только одна фраза. — «Немедленно принесите!» В кабинет вошла секретарша и протянула Керру папку. Он быстро пробежал глазами вложенный в неё лист. Затем отложил её в сторону и встал.

— Господа! Полиции удалось установить личность одного из пассажиров яхты. Врачи разрешили побеседовать с пациентом, и он начал давать показания. Нам необходимо из этих показаний отфильтровать необходимую нам информацию и закрыть часть тем для полиции. Поэтому, мы на сегодня закончим. Следующее координационное совещание проведём через два дня. Благодарю всех за участие и желаю успехов!

На этом совещании принимали участие все, кто присутствовал на первом заседании. Не было лишь Джея Маклейна. Несколько часов назад он срочно вылетел в Германию, в Мюнхен.

Патрик Аллан медленно приоткрыл дверь в палату и заглянул внутрь. У окна стояла высокая больничная койка, в изголовье которой стояли какие-то приборы, и медсестра что-то колдовала около них. У лежащего на койке больного была перевязана голова. Несколько проводов отходили от неё к этим приборам.

Аллан вошёл в палату и за ним предательски раздался щелчок закрывшейся двери. Сестра подняла голову и повернулась на его звук.

— Что вам угодно, сэр? — спросила она.

— Простите…, я из полиции… Можно мне поговорить с вашим больным. Я имею разрешение врача.

Сестра посмотрела сначала на больного, затем на Аллана.

— Если он захочет с вами говорить…, но и то, не более десяти минут… А если нет… — она развела руками.

Сестра вышла из палаты, а Аллан подставил стул ближе к койке и сел. На столик, рядом с койкой, он поставил диктофон.

Очередное совещание в кабинете шефа разведки Дэвида Керра.

— Господа! Прошло много времени со дня последнего совещания. Я надеюсь, что сделано достаточно много в расследовании гибели экипажа яхты «БИГ МУН». Прошу все отделы и управления, задействованные на данный момент, доложить о проделанной работе… Прошу!

Первым приподнялся начальник управления контрразведки по королевским вооружённым силам. Керр жестом показал, что можно докладывать сидя.

— Первое, что касается хозяина яхты, лейтенанта Джона Хартуэла… Мы получили характеристику на этого офицера. К сожалению, это мало чем поможет нашему расследованию, так как мы не знаем, кто же был его спутниками на борту яхты. По ним, по крайне мере, можно будет судить о круге и характере его связей и отношений с ними. По показаниям свидетелей, от причала яхта ушла с экипажем из двух человек, включая его самого… Для такого класса яхт это более чем рискованно…

После катастрофы, на борту яхты обнаружено три человека, но нет самого Хартуэла… Это может означать только одно — или яхта в море взяла на борт ещё пассажиров, или они проникли на неё в порту и сделали это скрытно. Естественно, с ведома самого хозяина.

— А если под угрозой оружия? — перебил его Керр.

— И тот, и другой варианты — вполне возможны… Свидетели говорят, что он был прекрасным яхтсменом и поэтому мог себе позволить некоторую вольность в отношении численности экипажа.

— А что в его характеристике? — Керр жестом руки остановил докладчика.

— После окончания колледжа ВМФ, он получил назначение на базу в Гибралтаре. Там прослужил два года, но по состоянию здоровья был переведён в штаб военно-морских сил, где и проходил службу в Главном архивном управлении…Однако, по рассказам его сослуживцев, он имел довольно отменное здоровье — всё-таки яхтсмен. Думаю, что причина перевода была другой… Здесь явно не обошлось без родственных связей… В архиве он имел доступ к секретным материалам времён войны. В, частности, и по затоплению химического оружия…

— Вы хотите сказать, что он причастен к утечке этой информации? — вновь перебил его Керр.

— Нет…. но мы не исключаем такой возможности.

— Понятно… Вы простите, что я вас перебиваю, но в случае чего, это будет очень серьёзным обвинением. Будьте очень осторожны в этом направлении. Пожалуйста, продолжайте!

— В чём суть нашего подозрения… Если позволите, я вернусь к истокам всей этой истории… Двадцать седьмого декабря сорок седьмого года три наших правительства — русские, американцы и мы — приняли решение засекретить на пятьдесят лет все материалы по только что затопленному химическому оружию Германии. В девяносто первом году русские частично рассекретили свои документы, а мы продлили её ещё на двадцать лет. По нашей версии, во время их ревизии, и были скопированы координаты мест захоронения… Так вот, по времени, это совпадает с началом службы в архиве нашего лейтенанта…

— Вы выяснили, кто входил в состав комиссии… и, вообще, сколько человек имело доступ к этим документам?… Я думаю, что таких там наберётся с десяток.

— Сейчас мои люди занимаются этим. К сожалению, это займёт очень много времени. Необходимо установить не только этих людей, но и отработать их связи… Вероятно, некоторые из них уже и не служат там… Моё мнение, что без допроса этого пассажира с яхты, мы ещё долго будем топтаться на месте… При опросе соседей Хартуэла по яхтовой стоянке, они показали, что в последнее время к нему на яхту приходили люди с восточной внешностью. Возможно, что это были арабы… Это, кстати, подтверждается и внешним сходством одного из погибших на яхте.

— Что значит последнее время?

— Максимум полгода.

— Хорошо… Теперь все послушайте меня… По решению комитета по безопасности отныне всем этим занимаемся только мы. Полиция передала нам все материалы по этому делу. У нас есть аудиозапись первого допроса этого человека. Чтобы не дублировать вопросы, прошу внимательно прослушать запись. При необходимости она будет тиражирована для всех. — Керр включил запись допроса.

— Вы можете говорить?

— Да, сэр! Только не очень громко.

— Представьтесь, пожалуйста!

— Мартин Адамс.

— Скажите, как вы оказались на яхте?

— Я живу недалеко от порта. Работаю там в мастерских… У меня есть небольшая яхта, она досталась мне от отца. У нас с Джоном стоянки были рядом, вот мы и познакомились… У него яхта — сами видели, какая! За ней уход нужен, ремонт. Вот я и помогал ему, иногда.

— И давно вы с ним познакомились?

— Я знал ещё его отца… Джон ведь после школы уехал учиться на морского офицера, а потом служил. Здесь почти не бывал… А как отец умер, так он и переехал сюда. Мы встречались почти каждый день. Год назад он предложил мне стать мотористом на его яхте…, да и сторожить её надо было. Я согласился. Кто же откажется от такой яхты!.. Вот с тех пор мы и вместе. Вообще, Джон был хорошим парнем.