С той поры прошел год с лишним. За это время Женька поучаствовала во всех мыслимых и немыслимых модельных конкурсах, но ни разу ей не удалось дойти хотя бы до финала. Прорыва на международный модельный рынок не получалось, но без работы она не сидела, регулярно появляясь на всех более-менее значимых показах. Правда, играла она там далеко не первую скрипку, но для девушки из глухой провинции, не имеющей мощной поддержки в лице богатого мужчины, устроилась вполне недурственно.

Пару раз она пыталась участвовать в конкурсах красоты. Но там ее даже на порог не пустили. Хотя уж в тех конкурсах количество поощрительных призов такое, что только самые невезучие или в последний момент разругавшиеся со спонсорами участницы уходят с пустыми руками. Время шло, Женька продолжала трудиться, но значительного прорыва в карьере так и не наблюдалось, поэтому, хорошенько поразмыслив, она решила выйти замуж.

Женькины матримониальные планы отличались большой оригинальностью. Она категорически отвергала возможность найти себе подходящего мужчину на модных показах, хотя многие из ее коллег такую возможность успешно реализовывали. Наверное, дело заключалось в том, что Женька как-то очень по-детски верила в счастливый случай, в нечаянную встречу двух сердец. Искала не спонсора, но мужа. А с мужьями, пусть даже потенциальными, дело обстояло не очень хорошо.

В местах скопления моделей непременно тусуются джентльмены, чей возраст можно охарактеризовать как среднезрелый. Ходят они на тусовки не для того, чтобы оценить работу дизайнеров, а для того, чтобы познакомиться с девушками. Если часто бывать на подобных мероприятиях, то невольно запоминаешь любителей длинноногих красоток. У каждого из них есть свои предпочтения. Так, к примеру, худенький невысокий бизнесмен в очках и с заметной, несмотря на довольно молодой возраст, сединой в волосах обожает крупных блондинок с размером ноги не меньше 40-го. Второй персонаж, также завсегдатай модных мероприятий, несколько постарше, всегда одет в дорогие костюмы, тоже носит очки в тонкой золотой оправе, высок и крепок телом, хотя уже начал слегка раздаваться в ширину. Вкусы этого джентльмена тоже вполне традиционны: двухметровые крашеные блондинки, непрерывно сосущие чупа-чупс.

Вот этот второй несколько раз клеился к Женьке, совал ей свои визитки, недвусмысленно намекая, что готов оказать ей любую помощь в карьере. Женька же не то чтобы ждала принца на белом коне, но, учитывая репутацию кавалера, сменившего за последний год четырех подружек, во временное пользование идти не хотела. Всю зиму и большую часть весны она отбивалась от назойливого поклонника. На майские мы случайно встретились с ней на открытии очередного бутика, и она по секрету сообщила, что накопила денег и приобрела подержанный ноутбук, с помощью которого рассчитывает отыскать приличный матримониальный вариант во всемирной паутине.

Честно говоря, перспективы данного проекта представлялись мне весьма тухлыми, но в Женькиных глазах светился такой энтузиазм и вера в прекрасного виртуального принца, что я не стала «пачкать грязными лапами хрустальную мечту ее детства». Толком поговорить нам не удалось: подскочила знакомая — модный редактор одного из глянцевых журналов. Ей срочно требовались «типажи» для раздела косметики. Поскольку все женское население страны, затаив дыхание, следило за непростыми судьбами простых американских женщин — я имею в виду популярный сериал «Секс в большом городе», — предприимчивая дама из «глянца» искала двух блондинок, шатенку и рыженькую. Шатенка и рыжая у нее уже были подобраны, а мы с Женькой были сразу и безоговорочно утверждены в качестве «блондинок». Причем дама категорически игнорировала тот факт, что я была лет на пятнадцать старше моих будущих коллег по журнальным страницам.

«Ничего, ничего, — бодро заявила она, когда я рискнула озвучить свои сомнения, — зато у тебя вид зрелой женщины с прошлым». Я задумалась, хорошо это или плохо и что означает «женщина с прошлым»? С другой стороны, именно в силу вышеупомянутой «зрелости», вряд ли у меня появится второй шанс покрасоваться на страницах глянцевого журнала, пусть и не первого эшелона. И я согласилась, даже не предполагая, что мое согласие втянет меня в жуткую историю, в результате которой у московской милиции появится много работы, у меня — шрам над верхней губой, а кое-кто из моих близких знакомых отправится в страну вечной охоты.

Глава 11

Фотосессия

Раньше мне не доводилось участвовать в фотосессиях, поэтому я не представляла, на-сколько это хлопотное дело. За пару недель до дня «X» энергичная дама из «глянца» разослала нам «письма счастья», в коих строго-на-строго запрещала нам болеть, пить накануне дня съемок, а также покрываться прыщами. Как нарочно, накануне вечером я ощутила жжение в районе верхней губы и, посмотревшись в зеркало, с ужасом обнаружила, что намечается герпес. Полночи я не могла заснуть и постоянно смазывала зудящее место зовираксом. Когда ночную тьму прорезали первые лучи солнца, а за окном закаркали вороны, в моем активе были синие круги под глазами и сомнительного вида верхняя губа. Такое лицо вряд ли украсит страницы журнала, но делать было нечего, я поехала в назначенное место. Женька и еще две незнакомые мне девушки уже были там, ждали модельера, которая должна была привезти коллекцию для съемок. Через сорок минут ожидания стало ясно, что модельер по каким-то причинам решила свою коллекцию не предоставлять. Дама-редактор была на грани истерики, как вдруг Женька вспомнила, что Эльжи, у которой она регулярно работала на клубных показах, недавно закончила новую коллекцию с поэтичным названием «На краю Ойкумены». Стали звонить Эльжи. Естественно, в 11 утра она еще спала, но, разобравшись, в чем дело, быстро проснулась и твердо пообещала, что через полчаса, в худшем случае — минут через сорок она и «Край Ойкумены» будут на месте, а мы пока смело можем идти на макияж. И мы пошли…

Девчонки к профессиональному макияжу люди привычные, чего нельзя сказать обо мне. Молодой стилист сурово посмотрел на мои синяки под глазами и неодобрительно поцокал языком. Я понимала его недовольство. Представьте, что к вам приводят царевну-лягушку на стадии лягушки и требуют, чтобы вы за полчаса сделали из нее царевну. Такая задача под силу далеко не каждому, однако же мой стилист не убоялся, а смело взялся за палитру. Буквально через несколько минут мои синяки скрылись под плотным слоем грима, а пудра, нанесенная поверх маскирующего дефекты кожи крема, превратила физиономию в фарфоровую маску. Потрясенная, я смотрелась в зеркало: такого идеального лица у меня не было даже в раннем детстве. Но стоило улыбнуться, как вся эта красота собралась в гнусные трещинки. Тем временем молодой человек начал колдовать над моими глазами: немного голубых теней, немного белых, под бровь — розовые. В принципе, нечто похожее я проделывала дома перед большими выходами в свет, но так красиво у меня не получалось никогда. Он накрасил мне левый глаз синей тушью и пошел советоваться с коллегой. Коллега, более опытный и поднаторевший в превращении лягушек в царевен, подошел, бросил на меня томный взор, потыкал пальцем в область скул и лениво процедил: «Нужно добавить немного розового». Потом схватил черную тушь и лихо накрасил мне правый глаз. Я робко заметила, что левый у меня накрашен синей тушью. Опытного коллегу это не смутило, он еще несколько раз взмахнул щеточкой, и ресницы у меня стали как у Буренки из Масленкина. К тому моменту, как мой юноша закончил красить мне губы (это заняло не менее 15 минут и потребовало пять оттенков помады), в салон с шумом ввалилась Эльжи с огромной сумкой в руках.

— Выбирайте, — выдохнула она. — А я умираю хочу кофе.

Пока Эльжи наслаждалась кофе, мы бросились к сумке с вещами, как толпа поклонников, долго поджидавшая примадонну у служебного входа. Через пять минут наряды, в коих народ должен рассекать «На краю Ойкумены», были разложены по всем имевшимся в наличии стульям. Видимо, в Ойкумене климат жаркий, поэтому одежда в массе своей представляла произвольно сшитые лоскутики разноцветной ткани, едва прикрывавшие самые «критичные» места. Женька, не колеблясь, выбрала себе игривое платьице ярко-розового цвета длиной чуть ниже колен, сильно декольтированное по спине и с овальным вырезом на животе. Две другие барышни (брюнетка и рыжая) остановились на комбинации брюк и топиков, сшитых, похоже, по одним лекалам и различавшихся только цветом. Брюнетка надела белоснежный вариант, а рыжая — ядовито-салатовый. Для меня энергичная «глянцевая» дама наметила топик из синего шелка. Оный экземпляр представлял собой скроенный по косой ромбовидной формы кусок ткани, прикрывающий торс только спереди. К телу это чудо портновского искусства предполагалось прикреплять тоненькими завязочками. Я не знаю, на какую фигуру задумывался данный предмет одежды, твердо могу утверждать лишь одно: перед внутренним взором Эльжи, когда она кроила ЭТО, стояла не я. Как ни перевязывали мы тесемки, топик упрямо не желал садиться как надо. Мы сдались и призвали на помощь автора коллекции, которая к тому моменту как раз закончила пить вторую чашку кофе.