Как мы уже говорили, он постигал законы Конфуция. Но при этом при его дворе стали появляться тюрки-уйгуры, мусульмане и христиане и каждый получал при нем место. По некоторым данным, Хубилай прислушивался к советам сорока советников самого разнообразного происхождения. К христианам же он питал особое уважение, и несторианская церковь имела полную свободу в его империи. Более того, он был готов допустить в свои владения и Римскую католическую церковь.
Со временем он разделил своих подданных на четыре основные части. Первая состояла из монголов, которым отдавались наиболее высокие посты. Вторую составляли так называемые «цветноглазые». Под ними подразумевались прежде всего персы и выходцы из Средней Азии. А еще во владениях Хубилая проживало много венгров, аланов, русских, грузин, армян и др. В основном это были талантливые ремесленники, строители, военные и ученые, но немало было и всевозможных астрологов и гадателей, которые находились полностью на содержании у великого хана. И лишь после монголов и «цветноглазых» следовали уроженцы Северного и Южного Китая.
Вот в такой самобытной и процветающей империи и оказались Марко Поло, его отец и дядя.
Считается, что это был самый блистательный период в истории Китая. Хубилай-хан, покорив многие страны и включив их в свою империю, провел серию внутренних реформ, поднявших государство до высочайшего уровня могущества и прогресса. Авторитет Хубилая был непререкаем.
Глава восьмая.
МАРКО ПОЛО НА СЛУЖБЕ У ХУБИЛАЙ-ХАНА
Нужный человек
Биограф Марко Поло Генри Харт отмечает, что «юный венецианец очень скоро привлек к себе внимание Хубилая»{212}. Это удивительно, ведь он был еще очень молод и неопытен. Чем же Марко мог привлечь внимание великого хана?
Сам Генри Харт отвечает на этот вопрос так: «Это произошло благодаря уму и сообразительности Марко, благодаря быстроте и легкости, с какой он превосходно ознакомился с положением дел при ханском дворе и во всей стране»{213}.
А вот В. Б. Шкловский отмечает: «В Китае было много иностранцев. <…> Страной могли бы управлять китайские чиновники, но китайцам в Китае монголы не давали хода. Министром финансов был бухарец, придворным врачом — итальянец. Города осаждали арабы, персы и итальянцы. <…> Нашлось в этой пестрой толпе место и для венецианца Марко Поло. Он был нужен монголам, потому что был для этой страны чужим. Он был чужд ей, как чуждо лошади вложенное ей в рот железо удил»{214}.
В «Книге чудес света» говорится, что Марко «как-то очень скоро присмотрелся к татарским обычаям и научился их языку и письменам»{215}.
Относительно языка хотелось бы сказать следующее: в то время на территории, подвластной Хубилай-хану, использовалось множество языков и способов письма. Соответственно, Марко Поло быстро выучился четырем языкам и четырем азбукам. Это были татарский, персидский, арабский и уйгурский языки. Что же касается способов письма, то они, как отмечает историк Жак Хеерс, «не соответствовали самому языку и могли быть, помимо арабо-персидского и китайского, еще и уйгурским древнесирийского типа, внедренным в татарские земли, а затем в Китай несторианцами, а также и другими алфавитами, изобретенными для облегчения написания»{216}.
В качестве примера скажем, что название Ханбалык — это тюркское (монгольское) прочтение названия нынешнего города Пекина. В переводе это означает «обитель хана». С другой стороны, старинное китайское название этого города — Даду, что значит «Великая столица» (в современном китайском языке это Бэйцзин, что значит «Северная столица»). А Марко Поло называл этот город Камбалу или Камбулук.
Получается, юный Марко Поло, ко всему прочему, оказался еще и очень восприимчивым к языкам, причем не к самым простым, сильно отличающимся от его родного.
В «Книге чудес света» читаем: «Был он умен и сметлив. За всё хорошее в нем да за способность великий хан был к нему милостив. Как увидел великий хан, что Марко человек умный, послал он его гонцом в такую страну, куда шесть месяцев ходу»{217}.
Поездка в Каражан
В данном случае речь идет об отдаленной местности Каражан (так выглядит тюркское название современной провинции Юньнань, находящейся на самом юге Китая). Эта территория действительно очень далеко от Ханбалыка, и правил там сын Хубилая, которого Марко Поло именует Когачином.
Зачем конкретно Марко Поло был послан в Каражан — неизвестно. Удивительно, но он вообще «нигде не раскрывает читателю, по каким именно делам направляли его в качестве доверенного лица хана Хубилая в течение тех семнадцати лет, которые он провел в Китае»{218}.
Согласно утверждению самого Марко Поло, Хубилай-хан решил испытать его в качестве посла. А для безопасности поездки он дал молодому венецианцу золотую пайцзу. Она имела 30 сантиметров в длину и 7 сантиметров в ширину, и на этом ханском «пропуске» была выбита надпись: «Властью вечного Неба, будь свято имя хана. Да будет убит тот, кто не почитает его»{219}. Обладание подобным предметом, как объясняет Лоуренс Бергрин, «означало, что Марко считался в Монгольской империи весьма важной особой и мог в полной мере пользоваться разветвленной сетью ханских гостиниц, а также его лошадьми и дорогами»{220}.
По всей видимости, Марко Поло сразу заметил, как жадно воспринимал Хубилай-хан различные сведения о подвластных ему землях. Он видел также, что великий хан терпеть не может, когда его посол возвращается в Ханбалык без какой-либо дополнительной информации, добытой помимо данных ему инструкций. И, скорее всего, он просто воспользовался этим и начал собирать эту самую информацию о любом месте, в которое попадал, а потом делиться своими наблюдениями с Хубилаем. И конечно же эти наблюдения стали потом основой для рассказов, которые, в свою очередь, превратились в базу для его книги. Но до этого было еще очень далеко. А пока же, как отмечает Генри Харт, «юноша справился с задачей блестяще и доставил своему владыке множество весьма интересных сведений»{221}.
Короче говоря, в «командировке» в далекий Каражан Марко Поло «дело сделал хорошо и толково»{222}.
В «Книге чудес света» читаем: «Пришел Марко из посольства, явился к великому хану и доложил ему обо всём, зачем ходил и толково выполнил, а потом стал рассказывать о всех новостях и обо всём, что видел по той дороге; рассказывал с толком, умно. Дивился и великий хан, и все, кто слушал его; молодец, говорили они между собой, востер не по летам; беспременно быть ему и мудрецом, и человеком важным»{223}.
Что же такого диковинного увидел Марко Поло по дороге в Каражан? Ответ на этот вопрос дает нам, например, привезенное из этой поездки следующее описание: «Водятся тут большие ужи и превеликие змеи. Всякий, глядя на них, дивится, и препротивно на них смотреть. Вот они какие, толстые да жирные: иной поистине в длину десять шагов, а в обхват десять пядей; то самые большие. Спереди, у головы, у них две ноги, лапы нет, а есть только когти, как у сокола или как у льва. Голова превеликая, а глаза побольше булки. Пасть такая большая, сразу человека может проглотить. Зубы у них большие, и так они велики да крепки, нет ни человека, ни зверя, чтобы их не боялся»{224}. Чудовища эти были конечно же не змеями, а крокодилами.